— Командир, не пугай невестку! — Нервно смеясь, Захар попробовал положить руку на плечо песцу, но тот скинул загребущую конечность.
— Я не пугаю. Предупреждаю.
— Невестка, он добряк, на самом деле. Мухи лишний раз не обидит. Ты же человек и не знаешь, что сейчас его зверя провоцируешь. Мы на тему истинной пары немного этого… ну… того самого… — Захар улыбался мне так, будто уголки рта пальцами до ушей растянули. — А врач тебя запаха лишил. Никс и так святой, что его еще зашивать помогал…
Парень так старался обелить своего командира, что хотелось поздравить Никса с хорошим товарищем. Команда у них что надо, но я больше не хотела оказаться в безвыходной ситуации.
— Хочешь сказать, что он собственник?
Никс только темные грифельные брови приподнял в ответ на мои слова.
— Как и любой оборотень… — Захар смешно захлопал губами, будто не знал, что еще сказать, и понимал, что зарывается еще глубже, а не делает лучше.
— Ну так я тоже собственница. И видела, как он в переулке с брюнеткой зажигал! — С этими словами я потянула двойные двери спасательного автомобиля и громко ими хлопнула.
Двери вылетели из петель так, будто их дернули трактором. Сложились по обе стороны от Никса и Захара.
Парень будто проглотил язык и скосил глаза на командира. Никс же, казалось, сейчас выпустит носом дым.
— Если кто и зажигал в переулке, то без меня. В это время я свалился от транквилизатора. Отвечаю — мое тело не было использовано, даже когда очнулось и одна особа предлагала мне себя.
— Твое тело? — не поняла я.
— Ну ты же собственница? Так что на, держи и неси ответственность. — Произнеся это, Никс за руку выдернул меня из машины и поймал. Прижал к себе крепко-крепко, заглядывая в глаза. — Я нуждаюсь в помощи, доктор. Следы от пуль транквилизатора загноились, мне нужна помощь…
— Врет как дышит же, да? — спросила я у отступающего на мысочках Захара, выглянув из-за Никса.
Захар поднял глаза в небо, делая вид, что любуется звездами.
— Чистая правда! Ты же не оставишь пациента в беде?
— А разве транквилизатор нынче в пулях?
— Ну я же не просто человек, я звер-р-р-рь! И как раз по твоей части, не правда ли?
Я нервно закусила губу, не зная, как поступить. Почувствовала, как Никс сделал какие-то жесты за моей спиной, а уже через секунду автомобиль медицинской помощи обдал нас клубом выхлопных газов и тронулся с места.
— Я должна проследить за состоянием Леона! — попыталась вырваться я из рук песца, но он лишь сильнее прижал к себе.
— Если еще раз о нем вспомнишь, попрошу водителя прибавить скорость, и тогда, очень даже возможно… — Никс хитро сощурился, — Леон вылетит на повороте и…
Да уж! Вагончик уехал, двери остались! А ведь вылетит!
Я подняла упрекающий взгляд, передразнивая слова Захара:
— «Мухи не обидит?»
— Ты все еще злишься? Нет повода ревновать, я весь твой.
— Из-за гона?
— Нет.
— Из-за истинности?
— …
— Значит, да? А сейчас, когда я не пахну, тебя тянет просто потому, что ты знаешь, что это я? Или есть другая причина?
Никс нетерпеливо и очень шумно выдохнул, а потом прижал к себе еще сильнее, ловя мои губы жадным поцелуем.
— Нечего сказать, поэтому целуешь?
— Как бы я сейчас хотел, чтобы ты почувствовала то же, что я. Тогда не задавала бы вопросов, — выдохнул Никс и снова жадно поцеловал, будто хотел передать немного чувств оборотней воздушно-капельным путем.
Пока он меня не целует, я могу сопротивляться. Но стоит ему дотронуться до меня, обнять, как спорить и возражать становится мучительно трудно. Мне будто снова семнадцать, будто я в первый раз влюбилась, будто я впервые чувствую всю гамму эмоций и она наотмашь бьет по трезвому сознанию, оставляя меня размякше-эйфоричной, согласной на все глупости.
— Кхм-кхм, командир, простите, что отрываю, но МСО снова прислал сообщение.
Я отскочила от песца, а он все равно не отпустил. Нехотя оторвался от меня и повернулся к товарищу.
— Сейчас идем. Мы поедем на моей.
И коллега прыгнул в фургончик, который сразу тронулся с места.
Никс снова развернулся ко мне и с обещанием посмотрел в глаза:
— После разговора с советом я покажу тебе своего песца.
— Извращенец! — Я не поверила своим ушам.
— А ты о чем подумала? Я о звере! — Никс явно забавлялся моим смущением.
Я гневно освободилась от его рук и пошла к единственной оставшейся на парковке клиники машине.
— Зато не болтаю чушь, — услышала я позади.
Макс
Через несколько часов упорных трудов взрывоопасная парочка в прямом смысле слова сточила все когти, но расковыряла половину стены. Обессиленные, лис и медоедка легли на спину. Макс обернулся в человека, и девушка тут же окрысилась и закопалась в поролон от него подальше.
— Ты же понимаешь, что проще плыть по течению, чем против? — Глава рыжих перевернулся на бок и подпер голову рукой.
Не наброситься на нее сейчас помогала усталость, чуть притупившая желание. Но это чуть, совсем немного, скоро регенерация сделает свое дело, и их накроет снова. Что тогда? Нужно решение!
— Фыр! — раздалось громкое пренебрежительное в адрес лиса.
— Я не про совместную жизнь, не обольщайся. Просто нас двоих скручивает от желания — мне еще нюх не отбило, я все чувствую. Куда проще было бы сбросить напряжение. Говорят, после первой близости эта дурнина чуть отпускает.
— ФЫР! — Медоедка, казалось, подавилась поролоном.
— Что? Ты же понимаешь, что выбора у нас нет. Сейчас мы восстановимся и… не знаю, как ты, но я за себя не отвечаю.
— Фыр-фыр!
— Вот попрошу без оскорблений! Давай разумно взвесим все и обманем природу. Ты не нужна мне, я не нужен тебе. Так?
— Фыр!
— Это прозвучало как «конечно», — заметил Макс и продолжил: — Подумай сама: замкнутое пространство, запах желания все насыщенней, скоро мы перестанем соображать. Просто потратим время, а тут, пока устали, быстро снимем строгий ошейник истинности с шеи, спокойно дороем ход — и вперед, разными дорогами.
