Просмотрев условия, я тут же согласился, что он нам подойдет. Турнир был четыре на четыре, вступительный взнос каждой стороны — восемь зарядов, победители получали шестнадцать. Что особенно хорошо, турнир должен был проходить в условиях разрушенного войной города — а для нас это идеально подходит, раз уж мы хотим тренироваться сражаться с инопланетянами, которые однажды ворвутся на Землю. Также там были временные ограничения, что нам тоже подходило. Никогда не знаешь, сколько база будет в безопасности от нападения очередной стаи монстров. Устраивало и то, что были запрещены любые механизированные средства разведки. Турниры, где это было разрешено, нам не подходили. Тащить с собой квадрокоптер было нельзя, он не был игровым оборудованием, а рисковать одним из двух дронов было страшно. Собьют его, и как без него на Земле обходиться?
Мы уже выяснили, что нормой для подавляющего большинства турниров являлось то, что свое личное оружие в случае смерти не теряешь, и в других, где его можно потерять, и не собирались участвовать. Но вот что касается всякого оборудования — по нему все было гораздо жестче. Притащил дрон на турнир, если его разрешено использовать, его сбили — и все, нет у тебя больше дрона!
Уж не знаю, какие цели преследовали организаторы турниров, вводя такие правила. Серега предположил, что они стремились увеличить значение личных способностей игроков в исходе турнира. Чтобы он меньше зависел от разницы в материальном положении игроков. Хотя он лично полагал, что вряд ли даже богатые игроки будут готовы терять дроны, просто сражаясь на турнире.
Правда, Петька напомнил нам про донатеров, которые и в обычных земных играх вбухивали огромные средства в покупку продвинутых героев или в их снаряжение. Просто чтобы несколько месяцев поиграть, нагибая всех. И забросить аккаунт сразу после этого, найдя другую игру. Таких и риски потерять дрон, или еще что-то дорогое, не остановят.
Тут же дали добро на турнир и Петька с Серегой. Мы внесли взнос, и начался отсчёт. И когда он закончился, мы вчетвером оказались на улице огромного города. Тут же вспыхнуло уведомление:
— Игроки не должны выходить за рамки района, обозначенные на карте. Этот турнир имеет также другие ограничения. Первое — каждая из команд не может оставаться на месте больше двадцати минут (необходимо изменить свое местонахождение за это время не менее, чем на двести метров). Второе — через час зона, в которой можно находиться, сузиться на сто метров с каждой стороны. Еще через полчаса после этого турнир заканчивается, и победа присуждается той команде, которая набирает больше очков. Турнир может закончиться и раньше при условии гибели всех игроков одной из команд.
Смахнув уведомление с экрана, огляделись. Выбросило нас в небольшом закутке, являвшимся ранее чем-то вроде небольшой парковки за большим офисным зданием. С нашей позиции зданий было видно всего три, каждое из них было большим, от восьми до двенадцати этажей. Стекла в окнах напрочь отсутствовали, и причины тоже были ясны — то тут, то там в стенах, облицованных плиткой, были видны выбоины, словно от пуль и осколков. Посмотрел на небо — оно было затянуто облаками, но, вроде, дождь пока не собирался.
— Думаю, тут мы пока в безопасности, стартовая позиция, — сказал я, — ладно, открываем карту и решаем, что будем делать. Петька, ищи пока павшие сущности!
Красным был обведен один квартал города, ограниченный двумя широкими улицами, по которым мы тоже могли передвигаться. Внутри квартала была еще одна, узкая, улочка. Зданий всего в нашем квартале было шестнадцать.
— В описании было указано, что тут велись активные боевые действия, могут быть мины, — напомнил Серега, — нужно быть предельно осторожными!
— Что разумно сделать, исходя из наших ограничений по времени? — спросил я, — думаю, сейчас наши враги бодро побегут по одной из улиц, пытаясь зайти нам в спину. На месте все равно оставаться нельзя, проиграешь.
— А почему мы так тогда не делаем? — спросила Ю-тян.
— Почему же, сделаем, только не сразу, а то есть шансы, что мы выскочим на ту улицу, по которой побегут враги, раньше их, и им удобно будет расстреливать нас из-за угла! — сказал я, — предлагаю выждать минуту, и пробежать двести метров вот по этой крайней улице, затем забраться на третье здание по ней, и с крыши осмотреться. Может быть, получится заметить врагов, и даже пострелять по ним. У нас два игрока из четырех с дальнобойным оружием. Думаю, в этих условиях арбалет тоже можно назвать дальнобойным.
— Также поищем трофеи, — согласился Серега, — жаль только, что на карте не обозначена высота зданий. Нам бы найти самое высокое, и с него попытаться увидеть врагов!
— Думаю, примерно так же будут рассуждать наши противники, — сказал Петька, — значит, разумно, найдя такое здание, попытаться подкараулить их у него.
— Хорошее идея, пусть это будет следующим этапом после этого, — согласился я, — что касается мин — высматриваем растяжки, избегаем наступать на любой мусор, в котором можно спрятать взрывное устройство, стараемся идти только по твердому покрытию. Петька, по твоей части пусто?
— Пока да! — сказал он, — но я постоянно буду мониторить, как наткнусь на павшую сущность, сразу буду поднимать!
— Все, время пришло, вперед! — скомандовал я.
Серега скользнул к углу первым — он, все же, у нас единственный был в маскировочном костюме. Не то чтобы это было решающим преимуществом в городских условиях, учитывая небольшие расстояния, на которых костюм не так много и скроет что от глаз противника, но любой, даже незначительный бонус грех не использовать.
— Улица пустынна! — доложил он.
— Ок! — сказал я, тоже высунувшись из-за угла и осматривая улицу, — держимся в десяти метрах друг от друга, смотрим внимательно по сторонам. Если вдалеке покажутся враги, Серега и Петька прячутся, вам все равно воевать на такой дистанции не из чего. Мы с Ю-тян стреляем и тоже прячемся. Потом действуем по обстановке. Вперед!
Когда-то улица была покрыта чем-то вроде темного бетона, а тротуары были выложены плиткой. Но это когда-то. Теперь дорожное покрытие было большей частью или сильно покорябано, или частично взорвано, где-то воронками от взрывов, а где-то и расширившими бреши в нем корнями молодых деревьев. Что касается тротуаров, то плитка в основном скрывалась под горами битого стекла, поломанной мебели и прочего мусора, упавшего с сильно пострадавших в ходе боев зданий. Тем не менее, при желании островки, куда можно было наступить, не опасаясь, что там зарыли мину, еще были. По ним мы и попрыгали, не сводя глаз с улицы и боковых зданий.
Две сотни метров преодолели быстро, а вот перед намеченным зданием пришлось притормозить. Вход в него зиял на высоте метра в два с половиной, потому что лестница, что раньше вела внутрь, валялась грудой массивных обломков по две-три ступени в каждом с торчащей пластиковой арматурой, и выглядела так, словно ее раздавили танком. Я подпрыгнул, зацепился за бетонную плиту, и тут же подтянулся. Пахнуло сыростью и плесенью, но видно все внутри было неплохо. Большой холл, два коротких коридора, возле которых лежали сорванные с петель большие двери. Один коридор вел к лифту, другой к круглой лестнице.
