– Этот дядя плохой, да?
– Джорджи, прекрати задавать вопросы, – приказала я. – С тобой ничего не случится.
– Ты не в том положении, Кая Айрленд, – услышала я голос из темноты и медленно обернулась, ожидая увидеть лицо сморщенного старика, сияющее животной ненавистью ко мне и моей сестре, но не увидела ничего. – Тебя несложно было схватить. Это было большой удачей… благодаря этой малявке… но…
Наш похититель казался уставшим, голос стал угасать. Мой, напротив, был жестким, когда я спросила:
– Но что?
Джорджи крепко сжала мою руку, но я почувствовала лишь ярость. Послышался усталый вздох, а затем печальный ответ:
– Но теперь мне придется выбирать, кого из вас убить первой. А я не люблю выбирать.
Я внезапно ощутила, что разум отказывается осознавать происходящее. Я даже не реагировала на боль, когда ногти Джорджи впились в меня сквозь свитер. Я почувствовала, как скручивает живот, как я расту, а прутья клетки подступают к нам с сестрой.
Я знала, что все закончится плохо, но услышать это наяву было в сотни раз страшнее.
– Отпусти Джорджи, – сумела сказать я. – Она не имеет к тебе никакого отношения.
Страх лишь в моей голове, – вспомнила я слова отца. Боль тоже. Если он причинит мне боль, я просто заблокирую ее. Запру в ящичке в своем подсознании, как он запер меня и Джорджи в этой клетке. Я справлюсь со всем, пусть только отпустит сестру.
Сквозь шум в ушах я услышала смех:
– Ты права. Ко мне она не имеет никакого отношения. – И голос тут же ожесточился: – Но она имеет отношение к тебе. Она – хороший способ заставить тебя повиноваться.
Джорджи всхлипнула, и я прикусила внутреннюю сторону щеки. Нельзя плакать, потому что Джорджи испугается еще сильнее. Она уже боится из-за страшных слов, а если я покажу слабость, она сразу все поймет.
Я накрыла ладонью ее пальцы, вцепившиеся в меня мертвой хваткой, и сжала их, чтобы успокоить сестренку.
– Отпусти ее, и я сделаю все, что ты захочешь. Что угодно.
– Да… – задумчиво проскрипел он, и я внутренне содрогнулась. – Если ты будешь послушной, я верну ее домой. Ведь ты сделаешь все, что я захочу.
Он открыл дверь клетки, и целую секунду я надеялась, что мы с Джорджи свободны.
Я смогу напасть. Я сильная. Я вытащу Джорджи.
Эти мысли стремительным потоком пронеслись в голове, но тут же исчезли, когда он ткнул мне в живот электрокнутом. Сквозь тело прошел ток, и я закричала, падая на колени и ударяясь лицом об асфальт, покрытый соломой. В ушах раздался вопль Джорджи – последнее, что я услышала перед тем, как меня победила боль.
Придя в себя, я смогла пошевелиться – руки и ноги были прикованы ремнями к железным поручням дряхлого хирургического стола. Пока я осматривала себя под тусклым светом лампы, висящей надо мной, затекла шея. С тяжелым вздохом я опустила голову на стол и прикрыла веки.
Фух-х-х.
Все тело болело, и жутко хотелось пить.
Надо подумать.
Фух-х-х.
Я покрутила головой в разные стороны. Сначала надо понять, где я нахожусь.
Комната запущена. Стен не видно, я лежу в ярком свете лампы над столом, остальная комната теряется в полумраке.
Я вновь вернулась в прежнее положение и расслабила спину и шею.
Надо подумать. Притвориться, что могу влиять на ход событий. Притвориться, что могу высвободиться. Здесь я решаю.
Я зажмурилась и, затаив дыхание, дернула на себя правую руку. Кожу обожгло огнем, но я не издала ни звука, а попыталась еще раз. Ремни не ослабли.
– Не дергайся!
Я содрогнулась всем телом и притаилась. Услышав звук шагов, приближающихся ко мне, я попыталась успокоиться, чтобы никак не выдать страха. Это существо остановилось в шаге от меня, прикоснулось грязными пальцами к моему виску и заправило волосы за уши. Я тяжело сглотнула.
– Ты же не хочешь, чтобы твоя сестра пострадала?..
Я заставила мышцы расслабиться и глубоко вздохнула. Отпустила страх, который был лишь в моей голове.
Мне не будет больно.
Мне не будет больно.
Мне не будет больно.
– Кая, Кая, – пропел голос. Я посмотрела долгим взглядом в глаза человека, скрывавшегося под нелепой маской. Она не нужна. Я давно догадалась, кто за ней скрывается.
– Стивен Роджерс.
Отвратительное имя.
– Все еще помнишь меня? – Ловким движением руки он стянул маску, улыбаясь безумной улыбкой. Потер подбородок, покрытый щетиной. – Я польщен. После того, как год назад ты засадила меня за решетку, я думал, ты вычеркнула меня из памяти, Кая Айрленд. – Он вновь прикоснулся к моим волосам, провел по ним рукой. Я не отрывала взгляда от его сумасшедших глаз. – Смелая, смелая девочка. Смелая, но глупая.
– Ты убийца.
Зачем я это сказала?
Воображение услужливо подкинуло картинки того, что произойдет дальше. Он убьет меня. Убьет за то, что год назад я обвинила его (своего дорогого учителя литературы) в изнасиловании и убийстве своей лучшей подруги.
Он загадочным тоном поинтересовался:
– Знаешь, что со мной сделали в тюрьме, мисс Айрленд? – И демонстративно провел пальцем по шраму от правого виска до самого горла. – Они располосовали мое красивое лицо.
– Шрамы украшают мужчину, – сказала я. Стивен рассмеялся, словно я удачно пошутила, и произнес:
– Скоро мне исполнится двадцать семь лет. – По моей ноге что-то скользнуло, и я вздрогнула и опустила взгляд. Все внутри скрутилось в тугой узел. Стивен водил по штанине вверх и вниз лезвием ножа. От его яркого блеска я почувствовала судорожный спазм в горле, откинулась на хирургический стол и сжала кулаки. Голос мистера Роджерса доносился словно издалека:
– Я хотел бы отпраздновать свой день рождения с тобой.
Я попыталась спокойно вздохнуть, но все мысли были сосредоточены только на ноже у моей ноги.
Однажды папа рассказал мне историю. Много лет назад, когда они с командой были на задании, один из его товарищей наступил на мину. Отец не смог его уберечь и пострадал сам. Из его тела вытащили сотню осколков – единственная подробность, которой он поделился, но он много рассказал о боли. Он рассказал, что она была нестерпимой, что он кричал так сильно, что крики еще долго разносились по коридорам военного госпиталя. Сказал, что заплакал. И тогда я спросила:
– Если боль была невыносимой… как ты смог выжить?
– Я попытался исчезнуть. В тот момент я попытался забыться, попытался вернуться в те дни, когда мы с мамой отправились в путешествие по Тихому океану… Это было мое волшебное воспоминание, тайный уголок, в котором я спрятался.
