96763 96769 96779 96787 96797 96799 96821 96823 96827 96847 96851 96857 96893 96907 96911 96931 96953 96959 96973 96979 96989 96997 97001 97003 97007 97021 97039 97073 97081 97103 97117 97127 97151 97157 97159 97169 97171 97177 97187 97213 97231 97241 97259 97283 97301 97303 97327 97367 97369 97373 97379 97381 97387 97397 97423 97429 97441 97453 97459 97463 97499 97501 97511 97523 97547 97549 97553 97561 97571 97577 97579 97583 97607 97609 97613 97649 97651 97673 97687 97711 97729 97771 97777 97787 97789 97813 97829 97841 97843 97847 97849 97859 97861 97871 97879 97883 97919 97927 97931 97943 97961 97967 97973 97987 98009 98011 98017 98041 98047 98057 98081 98101 98123 98129 98143 98179 98207 98213 98221 98227 98251 98257 98269 98297 98299 98317 98321 98323 98327 98347 98369 98377 98387 98389 98407 98411 98419 98429 98443 98453 98459 98467 98473 98479 98491 98507 98519 98533 98543 98561 98563 98573 98597 98621 98627 98639 98641 98663 98669 98689 98711 98713 98717 98729 98731 98737 98773 98779 98801 98807 98809 98837 98849 98867 98869 98873 98887 98893 98897 98899 98909 98911 98927 98929 98939 98947 98953 98963 98981 98993 98999 99013 99017 99023 99041 99053 99079 99083 99089 99103 99109 99119 99131 99133 99137 99139 99149 99173 99181 99191 99223 99233 99241 99251 99257 99259 99277 99289 99317 99347 99349 99367 99371 99377 99391 99397 99401 99409 99431 99439 99469 99487 99497 99523 99527 99529 99551 99559 99563 99571 99577 99581 99607 99611 99623 99643 99661 99667 99679 99689 99707 99709 99713 99719 99721 99733 99761 99767 99787 99793 99809 99817 99823 99829 99833 99839 99859 99871 99877 99881 99901 99907 99923 99929 99961 99971 99989 99991
* * *
Когда я приклеил простые числа к стене и отступил назад, то увидел, что в распечатке есть более темные и более светлые кусочки, образующие интересные фигуры и узоры. Если бы я правильно их отформатировал, мне наверняка открылась бы волшебная нумерологическая закономерность, которая решила бы вопрос генерации простых чисел раз и навсегда. Я сказал об этом Ковбою.
— Возможно. А что, если эти числа сложатся в стереограмму козла на задних копытах, пьющего из рога кровь?
Вот эту бы идею да на стену.
В попытках стать менеджером высшего разряда Бри забросила все французское и решила осваивать британский акцент.
— Доказано, что в Северной Америке женщины с британским акцентом взбираются по корпоративной лестнице гораздо быстрее, чем те, кто говорит, как продавщицы универсамов.
К вечеру я пришел в раздраженное состояние. Бывают такие дни, когда полностью погружаешься в раздумья, сосредотачиваешься на деле и вдруг поднимаешь глаза — уже стемнело, но покидать свой внутренний мир не хочется. И тут сзади подкрадывается Кейтлин с морской дудкой на полторы сотни килогерц и дует так, что у тебя льется дерьмо из глаз, ушей и ноздрей, а потом оказывается, что твои ехидные коллеги все это засняли, ты страшно злишься и кричишь: валите отсюда к чертовой бабушке! «Ты что, мы пошутили!» Но факт остается фактом: из-за этой дудки ты уже никогда не сможешь парсить код на С++, потому что у тебя сгорели дендриты, которые отвечают за логические связи, и ты уже видишь будущее: тебя из жалости берут на работу в фаст-фуд, кормить наглых детей и выносить мусор в жирных мешках из оранжевого полиэтилена на задний двор, где стоит барабан для сбора жира, при виде которого ты печально вспомнишь другую, замечательную жизнь, когда ты знал, какими химическими веществами и реакциями этот жир можно превратить в чисто сгорающий и щадящий атмосферу этанол, когда твой мозг был способен на многие другие чудеса, и все это до того, как люди начали шептаться при твоем приближении, надеясь, что не придется заговаривать с тобой, до того, как твой предел понимания ограничился словарным запасом языка Флинтстоунов.
— Перестань, Итан, мы пошутили! — сказала Кейтлин по дороге к Каму.
— Тебе хорошо говорить, ты же не утратила способность делить числа.
— Поправишься. Какой номер дома?
— Тысяча триста восемьдесят восемь. Где-то за тем поворотом.
Так оно и было: фантастический замок с горгульями, покрытый розовой штукатуркой. Его проектировала команда из четырнадцатилетних девчонок, парочки смерфов и тех, кто придумывает коврики, о которые кошки точат когти. Правда, отсюда действительно открывался отличный вид на город, остров Ванкувер, Олимпийский полуостров и гору Бейкер. У парадного входа стояли два новозеландских древесных папоротника, очень дорогие и капризные. Под правым папоротником, под кусками пленки «Тайвек», обрывками розовой изоляции, несколькими черпаками глины и футом плодородной почвы покоилось тело Тима-байкера.
Я заколебался, стучать или нет. Кейтлин заглянула в окно. Под приглушенные звуки буги-вуги отец танцевал со стулом, а Кам Фон — с лыжей. Теперь и Кейтлин не знает, что сказать!
— Они тренируются, — объяснил я. _Как это?!
— Такое танцевальное упражнение. Нужно танцевать с неодушевленным предметом, представляя, что он живой. Это сложно. Папа берет напрокат диснеевские мультики, чтобы посмотреть, как самовыражаются чайники и ковры-самолеты.
Кейтлин призадумалась, рассматривать ли меня как возможный генетический материал для будущих детей, но в дверь позвонила. Кам Фон открыл нам плавным движением и вернулся на завершающий аккорд. Потом поклонился и сказал:
— Как я, хорош? Отец сказал:,
— Вы на час раньше. Кам успокоил его:
— Не волнуйся, я их трудоустрою. Айда на кухню!
— Стоп, мы же пришли в гости!
— А у меня были домработники, но сегодня я их уволил.
— Почему? — поинтересовалась Кейтлин.
— Засек за едой.
Кам обвел рукой сотни незаконченных закусок.
— Вот. Сделайте парочку канапе, пока мы с Джимом позанимаемся.
Мы встали к рабочему столу, пытаясь понять, как быть со всеми этими сырами и овощами. Рядом с телефоном стоял ноутбук. Мы обрадовались и ввели «канапе» в гуглевский поиск картинок. Среди десятков порнографических снимков затерялось несколько ретробутербродов из пятидесятых годов.
— У нас есть редис? — спросила Кейтлин.
— Да, но редис никто не любит.
— Ясное дело. Не думаю, что хоть кто-нибудь за всю историю человечества однажды сел и сказал себе: «Ах, как мне хочется съесть вкусную хрустящую редиску!»
Мы посидели в чате про редиски. Скукотища. Кейтлин продолжала свою гневную проповедь.
— Морковкам по жизни не надо напрягаться! Будь они не апельсинового цвета, их бы уже давно забыли. — Она заговорила морковным голосом: — «Привет, я морковь и я совершенно безвкусная, но вы держите меня на кухне, потому что я красивая и единственный оранжевый овощ, который едят сырым. Я презираю вас за вашу слабость!»
— Смотри, диваны-канапе!
Мы с Кейтлин тут же узнали, что диван-канапе — это диван, на котором умещаются только двое.
— Скучно…
