Уверенность моя опирается на два столпа.
Первый: я ведь далеко не стандартный абориген. К ПОРЯДКУ приобщился слишком поздно, всего-то пару лет назад. Получается, по классификации мастера Тао я нахожусь на уровне маленького ребенка. А дети, по его уверениям, не успели закостенеть, обзавестись «костылями», их можно приобщить к прямой работе с ци.
Тот случай, когда задержка в развитии – во благо.
Второй столп: у меня развиты состояния Хаоса. Это великая редкость. В том числе одно из, на первый взгляд, не самых полезных – Восприимчивость. Оно достигло двадцать шестого уровня, что поразительная величина даже для куда более простых в получении состояний ПОРЯДКА.
Тот, кто считает Восприимчивость маловажной – безнадежный глупец. Ведь оно, помимо прочего, позволяет эффективнее усваивать знания от учителей. Приемы лесовиков, которыми делился Мелконог, я почти всегда схватывал на лету, чем не переставал его удивлять.
Да, они, разумеется, попроще, чем операции с ци и сложнейшие техники. Ну да и ладно, усвою их не с первого раза, а с пятого. Ничего страшного, время у меня на это есть.
Неполные двадцать пять дней.
Глава 20
Работник и ученик
Когда-то я к крабам относился равнодушно. В первой жизни они были лишь экзотической и недешевой пищей, редко попадавшей в мой рацион, или мелкими суетливыми созданиями, копошащимися в прибрежной зоне морей, на которых мне довелось побывать. Во второй я повстречался с ними лишь однажды.
И мне эта встреча не понравилась. Крабы, обитавшие на грязном пляже Хлонассиса, тысячи лет существовали вблизи мощнейшей аномалии поля всемирной энергии. Это привело к деформациям генетического аппарата. Появились клюмсы – весьма неприятные твари, устроившие на меня охоту под стеной города, на радость солдатне, взиравшей на представление с высоты. Вояки даже ставки делали на то, сколько я продержусь на полосе грязного песка.
С тех пор крабов я недолюбливаю. Да, понимаю, что они ни в чем не виноваты, к тому же далеко не всех их можно сравнивать с клюмсами, но такой вот нехороший осадочек после тех событий остался.
Сегодня мастер Тао послал меня наловить крабов. И это прекрасно, моя ненависть аплодирует такому поручению стоя. К тому же это куда лучше, чем рубка дров голыми руками и работа по уборке камней на тропе, что спускается к долине в десяти минутах хода от дома.
Увы, обучение – это не только выслушивание теории и попытки применить ее на практике. Ученик – полностью бесправное создание, помимо всего прочего обязанное помогать учителю в быту. Как я читал в книгах, так принято не ради дармовых рабочих рук, а ради пользы дела. Мол, вырабатываются особые связи, необходимые для эффективной передачи знаний и повышения шансов получения редких навыков.
Да-да, ведь навыки могут доставаться и просто при обучении. Шансы, разумеется, куда ниже, чем при охоте на опасных монстров, но не нулевые. Учитывая, что молодежь тратит годы жизни на приобщение к знаниям, со временем почти каждый обзаводится полным набором того, что способен предоставить учитель.
И чем сильнее учитель, тем это быстрее и проще дается.
В моем случае процесс существенно ускоряется, поэтому не вижу ни малейшего смысла тратить время на подсобные работы. Однако мастеру Тао это неизвестно, а я не намереваюсь посвящать постороннего в свои особенности. Поэтому молча киваю на его слова и отправляюсь делать то, что приказано.
А сегодня, так даже с радостью.
Хребет, на одну из вершин которого мне пришлось тащить злополучный камень, в данном случае выступает не просто тесной цепью невысоких гор. Он действительно хребет, позвоночник, на котором держится весь Гаддокус. Полуостров далеко выдается на восток, и чем дальше, тем он у́же, но при этом почти не теряет по высоте. Море на его оконечности глубокое, уже в сотне шагов от берега не всякий лот дотянется до дна. И, как я понимаю, здесь проходит одно из региональных течений, обеспечивающее на прилегающей территории особый микроклимат и устраивающее нескончаемый сильнейший прибой.
Не будь горного хребта из крепких скал, морская стихия давно бы снесла преграду, устроив обширное мелководье, богатое рифами. Если течения не изменятся, со временем это все равно произойдет, но ждать придется долго.
Море сражается с сушей давно и частично добилось успеха. Под обрывом, который разверзается на восточной границе владений мастера Тао, узкая полоска ровной суши сплошь завалена громадными камнями. В прилив они почти полностью скрываются под водой, в отлив обнажаются. Но в любую пору образуют полосу препятствий, на которой даже самый ловкий человек запросто ноги переломает.
В общем – местечко не для увеселительных прогулок.
Мне пришлось спуститься по тропе, которая тропой являлась лишь по уверениям мастера Тао. Как по мне – это замысловатая полоса препятствий для матерого самоубийцы. Дальше, уже на камнях, пришлось приловчиться не просто ходить по ним, а охотиться. Из оружия у меня лишь длинная заточенная палка, а местные крабы – это не клюмсы с их смелостью. Сами к тебе не лезут и близко не подпускают.
К тому же мастер настрого запретил применять навыки ПОРЯДКА. У меня сейчас своего рода мораторий. Тао надеется, что отказ от «костылей» поможет быстрее ощутить первооснову мира.
То, что я ее уже не просто ощущаю, а потихоньку пытаюсь оперировать, он не знает. Ну а я не тороплюсь сообщать такие новости. Опасаюсь, что мастера кондратий хватит.
Он-то настроился на годы и годы бесплодных попыток с печальным разочарованием в итоге. Считаные дни учебы с триумфальным исходом – это может непредсказуемо сильно на него подействовать.
Берегу его психику от стресса, а сердце – от инфаркта.
Здешние крабы, по словам Тао, непростые. Они носители салатово-зеленой специи. В смысле не цветом зеленой, а по одной из классификаций, распространенной в Раве. По ней все известные биологически активные вещества, привязанные к ПОРЯДКУ, распределяются на двадцать шесть цветов и оттенков. Не просто от самых редких до широко распространенных, а по наполнению. То есть лишь используя в своем рационе всю палитру, можно рассчитывать на максимальную отдачу.
Пожрать мастер Тао мастак. Я как его бесплатная рабочая сила уже убедился, что в кладовой всего полно. Кто-то поставляет учителю дорогие и редкие продукты, или он сам за ними временами отправляется. Но последнее – вряд ли. Местность лишь выглядит пустынной, надолго оставшийся без хозяина дом могут разграбить.
Очередной краб неосторожно выбрался из-под камня, на котором я стоял неподвижно вот уже несколько минут. Там, под валуном, вода плещется. Ее немного, но этого достаточно, чтобы, по мелочам нарушая запрет Тао, применить рыболовный навык. Вот так и удалось заметить этого членистоногого. Редкий экземпляр – крупнее всех встреченных до этого и при этом легкодоступных.
Позволив крабу чуть удалиться от камня, я ударил, пронзив панцирь насквозь. Острие палки уже заметно размочалилось, но тельца этих носителей специй хлипкие, за качество оружия можно не переживать.
