– Закончилось-закончилось, можешь выдохнуть. Давай я тебя домой отвезу.
Услышав про дом, брюнетка действительно немного расслабилась, по крайней мере, ее поза стала чуть более раскованной.
– Это что вообще сейчас было? – Девушка посмотрела на меня большими, все еще испуганными глазами.
– Кхе… как мне сейчас ответили, просто недоразумение.
Я говорил спокойно, словно ничего и не произошло. А ведь и правда, прислушиваясь к себе, я осознал, что у меня даже не ёкнуло нигде. Все прошло так обыденно, будто я только и занимаюсь тем, что дерусь на улице в одиночку против троих. Правы были мудрецы, которые говорили, что человек, скотина эдакая, ко всему привыкает. Я вот, кажется, уже привык.
Мы ехали в плотном потоке автомобилей, изредка ускоряясь, но затем неизменно вязли среди множества других спешащих машин. Алина молчала, задумавшись о чем-то своем, и даже вопреки своей привычке, которую я успел у нее заметить, не хваталась каждые пару минут за телефон. Ее эмоциональный фон был какой-то взбудораженный, но в то же время и блеклый. Такое часто происходит с людьми после сильного стресса или испуга. Собственно, поэтому и я не стал лезть к ней с разговорами, пусть девочка оклемается, придет в себя. А как только это произойдет, так сама и заговорит.
В принципе, я оказался прав, и вскоре она уже начала предпринимать первые попытки завязать диалог.
– Ты какой-то удивительно спокойный…
Брюнетка говорила слегка отстраненно, глядя куда-то в пространство перед собой немигающим взглядом.
– Сам удивляюсь, если честно.
– Да? – Во взгляд Алины постепенно возвращалась осмысленность. – А я поняла из новостей, что ты давно уже к такому привык.
– До сегодняшнего дня я считал, что к такому нельзя привыкнуть. Но, видимо, действительно существует некий предел, после которого перестаешь нервничать.
– Все еще не могу поверить, что ты один так легко справился с ними троими. Как с детьми. Знаешь, я ведь тоже однажды дралась. Еще в школе.
– И как, успешно?
Алина, видимо, почувствовала в моем голосе улыбку, поэтому, смешно нахмурив брови, пихнула меня кулачком в плечо.
– Я тут душу, значит, изливаю, а он ржет сидит!
– Ну, извини. – В примирительном жесте раскрыл я ладони, не отрывая рук от руля. – Просто с трудом тебя могу представить дерущейся. Ты хоть победила тогда?
– Не знаю, – задумчиво ответила девушка, пожимая плечами, – мы тогда катались по земле с моей соперницей, выдирая друг другу волосы минут пять. И никто не хотел сдаваться, просто сил уже не оставалось.
– Ты сказала «соперницей»?
– Ага… мы из-за мальчика подрались. Смешно, правда?
– Да как сказать… за меня никто никогда не дрался, но мне кажется, что смешного тут мало.
– Мне тоже тогда, если честно, не было смешно. Скорее, стыдно. А знаешь, что потом сделал этот мальчик? Вот не угадаешь…
Так, под несмолкаемый щебет Алины я вел автомобиль к ее дому, но все чаще и чаще мой взгляд задерживался на зеркале заднего вида. Я старался не подавать виду, но когда раз в четвертый брякнул что-то невпопад, девушка насторожилась.
– Серёж, что-то случилось? Ты стал какой-то отстраненный.
Глубоко вздохнув, я решил ей все-таки рассказать.
– Ну, не то чтобы случилось, но есть у меня основания полагать, что скоро случится.
Мой выразительный взгляд в зеркало на этот раз не укрылся от брюнетки, и она оглянулась назад.
– Ничего не вижу… ну машины едут… или что?
– В темноте, конечно, не совсем понятно, но, похоже, три из них едут строго за нами.
– С чего ты взял?
– Я двадцать минут назад специально сделал круг по кварталу, чтобы это проверить. И та троица повторила мой маневр. Очень сомневаюсь, что это было случайностью.
– Это ты опять драться будешь? – Брюнетка снова начала сеять вокруг себя панику. – А вдруг что случится? Сережа, надо звонить в полицию! А вдруг они… ой-ей-ей, а вдруг они убьют тебя? Или меня? Божечки, а если они убьют нас обоих?! А меня перед этим еще и… ой, не дай бог, не дай бог!
– Тихо! – Я слегка повысил голос, чтобы отвлечь девушку от ее причитаний. Как ни странно, страха или паники снова не было. Только какое-то нездоровое предвкушение. Три машины. В них может поместиться пятнадцать человек, но при особом желании и должном усердии даже больше. Справлюсь ли? Голыми руками вряд ли, но в своем бардачке я теперь вожу четырнадцатизарядный «Streamer» вместо моего «улучшенного» «Taurus». Так что шансы есть, и вполне реальные. Алину только некуда деть.
Матерь божья, и о чем я только думаю? Как давно я стал адреналиновым наркоманом, истово желающим себя испытать? Или дело все-таки не в адреналине, а в моем даре? Ну, чисто теоретически, может ли он меня подсознательно толкать на абсолютно иррациональные поступки, лишь бы я только чаще его использовал? Либо же это просто естественная реакция мозга на выбросы океана эндорфинов, которые происходят, стоит лишь мне ощутить чью-либо боль?
Не знаю… И даже предполагать не берусь. Одно могу сказать точно – мысли попробовать оторваться от погони или вызвать полицию и колесить по городу, пока она не подъедет, у меня даже не возникало. Не прошло и пары минут, как в моей голове пульсировала раскаленным гвоздем лишь одна навязчивая идея: «Бейся! Бейся! Бейся!» Она загоняла голос моего разума куда-то на самое дно сознания, откуда тот что-то пищал возмущенным хомячком, но достучаться до меня уже мог.
А страх пассажирки еще больше подстёгивал меня, лишая даже призрачной надежды поступить хоть сколько-нибудь благоразумно. Я даже вообразил себе, что слышу его шепот, который словно дьявол подбивает меня на схватку, обещая подарить неземное блаженство…
Свернув с главной дороги, я углублялся в лабиринты московских улиц, ища какой-нибудь пустырь или глухой переулок, где мне было бы удобно дать бой преследователям. Они, кстати, своих намерений особо не скрывали, перли за мной следом, как лыжники по проторенной лыжне.
Та часть мозга, которая еще не растворилась в маниакальной жажде драки, умудрялась даже инструктировать Алину.
– Все будет нормально. Сиди в машине, никому двери не открывай. Телефон держи наготове.
– Телефон-то зачем?
– Будешь снимать. Если дойдет до суда, предъявлю эту запись как доказательство. Отработанная схема уже, не переживай.
Беззаботно подмигнув девушке, я все-таки немного сумел ее успокоить. Мой уверенный тон позволил ей слегка расслабиться. Она даже плакаться стала чуточку пободрее:
– Черт! Сергей, за сегодняшний день я страху натерпелась больше, чем за всю жизнь! Чтоб я еще хоть раз согласилась с тобой куда-либо пойти… это ж немыслимо! Драки и погони… во что превратился вечер? А если я поседею от страха? Между прочим, темноволосые больше склонны к седине, чем блондинки…
