Никс повернулся к Максу:
— Отвези этого козла в нору, ладно?
А потом набрал Майконга, но телефон того был недоступен.
— Черт, где носит этого саванного бродягу, когда он так нужен?
Макс потемнел лицом.
— Я тоже переживаю за него. Надеюсь, что это очередной загул, а не нечто серьезное. Хотя с Майконга станется пуститься в путешествие, не сказав ни слова.
— Он бы предупредил. — Никс наклонился к припорошенному снегом тротуару и поймал волос. Никакого запаха. Что ж, след, от которого не пахнет ничем, тоже след.
Кира
— Кира, что ты так дрожишь? В процедуре удаления запаха нет ничего страшного. Через полчаса ни один оборотень не сможет напасть на твой след.
— А Алена? Она тоже проходила через эту процедуру?
— Для оборотней она имеет очень краткосрочный эффект. Но да, она периодически проходит. Кстати, ты знала, что после инъекций от тебя больше не будет пахнуть потом?
— Совсем или меньше, как от азиатов?
— Совсем.
— Обнадеживает, конечно, — закашлялась я, стараясь объяснить смятение внутри. — Я умом понимаю, что в этом нет ничего особенного, но…
— Эту процедуру нужно повторять каждые четыре месяца, а это значит что?
— Что запах возвращается?
— Именно. Насовсем избавиться от него нельзя. Так что, если не понравится, относись к этому как к стрижке.
— Стало значительно легче, — выдохнула я, стараясь расслабить тело. Шея была как каменная, будто ее свело.
— Тогда начнем? — спросил Леон, направляя свет. — Если хочешь, сделаю местное обезболивание. Ты даже не почувствуешь уколов.
— Хорошо. — Анестетик не мешал бы сейчас всему моему организму, чтобы я хотя бы на время перестала чувствовать.
— Хочешь надеть наушники? Там расслабляющая музыка.
— Нет, — замотала я головой.
— Будешь настороже?
— Да. Ты же знаешь, что врачи — самые противные пациенты, — нервно отшутилась я.
— Знаю. Но на моем столе коллег почти не бывает.
— Это и к лучшему. — Я закрыла глаза и отдалась в руки профессионала. Несмотря на местное обезболивающее, я чувствовала каждый укол. Может, Леон побоялся переборщить с дозировкой, а может, мои нервные окончания были до того «наэлектризованы», что реагировали на любое касание.
Я еле дотерпела до конца процедуры, после чего вскочила на ноги и зачем-то посмотрела на зеркальный потолок. Там отражалась все та же я. Фух.
— Что ты туда смотришь все? Мы же пока не внешность меняли.
— Думаю, зачем в хирургическом кабинете зеркальный потолок. Это чтобы проснулся от наркоза раньше времени и увидел все свое содержимое в случае операции?
— Оборотни отличаются от людей. Эта клиника создавалась как место, где любой двуликий может получить экстренную помощь. На мой стол ложатся разные сверхи, и многие не доверяют мне.
— Неужели хочешь сказать, что они предпочитают без наркоза следить за операцией?
— Именно так. Но не забивай голову. Кстати, когда немного отойдешь, хочу предложить тебе кое-что.
— Сказал «а», говори и «б».
— Так и знал, что не удержишься. Но давай потом. А пока отдохни пару часов, я подготовлюсь. К Алене зайди, как раз посмотришь, как быстро у нее происходит заживление. Я тебе, конечно, такие темпы не обещаю, но ускорить все в разы смогу.
Я поблагодарила Леона и вышла, ловя на себе его улыбающийся взгляд. Вот правда кошак!
Где там Аленка? Может, я почувствую себя уверенней, когда увижу изменения смелого медового барсука?
— Ты чего так быстро сняла повязку? — Я сунула нос в палату, которая так и пахла элитной клиникой. Будто ты в отеле, а не в лечебном учреждении. Хотя, наверное, так и должно быть. Не думаю, что Леон работает за спасибо. Кошаки всегда себе на уме, думаю, если твое второе «я» леопард, то ты тоже недалеко от этого ушел.
Аленка как раз разматывала бинт вокруг головы и крикнула:
— Испугала! Что так орешь? Я стреляный воробей, не переживай. Все уже схватилось, а спать в этом жутко неудобно.
Она сделала последний оборот и полностью освободила себя от закрепляющей повязки.
— Ну что скажешь, я похожа на греческую красотку?
— А нос не сползет вниз? Станешь колоритной Бабой-ягой.
— Ничего никуда не сползет! Так как тебе?
— Пока что больше на жертву домашнего насилия похоже. — Я не стала юлить.
— Ничего! Через час буду фиолетовым баклажаном, а потом желтой фиалкой.
— Фиалкой? — подавилась я смешком.
— Ну да, в середине такие черные круги под глазами, а вокруг все солнечно-желтое, — улыбнулась неунывающая медоедка.
И что же у нее внутри творится? Неужели такая же легкость, что и снаружи? Сколько раз замечала, что человек идет на внешние перемены, когда внутри все меняется. А когда плохо внутри, когда саморазрушается душа, тогда человек начинает разрушать себя внешне, вредить себе, колоть, протыкать, резать. А что насчет операций по смене внешности? Можно ли их отнести к этой категории? Или у оборотней совсем другой взгляд на вещи?
— Как ты принимаешь себя каждый раз разной?
— Легко. Ты же меняешь одежду? — Алена намотала на палец прядь волос и прошептала: — М-м-м, темный шоколад, вишня или иссиня-черный? Что выбрать?
— Как можно сравнивать одежду и внешность? Даже в одежде есть предпочтения по стилю, любимые цвета, фасон. Есть вещи, которые никогда в жизни не наденешь, — не унималась я. Мне очень хотелось понять ее жизненную философию, примерить на себя. Подойдет или нет?
— Я делаю только ту внешность, которую хочу. Знаешь, никогда не сделаю нос крохотным и плоским. А еще мне не нравятся губы-пельмени. Вот видишь, я не изменяю своим вкусам. Как по мне, так люди слишком привязаны ко внешности, слишком зациклены на ней. Но подумай, как все ненадежно: можно получить ожог, сломать нос, рассечь лоб, брови, скулы. Люди такие нежные! Раз — и уже другое лицо из-за небольшого несчастного случая. Тогда что думать, если это может произойти с тобой в любой день? Тем более у тебя это не прихоть, а необходимость. Неужели большая цена за новую жизнь? Сделаешь — и живи не тужи!
Я не заметила, как до боли сжала кулаки. Смогу ли я?
— Ладно, отдыхай! — Я больше не чувствовала в себе сил продолжать разговор. Мы с Аленкой не совпадали во внутренних ощущениях, как разные части пазла. Не хотелось пытаться дальше совместить наш отличающийся подход к делу.
Я закрыла дверь палаты и оглянулась по сторонам.
Могу ли я вообще доверять этим оборотням? Может, мне просто убежать прямо сейчас? Запах убрали, так что этот совет меня не поймает, если я чуть изменю внешность, чего не скажешь о коллекторах. Проклятые нейросети и продажные чины!
