Там где он был серебрилась надпись: "Я не виноват".
Наверное, это было романтично. скореее всего, любая девушка после этого бросилась бы к нему в объятья, расцеловала и все простила. Я же смотрела на него, стоящего на площади, а он смотрел на меня. Наши взгляды встретились, от чего внутри меня словно что-то воспылало.
— Идем со мной, — сказал он.
***
Мы смотрели друг в друга, будто бы пытались разглядеть за внешней оболочкой душу. Взгляд Люцифера казался чистым, незамутненным, живым и главное — честным, но я не знала верить ли ему. Застыла, будто обратилась в каменное изваяние, не в состоянии сделать даже малейшее движение.
Толпа тоже замерла. Прекратились вскрики и вопли, лишь вспышки фотокамер время от времени слепили глаза.
— Идем, — Люцифер поднял руку и взлетел, как супергерой.
Ковальски сделал шаг в сторону и наблюдал, облокотившись на стену. Он знал, что это его не касается и не влезал. Заров же приземлился на балкон рядом со мной, посмотрел мне в глаза. На сей раз он глядел именно в них, а не куда-то сквозь.
— Я докажу, что в той машине был не я.
— Почему? — спросила я, чувствуя, как сердце с каждым мигом наращивает ритм. — Зачем тебе я? В мире множество девушек, которые с радостью примут твое предложение.
— Потому что я выбрал тебя, — коротко ответил он.
Я повернулась, посмотрела на Михаила. Тот просто стоял и смотрел, вертел в пальцах сигарету. Может, и в самом деле не волновало, он был больше сосредоточен на трюках Зарова, чем на мне. Бабуля, впустившая нас на свой балкон, стояла с раскрытым от удивления ртом и смотрела. Будто бы хотела что-то сказать, но не могла найти слова.
— Если пойдешь со мной, мы вместе докопаемся до правды, — сказал Люцифер. — Или можешь уйти. Мы вряд ли когда-нибудь встретимся. Ты всю жизнь будешь обвинять не того.
Я опустила взгляд, всмотрелась в окаменевшую в ожидании толпу. Заров точно знал, что я не откажусь. Если скажу нет, его шоу получит немного горьковатое послевкусие. Мне хотелось отступить назад, сделать красноречивый жест головой, и посмотреть, как меняется лицо Зарова.
С другой стороны он столько всего здесь сделал ради этого момента. Собрал всех этих людей, вложил кучу денег, развесил рекламу…
Наверное, любая мечтала, чтобы ради неё сделали подобное. Я же…
Я просто ушла тогда. Убежала к другому, не дождавшись Зарова и не выслушав что он скажет. Если Зарова не было в той машине, если он не сбивал Вадика, то я поступила как сволочь, поверившая кому-то, кого ни разу не видела, принявшая за правду то. чего, может, и не было. Человека, написавшего ту заметку, вполне могло не существовать, а фотографию могли и вовсе сделать в другом месте. На ней не было ничего указывающего на конкретную улицу.
Все ждали развязки. Застыли в предвкушении моего выхода. Это ведь шоу. Здесь все написано и миллион раз отрепетировано. Они не догадываются, что этот выбор я делаю прямо здесь и сейчас.
И все-таки Зарова стоило выслушать. Если я захочу уйти после разговора, он точно не наденет на меня наручники и не закроет в подвале.
Я протянула руку к нему, увидела, как дрожат мои пальцы. Страх сковывал, но желание открыть правду и чувства к нему были сильнее. Он коснулся моей ладони мягко и аккуратно, будто она была сделана из стекла. я шагнула вперед и тут же оказалась в его объятьях.
Толпа разразилась аплодисментами, вспышки камер ослепили глаза. Наши губы сомкнулись и я ощутила, что лечу над бушующим океаном. Волны из криков и аплодисментов наращивали шум, казалось, что колышется пол, а в какой-то момент он вовсе исчез.
Когда я открыла глаза, увидела лицо аплодирующей старушки на медленно отдаляющемся балконе, не теряющее усмешку лицо Люцифера Зарова, Михаила, которому, то ли в самом деле было плевать, то ли он решил, что это не его дело, и миллионы витающих в воздухе цветочных лепестков.
Заров поднял меня на руки и медленно опускался вниз, а толпа, лицезревшая это, тонула в вихре эмоций.
Опустившись, он поставил меня на ноги, поднял мою руку, словно демонстрируя, что я настоящая, не подделка. Мы стояли на крыше подъехавшего под балкон автомобиля. Люк рядом с моими ногами был открыт. наверняка туда мне с Заровым предстояло спуститься. Только как он планирует выводить машину с переполненной людьми улицы?
Люцифер прижал меня к себе, впился в губы поцелуем. Не рановато ли он? Да и ладно. Эйфория толпы понемногу передавалась мне, пронизывала тело и душу. Я просто расслабилась, не думала ни о чем: ни о людях вокруг, ни о том, что произошло, ни о том, что будет.
На мгновенье показалось, что Заров опять заколдовал меня. Загипнотизировал, превратил в управляемую куклу, и дергал за ниточки, вызывая ту или иную реакцию. Но эта мысль быстро растворилась в голове.
Люцифер поднял меня, опустил в люк машины, опустился следом, и открыл дверцу в полу. Внизу слышался плеск воды, виднелся тусклый свет от фонарика и блестящая лестница, ведущая вниз.
— Это что, канализация? — вслух подумала я.
— Нет. Когда-то тут хотели сделать искусственное озеро, но создали только канал. Потом проект закрыли, — объяснил Заров, ступая на лестницу. — Осторожно. не поскользнись.
Я с опаской ступила вниз, мысленно благодаря Бога, что Михаил не притащил мне обувь на каблуках. Внизу нас ждала лодка и её водитель — мужчина, разглядеть лицо которого в потемках не получалось.
— Поехали, — скомандовал Заров, послышался гул мотора, лодка начала разгоняться по подземному каналу.
Люцифер не терял времени. Усмехнулся, снял с себя пиджак и принялся целовать меня в губы, щеки, шею, везде, где не мешала одежда. Но возбуждение не приходило, будто внутри перещелкнулся выключатель. Я легонько оттолкнула Зарова, посмотрела вперед. Канал заканчивался и лодка выплывала к озеру Онтарио. Наконец-то я смогла рассмотреть лодочника. Самый обычный мужик лет пятидесяти с легкой сединой в висках. Надеюсь, его зовут не Харон.
— Ты сперва хочешь поговорить, — усмехнулся Заров. — Ладно. Спрашивай.
— Ты сбил Вадика? — дрожащим голосом пробормотала я.
— Нет, — он выдержал паузу, вздохнул. — Да, я был в Киеве в тот день. Был пьян. И был за рулем той машины. Но я никого не сбил. Фото было сделано в другом месте и в другое время.
— Как я могу тебе верить? — посмотрела в его глаза и увидела, что он нервничает. Заров пытался это скрыть за отчужденным взглядом и маской холодности, но получалось у него плохо.
— Доказать прямо сейчас я не могу. Но если ты останешься — обязательно узнаешь кто и почему это сделал.
— А если не соглашусь?
— Просто уйдешь, — Заров наклонил голову вниз, будто не хотел смотреть в глаза.
Не в его это привычках что-то не знать, что-то недопонимать. Зато так он выглядел человечнее. Может, дело было не в его окутанном тайнами ремесле, не в том, что он пытался оправдать свое имя, а в том, что он постоянно пытался скрыть настоящего себя, человека, преподнося вместо него Люцифера.
