шартрез
шираз
яичного желтка
Джон Доу:
Почему покупать лотерейные билеты неправильно
1) Вы напишете в билете цифры: 1, 2, 3, 4, 5, 6 и 7? Конечно же, нет. Но у этого числа шансы на выигрыш такие же смехотворные, как у любого другого, которое вы придумали.
2) Покупая лотерейные билеты, вы катитесь по наклонной плоскости. Если долго играть в лотерею, когда-нибудь вы окажетесь в скособоченном фургоне, где на кухонном столе чернеют пятна, прожженные трубкой для курения метамфетамина. На подушках будет слой ДНК, которую лучше не исследовать, а под шлакоблоками, подпирающими фургон, будет лежать мальчик из «Пиццы Домино», связанный и с кляпом во рту.
3) Неужели вам мало причин?!
Кейтлин:
Что я знаю об Итане такого, о чем он мне не рассказывал
1) Три недели назад он загорал на заднем дворе, фокусируя лучи на лице блестящей обложкой от старого двойного альбома «Супертрэмп».
2) Он знает, как правильно называется извлечение мелодии из винных бокалов.
3) У него ловкие пальцы на ногах; он поднимает ими носки с пола, когда думает, что я сплю.
Злобный Марк:
Мучные диски со всего мира
пицца
нааны
оладьи
тортильи
вафли
блины
облатки
Победила Бри.
Примерно раз в три года меня дико пробивает на кока-колу, причем именно на колу, без чизбургеров и картошки фри. Вскоре после победы Бри у меня возникло это самое трехлетнее желание, и я пошел в комнату для перекусов за колой. На столе под пластмассовыми упаковками сливок для кофе лежал забытый кем-то журнал для автолюбителей, открытый на статье о том, как экономить топливо в «туареге». Это напомнило мне о Стиве, брошенной машине, маме, Кам Фоне и всем остальном. Я сказал себе: «Ну, что уж теперь!» — и вернулся на рабочее место. Джон и Злобный Марк как раз спорили о том, что лучше, кола или пепси. Джон не сомневался, что у колы есть серьезные причины для первенства: «Пусть мы даже спорим о разнице между кошачьим дерьмом и собачьим, с научной точки зрения кола вкуснее». Чтобы доказать это, он вытащил откуда-то статистику потребления колы из мини-баров в гостиничных номерах. Кола шла под первым номером. Мини-бары навели меня на мысль о шоколаде, ведь его туда тоже кладут, а шоколад — это «Тоблерон», а «Тоблерон» связан со Стивом. Я собрался было поработать, но услышал, как Ковбой разговаривает с кем-то из отдела техуправления: те нашли в воздухофильтре окурки и решили, что это из Джей-Пода. Ковбой в тридцатый раз решал судоку и одновременно кормил ребят из техуправления жирным, питательным дерьмом, чего они и заслуживали. Закончил он словом «Ладненько», и это опять напомнило мне о Стиве. Совесть совсем меня заела. Хорошо хоть он живой.
После обеда я не выдержал мук совести и поехал к Кам Фону. Странное дело: иногда, чтобы кого-то увидеть, достаточно подойти к дому и позвонить в дверь — и нужный человек выскакивает как чертик из табакерки.
Рентгеновским зрением я видел, как по трупу байкера бегают личинки в поисках сушеного мяса марки «Тим».
Кам открыл дверь.
— Итан!
— Привет, Кам!
Кам был весь утыкан иглами для акупунктуры. — Извини, что прервал сеанс.
— Ничего. Как дела? Заходи!
Акупунктурист Кама, которого мне не представили, бегал туда-сюда с содержимым своего чемодана.
— Кам, мне нужно найти Стива.
Не моргнув, он задом запрыгнул на стол.
— Я думал, он дурак и мешает вам работать. Почему ты обратился ко мне?
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но теперь он нам нужен, потому что без него игру сделали еще глупее. Мама сказала мне, что ты…
— Да?
— Что ты помог ей решить проблему Стива.
— Он жив.
— Она тоже так сказала.
В икроножные мышцы Кама впилось еще несколько игл. Я отвел глаза. Кам сказал:
— Ну что ты как девчонка! Акупунктура — одна из немногих китайских фишек, которые на самом деле помогают. В отличие от фэн-шуя.
Я опять вспомнил про труп Тима, и мне стало совсем не по себе.
Кам спросил:
— Тебе насколько сильно хочется его увидеть? Хороший вопрос.
— Ну, думаю, Стив сумеет отменить последнее идиотское решение компании. И мне как-то не по себе, что его…
— Что его что?
— Э-э-э… где-то держат.
— Он преследовал твою мать.
— Мама умеет себя защитить. Ты мне хоть скажи, он в порядке или как?
— Он не мучается, если ты об этом.
— Для начала неплохо.
— Он даже по-своему счастлив.
Подобные слова из уста Кама наводили на самые мрачные мысли.
— Просто скажи мне, где он, и я за ним съезжу. Не буду задавать никаких вопросов. И вряд ли он еще будет приставать к маме.
— Дай мне неделю-другую, я кое с чем разберусь.
— Спасибо!
Пока я ждал новостей от Кама, в Джей-Поде кипела работа над Логовом Рональда. Мы занимаемся кодированием на самом низком уровне, а это довольно скучно. К тому же кодирование приходится совмещать с основными обязанностями по работе. Самое противное — работать на отмазку, ради видимости. Не успеешь обрадоваться, что укладываешься в график, команда говорит: все, готовим отмазку, чтобы нам не сказали, что проект застопорился, и дали дожить до следующей проверки. Зато в компании так не любят «Спрайт-квест», что мы отделываемся малой кровью. Обычно это значит ходить туда-сюда с энергично-серьезным видом и повторять: «Надо же, какая классная игрушка получается!». Эго начальников раздувается и становится нашим бронежилетом. Так просто, что даже страшно. И мой фальшивый голос не замечают. Настолько идиотская ситуация, что в мозгу ничего не шевелится.
Я заметил, что, работая над Рональдом, мы гуглим каждые десять минут. Проблема в том, что после недели интенсивного поиска мы перегрелись и вообразили, что знаем ответ на все на свете. Так, наверное, чувствует себя Бог. Думаю, к 2020 году люди начнут ностальгировать по чувству, когда ничего не знаешь.
По Джей-Поду прошлась простуда, и, несмотря на таблетки, мы потеряли семнадцать процентов здоровья. Ковбой твердил: «Помните: пуля попала в руку!» — до тех пор, пока нас слегка не заколбасило.
Все это время Бри вздыхала, что в стремлении достичь карьерных высот она может утратить привлекательность в глазах своего французского ами. Джон Доу сказал Бри, что француз оценит более богемный образ. Бри сменила деловой костюм на все черное. Чтобы продвинуть новую философию, они с Джоном поехали в супермаркет «Брентвуд» и устроили перформанс: Бри прошлась по атриуму, водя по шее электрической бритвой, навстречу Джону Доу, красившему губы перед рестораном. Представляю реакцию публики и ответную реплику Джона: «Неужели мужчинам нельзя красить губы помадой «Мак-Бри-кола»? Неужели ваши представления о поле так ограничены?»
