Аленушка повернулась ко мне с непередаваемо растроганным выражением лица и протянула:
— Подруженька, елы-палы, ну где же ты была? Мы просто созданы друг для друга!
— По уши в неприятностях я была. — И передразнила медоедку: — Елы-палы!
Еще один патруль выскочил впереди нас, перекрывая дорогу. Из-за его дерзкого хода мы резко вошли в поворот по улочке с односторонним движением.
— На нас объявили перехват, — заметила я, не чувствуя и капли испуга. Наверное, я дошла до той жизненной ситуации, когда почти все самое плохое со мной уже случилось, не запугать.
Аленка достала с заднего сиденья свой рюкзак, одновременно следя за дорогой, и кинула его мне на ноги:
— Достань бомбочки серого цвета. Сколько их там?
— Пять, — пересчитала я.
— Пять… Открой окно, когда скажу кидать — швыряй на дорогу за нами. Тут как раз сейчас подходящая развилка будет, оторвемся… Давай! — крикнула вдруг Алена.
Серый шар от соприкосновения с землей взорвался позади нас дымовой завесой. Вот это спецэффекты!
— Еще! — крикнула девушка.
И как раз вовремя. Капот полицейской машины как раз показался из тумана.
В этот момент мы подъезжали к перекрестку, и Алена сказала:
— Бомбу кидай налево, а мы свернем направо. Проведем этих недоумков!
Что я и сделала!
И тут же обернулась посмотреть, попадутся ли полицейские на обманку.
— Одна свернула налево! — радостно воскликнула я, а потом потухше добавила: — А вот второй патруль нас заметил.
— Бросай еще!
Бросила.
— Осталась одна, — предупредила я.
— Прибереги пока! — Алена вошла в поворот, потом в еще один, под сигналы и визг шин проехала на красный, выжала педаль газа до упора, а потом с визгом тормозов припарковалась в освободившемся кармане у офиса.
Нажала кнопку на приборной панели, и что-то зажужжало под капотом и сзади.
Аленушка потянула на себя рычаг открытия багажника и выскочила из машины:
— Выходи, нужна помощь.
Я открыла дверь и выбралась наружу, быстро подошла к машине сзади и увидела, как номерные знаки меняются на другие. Вот это да! В руках Алена уже держала огромные наклейки:
— Эта тебе, лепи на правое крыло!
Я развернула наклейку и зажмурилась от яркого огня рисунка.
— У тебя все броско!
— По-другому не умею, елы-палы! Тем более чем ярче, тем менее подозрительно! Приклеивай, у нас мало времени!
Мы за минуту расклеили яркое пламя по обе стороны машины и быстро сели внутрь. Медоедка уже ковырялась в невероятных запасах своего рюкзака. На мои колени полетел ярко-зеленый парик, а следом коробка с каким-то огромным кольцом.
— Парик на голову, кольцо в нос, — скомандовала она.
— И это неприметно? — И снова нервный смешок.
— Я не умею быть незаметной, елы-палы! — пожала плечами Аленушка. — Тем более в большом городе принято отводить от фриков уставший взгляд! А вот и главные закатыватели глаз. — Она сунула мне упаковку с ярким плащом. — Надевай быстрее прямо на куртку.
Я развернула красно-желтую накидку с броскими надписями: «Рекламное агентство! Наружная реклама, сувенирная продукция, полиграфия!»
Я быстро надела наряд промоутера, собрала волосы под парик — кривенько и косо, ну да ладно, а потом с сомнением посмотрела на сережку.
— Это обязательно?
— Конечно, елы-палы! Сразу на все четыре стороны рукой машут, как только увидят! Так, мою одежду в рюкзак собери, его повесь на себя отделениями вперед, я в нем дорогу показывать буду.
И тут девушка обернулась в медового барсука с отличительной широкой белой полосой, которая шла от головы и по всему телу.
Я на несколько мгновений замерла, пытаясь смириться с существованием мира оборотней. Я же уже видела оборот песца, что удивилась? Привыкай…
Я встряхнула головой и наскоро застегнула клипсу кольца на носу, поморщившись от неприятных ощущений, запихнула одежду Алены в рюкзак и вытащила ключи из замка зажигания. Медоедка тем временем увенчала собой содержимое рюкзака, вытащив морду наружу.
Где-то недалеко завизжала сирена. Надо спешить!
Я выбралась из машины, натянула рюкзак отделениями вперед и постаралась не согнуться под весом медоедки.
— На вид не скажешь, что такая тяжелая! — охнула я, закрывая машину. Оглянулась, убедилась, что вокруг никого нет, и как можно спокойней пошла по тротуару.
Медоедка громко фыркнула и показала лапой в направлении звука сирен: мол, идем туда!
— Навстречу неприятностям?
Животное закивало.
Что ж, если суждено — поймают. Не бежать от них, а идти в лоб — в этом тоже есть смысл. Преступники так себя не ведут.
Я поправила парик, лямки рюкзака и пощупала клипсу в носу. Представляю, что у нас за видок — знатная компания! Фрик и медоед!
Патруль пронесся мимо, затормозил, и по спине пошли мурашки.
Медоедка показала лапой вперед и подняла морду, заглядывая мне в глаза. Я почему-то без слов поняла, что она хочет мне сказать: «Не оборачивайся».
Вдруг позади снова раздалась сирена, и патруль поехал дальше, а я все же обернулась. Полицейские трогались от оставленной нами машины. Видимо, сравнили номера, присмотрелись к наклейкам и решили искать дальше.
Фух! Пронесло!
Медоедка мне подмигнула. Боже, вот это адреналин! И она так всю жизнь живет?
Оборотница с видом верховного ежа показывала мне дорогу еще с полчаса. За это время я действительно на практике убедилась, что быть неформалом в городе очень выгодно — тебя никто не хочет замечать. А уж быть неформалом-промоутером, топающим без листовок в конце трудного рабочего дня, и подавно выгодно. Разве что животное в рюкзаке вызывало улыбки у прохожих.
— Куда едем?
Медоедка важно указывала лапой вперед. Наш целеустремленный дуэт вызывал легкое любопытство, но не более. Все спешили по своим делам, ежась от падающего снега.
Вдруг медоедка запрыгала в рюкзаке, показывая на дверь с двойными дверьми.
— Нам сюда? — уточнила я.
Я подняла голову и посмотрела на вывеску: «Клиника пластической медицины и красоты».
Медовый барсук все еще важно показывал лапой на вход.
Никс
Маленькая деталь, которая постоянно царапала сознание Никса, — это то, как описывали внешность медоедки. И дело даже не в меняющейся прическе и цвете волос, которые так легко было сменить при помощи парика, а в чертах лица. Описывали то греческий нос, то нос с горбинкой, брови то вразлет, то домиком, то прямые. То пухлые губы, то тонкие. То опущенные уголки глаз, то раскосые. В рапортах говорилось будто о разных нарушительницах спокойствия, которых объединяло лишь одно — рост и хрупкое телосложение.
