Разделавшись с очередным стволом, я решил, что можно еще раз заверить мастера в своей честности:
– Учитель, я могу все деревья под холмами превратить в такие же лепешки. Мне не нужен навык, чтобы это делать. Но будет жаль. Это ведь ценная древесина, а то, что я с ней делаю, даже на дрова не годится.
Тао кивнул:
– Да, пожалуй, с тебя хватит. Но не радуйся, это только на сегодня хватит. Я еще тебя проверю. Хорошенечко проверю. То, что я видел, невозможно. Или я чего-то не понимаю.
– Со мной все возможно, учитель. Не сомневайтесь во мне.
– В тебе слишком много самомнения, Ли из семьи Брюс. Смотри, от этого можно лопнуть.
– Я буду беречь себя, учитель.
– Вот-вот, береги. Сделай так, чтобы самомнения стало поменьше. А пока ступай в дом и переоденься.
– Переодеться? – не понял я.
– Ли, ты разве забыл? Сегодня приезжают мои жена и дочь. Мы пойдем их встречать. И я не хочу, чтобы ты показался перед ними в грязной одежде.
Сегодняшний день можно смело называть днем открытий. И дело вовсе не в том, что я стал мастером по борьбе с крепчайшей древесиной.
Дело в окружающем мире.
За плато, на краю которого располагался дом Тао, располагалась тропа, змеящаяся по спуску. Именно ее я очищал от камней в первые дни ученичества. Спустя полчаса ходьбы по ней мы спустились к расширению небольшой долины, где стоял еще один дом схожей конструкции плюс парочка сараев и хлев. Все это хозяйство окружал основательный частокол из все тех же стволов каххо.
На подходах нас встретила парочка волкодавов размером с теленка. Мастеру они повиляли хвостами, а на меня посмотрели, как на лакомую косточку, которую готовы разгрызть в тот же миг, когда им это позволят.
В доме проживала семейная пара не первой молодости. Как я понял – слуги Тао. Видимо, через них мастер держал связь с внешним миром, от них же получал нехитрые продукты с огорода, молоко и сыр.
Здесь мы перекусили, после чего направились дальше по едва наезженной, но содержавшейся в идеальном порядке дороге. Очевидно – это также дело рук слуг.
Так что первое открытие заключалось в том, что мастер не такой уж и отшельник. Нет, это и раньше было понятно, к тому же с недавних пор мне известно о существовании его семьи. Но вот детали прояснились только сейчас.
Второе открытие – прилегающая местность не столь уж безлюдна, как я полагал еще вчера. И речь идет не о наличии дома со слугами. Я-то считал, что здесь на десятки километров вообще нет другого жилья, однако уже спустя час ходьбы мы вышли к наезженной дороге, которая еще через пятнадцать минут привела нас к небольшой деревне. Десятка три домов в два ряда вытянулись вдоль обочин. Особняком раскинулся постоялый двор с яркой вывеской. Как по мне – пустая реклама, не заметить его, проезжая мимо, невозможно. Но хозяину заведения виднее.
Мастера здесь знали. При его появлении сам хозяин выскочил. Кланялся так, что едва спина не треснула, и не переставал извиняться за задержку. Дескать, семья Тао еще не появилась, и это очень печально. В знак покаяния предлагал почтенному гостю скрасить ожидание за обеденным столом с лучшими яствами.
Мастер проявил заинтересованность, чем меня не удивил. Я давно заметил, что пожрать он мастак.
А вот мне облом вышел. Тао, провожаемый угодливым хозяином, приказал мне шагать за конюшню, где устроить стоячую медитацию, цель которой – управлять потоками, отвечающими за восприятие запахов.
Мысленно облизнувшись и печально вздохнув, я направился в указанном направлении, где сразу же понял, что именно имел в виду мастер, отдавая такой приказ. Уж не знаю, что за лошадей или других животных здесь держали, но гадили они обильно и вонюче. Находиться здесь – это наказание.
Хочу я того или нет, однако работать с запахами придется научиться.
Иначе долго здесь не протянуть.
– Добрый день, молодой господин.
– Долгих вам лет жизни.
– Мы по вам так скучали.
– Очень скучали.
– Какая радость.
Нескончаемый поток слов, высказываемых поочередно в два голоса, вырвал меня из мира потоков энергии в тот миг, когда я почти убедил себя в том, что за конюшней пахнет чайными розами, а не тем, чем смердит на самом деле.
Обернувшись, недоуменно уставился на парочку кланяющихся стражников. Расстался с ними недавно, но уже забыл про дуралеев думать. И уж точно не ожидал здесь увидеть.
– Шатао? Кьян? Вы что здесь делаете?
– Как это «что»?
– Мы тут стоим.
– Перед вами стоим.
– И мы вас приветствуем.
– Господин Ли из семьи Брюс.
– Я не об этом. Что вы делаете на этом постоялом дворе? Вы ведь должны идти на север, назад.
– Мы хотели пойти.
– Да.
– Честно.
– Но нам стало страшно.
– Очень.
– Мы боимся господина Тсо Магдуна.
– Очень боимся его гнева.
– Ничего не понимаю. Боитесь? Вы в чем-то провинились перед ним?
– Господин Тсо Магдун всегда найдет вину.
– Он это умеет, да.
– А тут даже искать не придется.
– Он сильно разозлится, когда узнает, что вам не отвесили пинка.
– Как отвесили кое-кому.
– Его сыну хорошего пинка отвесили, а вот вам нет.
– Это очень неприятно.
– Это его сильно разозлит.
– Он очень верит в своего сына.
– Никто не верит в молодого господина, а он верит.
– Говорят, молодой господин не очень умен.
– Да и выглядит он так, что мудрецом его не назовешь.
– Но при господине Тсо Магдуне лучше такое не говорить.
– Он станет злиться.
– Он даже от намека может разозлиться сильно.
– А то, что его сыну достался пинок, а вам нет, это намек.
– Он может нас наказать.
– Он любит наказывать.
– Поэтому мы боимся.
– Но мы пришли к вам, не чтобы жаловаться.
– Мы же понимаем, вы не сможете спасти нас от гнева господина Тсо Магдуна.
– Это не ваше дело, нас спасать.
– Мы пришли вас предупредить.
– О чем? – окончательно запутался я.
Неподражаемая манера общения этой парочки кого угодно с толку собьет. Даже человек с самой стойкой психикой неизбежно начнет путаться, когда его так стремительно заваливают словами с двух сторон, ни разу не сбившись с ритма нескончаемого речитатива.
