— Мой кошмарный сон — потерять патрульного, не зная, что я
потеряла его, — как-то раз услышал я ее слова, обращенные к Неду.
— Такое случалось? — спросил Нед. — Вы… теряли парня?
— Однажды, — ответила она. — До того, как начала здесь
работать. Нед, я сделала тебе копию перечня всех кодов. Мы больше не должны ими
пользоваться, но у патрульных они в ходу. Чтобы работать в коммуникационном
центре, надо их знать.
Потом она вернулась к четырем основным принципам, на которых
строилась ее работа: знать место, знать характер происшествия, знать, есть ли
пострадавшие, и знать, где находится ближайшая патрульная машина. Место,
происшествие, пострадавшие, БПМ, такой была ее мантра.
Я подумал: «Он скоро сядет за диспетчерский пульт. Она
хочет, чтобы он сел. И пусть она потеряет работу, если полковник Тегью или
кто-то из Скрантона приедет и увидит, что она делает. Она хочет, чтобы он
научился работать на ее месте».
Когда я первый раз застал его одного в коммуникационном
центре, он аж подпрыгнул и виновато улыбнулся, совсем как мальчишка, которого
мать застукала в тот самый момент, когда он залез в лифчик подружки. Я лишь
кивнул ему и пошел дальше, благо, дел хватало. И никаких опасений у меня не
возникло. Ширли оставила коммуникационный центр стэтлеровского взвода Д на
попечение мальчишки, который брился лишь три раза в неделю, почти дюжина
патрульных находились на связи, но я даже не замедлил шага. Мы же все держали в
голове его отца, понимаете. Ширли, Арки, я и другие патрульные, с которыми
Кертис Уилкокс прослужил более двадцати лет. Говорить можно не только ртом.
Иногда сказанное ртом никакого значения и не имеет. Человек должен отличать
главное от второстепенного.
Выйдя из его поля зрения я, впрочем, остановился. Постоял.
Послушал. В той же комнате Ширли стояла у окна с чашкой кофе в руке. Смотрела
на меня. Как и Фил Кандлетон, недавно закончивший смену и уже переодевшийся в
гражданское.
В коммуникационном центре затрещало радио.
— Стэтлер, это двенадцатый, — произнес мужской голос. Радио
искажает голоса, но своих я по-прежнему узнавал. На связь вышел Эдди Джейкобю.
— Стэтлер слушает, говорите, — ответил Нед. Совершенно
спокойно. Если и боялся ответственности, которая легла на его плечи, то голосом
себя не выдавал.
— Стэтлер, у меня «фольксваген-джетта», номер 14-0-7-3-9
Фокстрот, это Пенсильвания. Стоим на дороге 99. Мне нужен 10-28, прием.
Ширли рванулась через комнату. Кофе выплеснулось из чашки на
руку. Я взял ее за локоть, остановил. Эдди Джейкобю находился на сельской
дороге, он только что остановил водителя «джетты» за какое-то правонарушение,
скорее всего, за превышение скорости, и ему хотелось знать, что известно как об
автомобиле, так и о его владельце. Хотелось знать, потому что он собирался
покинуть патрульную машину и подойти к «джетте». Хотелось знать, потому что он
мог подставиться под пулю, сегодня, как и в любой другой день. Не в угоне ли
«джетта»? Не попадала или в аварию в последние шесть месяцев? Есть ли у водителя
судимости? Убил он кого-нибудь? Ограбил? Изнасиловал? Не числятся ли за ним
неоплаченные штрафы за неправильную парковку?
Эдди имел право все это знать, и необходимая информация
хранилась в банках памяти. Но Эдди имел также право знать, почему ученик
средней школы только что сказал ему: «Это Стэтлер, говорите». Я подумал, что
решать Эдди. Если сейчас он скажет: «Где, черт побери, Ширли?» — я отпущу ее
локоть. А вот если Эдди этого вопроса не задаст, тогда мне хотелось бы
посмотреть, что сделает наш герой. И как он это сделает.
— Двенадцатый, подождите, — если Неда и прошиб пот, на
голосе это никак не отразилось. Он повернулся к дисплею компьютера, включил
«Uniscope», поисковую программу, которая используется полицией штата
Пенсильвания. Ввел исходные данные, потом решительно нажал на клавишу «ENTER».
Последовала пауза, по ходу который мы с Ширли стояли бок о
бок и в унисон надеялись, Надеялись, что парень вдруг не обратится в статую.
Надеялись, что не отодвинет стул и не выбежит из коммуникационного центра.
Надеялись, что он послал правильный запрос и получит нужный ответ. Пауза
затянулась на целую вечность. Я слышал, как зачирикала какая-то птица. Издалека
доносилось мерное гудение самолета. Мне хватило времени подумать о цепочках
событий, которые люди зачастую предпочитали называть совпадениями. Одна из
таких цепочек разорвалась, когда отец Неда погиб на шоссе 32; здесь и сейчас
начинала формироваться другая. Эдди Джейкобю, надо честно признать, не семи
пядей во лбу, подсоединялся к Неду Уилкоксу. А следующим звеном становился
«фольксваген-джетта». И водитель, кем бы он ни был.
Наконец: "Двенадцатый, это Стэтлер».
— Двенадцатый слушает.
— "Джетта» зарегистрирована на Уильяма Керка Фрейди из
Питтсбурга. Ранее он… э.. подождите…
То была его первая заминка, и я мог слышать торопливое
шуршание бумаг: он искал листок с кодами правопарушений, полученный от Ширли.
Нашел, что-то недовольно буркнул себе под нос. Все это время Эдди терпеливо
ждал за рулем своей патрульной машины в двенадцати милях к западу. Возможно,
смотрел на повозки амишей, возможно, на фермерский дом, на одном из окон
которого отодвинули занавеску, показывая тем самым, что в проживающей в нем
семье амишей есть дочь на выданье, возможно, на далекие холмы Огайо. Только всего
этого он в тот момент не видел. Потому что полностью сосредоточил внимание на
стоящей на обочине «джетте». Водителя он тоже не видел — только силуэт за
стеклом. И кто он, этот водитель? Богач? Бедняк? Нищий? Вор?
На этот вопрос ответил Нед.
— Двенадцатый, Фрейди трижды наказывался за УТСНВ, вы
поняли?
Итак, водитель «джетты» — пьяница, которого трижды
наказывали за управление транспортным средством в нетрезвом виде. Может, сейчас
он и был трезвым, но, если превысил скорость, почти наверняка выпил.
— Понял, Стэтлер, — лаконично, как и положено. — Сейчас у
него все в порядке? — Эдди хотел знать, имел ли право водитель «Джетты»
садиться за руль, закончился ли срок последнего наложенного на него взыскания.
— Э… — Нед вглядывался в белые буквы на синем экране.
"Ответ перед тобой, парень, неужто ты не видишь ?"
— я затаил дыхание.
— Да, Двенадцатый. Водительское удостоверение возвращено ему
три месяца тому назад.
Я выдохнул. Рядом со мной выдохнула Ширли. И Эдди получил
хорошие новости. Фрейди имел право управлять автомобилем, следовательно, не
проявит особой агрессивности. На это указывала наша многолетняя практика.
— Двенадцатый идет на контакт, принято?
— Принято, Двенадцатый идет на контакт, остаюсь на связи, —
ответил Нед, — я услышал щелчок и глубокий выдох облегчения. Кивнул Ширли,
которая продолжила путь к коммуникационному центру. А сам поднял руку и вытер
лоб, не удивившись, что он мокрый от пота.
