– Не думаю, что это хорошая затея… – Я попытался было ее отговорить, потому что чувствую, что покойникам совсем не нравится, когда их начинают тревожить, но она даже не стала меня слушать.
– Пожалуйста, Сергей! Мне нужно с нею поговорить последний раз! Я прошу тебя, не отказывай…
Почему-то у меня в груди предательски ёкнула какая-то обида. И с чего это я вдруг решил, что Виктория захотела со мной поговорить, потому что я… это я, а не потому что ей от меня что-то понадобилось. И хоть я понимал, что девушке сейчас совершенно не до того, после смерти родного человека, но сердце все равно заныло.
– Как давно она умерла?
– Три дня назад. Вчера были похороны. Так ты поможешь мне?
– Помогу, – сдался я в конечном итоге. – Куда подъехать?
– Сможешь сразу на Ваганьковское кладбище? Я встречу тебя на въезде.
– Хорошо. – Я в уме прикинул, что из моего нынешнего укрытия путь будет неблизким, так что раньше чем через два часа я туда не доеду, даже если отправлюсь немедленно. – К полудню тебя устроит?
– Конечно… спасибо тебе, до встречи!
Бросив телефон на кухонный стол, я залпом допил остывший кофе. Уже, наверное, пятый по счету за сегодняшнюю ночь. Встав и подойдя к пожелтевшему зеркалу советских времен, висящему в прихожей, я посмотрел на себя. Суматоха и напряжение последних дней не прошли бесследно, теперь под глазами вырисовывались темные синяки и даже небольшие, но уже отчетливо различимые мешки. На лице проявились мимические морщины, делая мой внешний вид наиболее приближенным к моему реальному возрасту, а общая бледность кожи довершала образ донельзя утомленного человека. М-да уж… быстро я сдал. Неудивительно, что Алина вчера подметила, что я неважно выгляжу. Это она еще мягко сказала. Кстати, надо будет ей написать, извиниться за свое не очень вежливое поведение в нашу последнюю встречу, а то как-то некрасиво я себя повел.
Но все же за последние несколько дней я слишком много пережил, чтобы теперь волноваться о такой мелочи, как мой внешний вид. Более того, я на встречу со Стрельцовой так и поеду, в спортивном костюме и на бюджетном «Рено», хотя раньше никогда себе не позволял подобных вольностей на деловых выездах, тщательно работая над своим образом. Но все течет, все меняется.
К полудню, как и договаривались, я уже подъезжал к кладбищу. Сегодня была суббота, поэтому машин вокруг было предостаточно. Однако мне быстро улыбнулась удача в виде отъезжающего «Мерседеса», чье место я тут же и занял. Но, как оказалось, не я один положил глаз на освободившийся участок стоянки, о чем мне сразу дали знать.
Сзади мне засигналил какой-то разодетый хрен на черной «Инфинити». Да, кладбище это в Москве считается весьма престижным, поэтому тут нечасто можно повстречать простенькие автомобили, подобные моему нынешнему средству передвижения. Вот и этот господин, похоже, решил, что если уж я приехал сюда на дешевом «Рено», то меня можно попытаться запугать своей невероятной крутостью.
Но я, игнорируя истеричные повизгивания автомобильного гудка, спокойно припарковался, вышел из авто и захлопнул за собой дверь, направившись по своим делам.
– Эй, корыто свое убери, это мое место!
Развернувшись и убедившись, что тот разодетый хмырь обращается именно ко мне, высунувшись из своего гибридного кроссовера, я попытался его вежливо послать.
– Извини, ты его подписать забыл. – Конечно же, я не хотел провоцировать конфликт, но то мрачное настроение, в котором я находился, не позволяло мне ответить мягче. А кроме того, во мне снова забурлило горячее желание устроить мордобой, как тогда, в день нашей встречи с Алиной.
Рядом с грозным водителем «Инфинити» восседала размалёванная фифа, которая после моей реплики закатила глаза. Она всем своим видом показывала, насколько ее утомляют неотёсанные плебеи вроде меня, что лезут во все щели на своих тарантасах.
– Чего ты там вякнул? – Разодетый угрожающе набычился. По крайней мере, попытался, потому что, по моему мнению, выглядел он больше смешно, вытягивая шею, как гусёнок. – Ты хочешь, чтобы я вышел?
Мой внутренний мрак с большим энтузиазмом отреагировал на это предложение, взвившись подобно искрам гигантского костра. Желание потоптаться по чьему-нибудь наглому лицу стало совсем нестерпимым и теперь заполнило меня до самых кончиков пальцев.
– Слышишь, да мне вообще насрать на тебя, – нарочно грубо ответил я, на каких-то остатках разума пытаясь удержать себя от того, чтобы не стать инициатором драки, – делай что хочешь.
Задергавшись, будто ему в задницу уперлось что-то острое, водитель «Инфинити» принялся отстегивать ремень безопасности.
– Ну, сука, ты у меня сейчас попляшешь!
– Максик, – подала голос его разукрашенная спутница, чей голос донесся до меня через открытое окно с пассажирского сиденья, – только давай не как в прошлый раз, ла-а-адно? Я не хочу опять ждать, пока ты с ментами договариваться будешь.
Не обращая внимания на реплику своей суженой, Максик выскочил из салона и направился ко мне, расставив руки и все так же смешно вытянув вперед шею. Видимо, это было его подсознательным желанием, перешедшим от животных, которые пытаются топорщить шерсть, чтобы казаться больше и страшнее, отпугивая хищников.
– Ты чё, придурок, не понял?! Я говорю, таз свой убрал отсюда!
– А не то что, Максик? – Я посмотрел на него прямо без намека на испуг, отчего мужик немного стушевался. Встретив мой взгляд, он на секунду вильнул глазами в сторону, и от него повеяло неуверенностью. Но потом он собрался, глянул через плечо на свою пассию, что следила за кавалером с самодовольной ухмылкой, и снова обрел уверенность в своих силах.
– Как ты меня назвал, урод?
– Слушай, Максик, – я снова повторил это с нескрываемой ухмылкой, из последних сил удерживая себя, чтобы не наброситься на него, – ты бы залез обратно к себе в машинку, обнял свою рафинированную Барби и съе…ал отсюда, пока кости целы, а?
– Ах ты…
Разумеется, он не послушал моего доброго совета. Вместо этого он прыгнул на меня, размахивая кулаками, как колхозный задира. Где-то в его движениях, конечно, прослеживались наметки техники, видимо, когда-то давно он все же чем-то и занимался, но все это находилось на таком зачаточном уровне, что мне даже смотреть было стыдно. Может, какого-нибудь тщедушного студента этот неумеха и мог одолеть, или, может, офисного клерка, который к алкоголизму был гораздо ближе, чем к спорту. Но против подготовленного человека у него не было даже малейшего шанса. И я ему это очень скоро продемонстрировал, сбив на землю всего двумя короткими ударами.
Упав на задницу, Максик снова попытался вскочить, но я пресек эту попытку ударом колена. Мне так хотелось всадить ему удар прямо в лицо, чтобы услышать хруст его переломанного носа и увидеть, как тот упадет на землю, заливаясь кровью, но в последний момент я скорректировал траекторию своей конечности и угодил автохаму точно в лоб. Это были какие-то нездоровые желания, и я что-то не припомню, чтобы за мной такое ранее водилось. Оч-ч-чень странно…
