Майконг выслушал Макса, а сам с сочувствием посмотрел на Никса. Лидер лис из-за своей проблемы лишь подтолкнулся к действиями безвыходной ситуацией песца. Понял, что у него не так все плохо и надо что-то делать, чтобы выйти из этого состояния. Но рыжий был сейчас эгоистично зациклен на своих переживаниях и не заметил, как еще глубже загнал в депрессию командира лис.
Кира
— Что это? — Я держала в руках документы на свою бывшую квартиру, и белый лист с красной печатью мелко подрагивал.
— Командир велел передать. — Захар отводил глаза, опускал голову, его ноги отступали назад, а туловище словно не поспевало за ними.
Я сглотнула замешательство и посмотрела на тайну следующего листа.
Выписка со счета.
Я открыла рот, но не смогла издать ни звука. Сумма на счете на мое имя была просто баснословной. Бумаги задрожали в руках до такой степени, что лис скривился в легкой гримасе, дернув уголками губ.
— А это?
— Никс сказал, что все это твое. От того урода, что набрал кредитов на твое имя. Ничего лишнего! — замахал руками перед лицом Захар, будто боялся, что я накинусь на него с обвинениями.
А у меня не находилось даже связных слов, чтобы выразить свои чувства. Желудок дрожал, грудь сдавило ремнем, а в горле словно полыхало пламя, которое сжигало все слова.
Где-то глубоко в душе внутренний голос противно ворчал: «А я так и знала, что будет нечто подобное».
Бумаги выпали из моих рук и белыми флагами поражения расстелились по полу.
Лис тут же опустился на колени и стал торопливо собирать документы, говоря скороговоркой:
— Кира, тут еще чистая кредитная история. Командир постарался, и теперь нигде нет ни единого упоминания, что ты как-то связана с психиатрической клиникой. Никакого учета, ты можешь жить новой жизнью. А вот тут у меня твой паспорт и другие документы. Можешь не беспокоиться насчет бывшего — он теперь до конца жизни в комнате с мягкими стенами. Никс ни за что не допустит, чтобы он увидел белый свет…
Я потерла ладонью лоб, прошлась пальцами против роста бровей и выдохнула единственный вопрос:
— А увидеться Никс не хочет? Сказать мне об этом лично?
Захар ни слова не говорил о том, что мне нужно уходить, или о том, что Никс не хочет меня видеть, но иногда действия говорят куда громче слов.
— К-конечно, хочет! Просто сейчас у клана большие проблемы, а командир боится, что ты почувствуешь себя неуверенно. — Лис набрал полную грудь воздуха, расправив плечи, будто вытянулся по команде смирно, и продолжил: — Он даже сказал, что ты можешь пока снять квартиру, где желаешь, или открыть свой бизнес, вложить в активы…
Все мои мысли застыли, мне захотелось заткнуть уши руками.
— Значит, гонит меня?
— Ни в коем случае! Никс передал, что обязательно поговорит с тобой, как только вернется из операции.
В груди образовалась пустота, а догадка пронзила голову болью:
— Это опасно?
— Наша работа не плюшки печь! — отшутился Захар, подняв уголки губ, вот только глаза его не смеялись, в них залегла тревога.
Лис протянул мне пакет документов и отступил на шаг, отсалютовав:
— Ты можешь выйти в любой момент. Двое лисов из клана будут рядом для обеспечения безопасности, так что не пугайся.
Я почувствовала боль в ладонях только тогда, когда разжала кулаки, чтобы взять бумаги. Красные дуги-ранки от ногтей располосовали линии жизни, ума, сердца.
Как в жизни.
— Б… — с первого раза я не смогла это выговорить. — Бросает меня, я правильно все поняла? И даже не сам, а через тебя?
— Нет! — Захар шагнул вперед, весь напрягаясь в одно мгновение: — Оборотень никогда не бросит свою пару! Никогда не передаст ответственность!
— Тогда что это? — Чувство, что меня предали, пыталось сдавить горло, но я старательно его отбрасывала в поисках ответа.
— Просто… Просто дождись, пока Никс сам с тобой поговорит! — выпалил лис и развернулся на пятках, торопливо и абсолютно бесшумно уходя.
Насколько я успела узнать командира спецотряда оборотней, он никогда не перекладывал ответственность на другого. И здесь было два варианта: либо Никс оказался трусом, либо обстоятельства зажали его так, что ему не выбраться и не передать мне эти документы самому.
Я посмотрела на бумаги, дарующие мне полную свободу, покачнулась и почувствовала, что мир темнеет. Только бы не стукнуться головой!
Никс
Командир лис вышел из здания МСО, глядя прямо перед собой. Только что он поменял потолок и пол местами, но все равно не чувствовал никакого удовлетворения. Совет оборотней защищался, ошалевший от напора полярного лиса, и даже немного сдал позиции и ослабил давление на клан. Им дали еще время и заморозили, а не разорвали жизненно важные для клана проекты.
— Ты чертовски рисковал, мужик. — Майконг покачал головой своим мыслям.
Макс не разделял восхищения саванного лиса, посмотрел на командира исподлобья:
— Рисковал кланом. А если бы все повернулось по-другому? Никс, ты забыл, кто тут глава?
— Иногда сверхов нужно ставить на место. Нам роют могилу, ты разве не хочешь понять кто?
— И что ты сейчас понял? Кто из них? — Макс остановился и развернул песца за плечо.
Никс резко повел плечом, скидывая руку друга, и оскалился:
— Никто. А ты не понял? Не ожидал?
Макс на мгновение подался назад, а потом вперед, нахмурясь:
— Что ты имеешь в виду? Не совет? Ты проверил их?
— Каждого. Лично.
— И?
— Ни один. Ни запахом, ни движениями, ни словом. Я проверил личность каждого, бил в самые больные места, но никто не вспыхнул, все держали в себя руках, выстраивая оборонительную позицию.
— Тогда кто хакнул наши приложения? Кто подложил нам дохлую крысу, если не совет? Они же направили нас в ловушку к Бродячим!
— Макс, тебе Аленка мозги отбила? Ничего не видел там, кроме нее? — Никс вспыхнул, как бензозаправка с пролитым бензином от горящего окурка.
