— Мы хотим кое о чем спросить тебя, — обратилась Таня к Елене, надкусывая нежное песочное печенье. — Это касается мужской башни, — Андрей опять заметил испуг, мелькнувший в глазах Елены. — Прасковья сказала, что это место опасное. И больше ничего… Как мы не пытались разговорить ее, она не смогла вразумительно объяснить нам, чем же опасна мужская башня?
Несмотря на испуг, Елена весело рассмеялась, чем сильно удивила гостей.
— Нашли, у кого спрашивать про мужскую башню! — веселилась она. — Представляю себе лицо нашей Прони! Да разве же можно говорить с ней на такие темы?
— А почему нет? — поинтересовалась Татьяна. Ситуация ее забавляла. Глядя на смеющуюся Елену, она тоже начала улыбаться.
— Все, что касается мужчин, для нее табу! Она мирскую жизнь прожила в одиночестве. Не выходила замуж, не рожала детей. А вы хотите, чтобы она рассказала вам про башню.
— Она девственница? — удивилась Таня.
— Конечно! Одна из самых суровых!
— Теперь понятно, почему она так краснела, — улыбнулась Таня. — А ты можешь подробнее рассказать нам про башню?
— В общем-то, я мало чего знаю, — вмиг став серьезной, ответила Елена, — да и запрещено нам говорить на эту тему.
— Запрещено Светланой? — уточнила Таня.
— Да. Но… думаю, что вам я могу рассказать то, что знаю сама. Хотя, пользы от этого мало будет, — она помолчала, собираясь с мыслями. — Эта башня, вернее, даже не сама башня, а та единственная комната в ней наверху… В общем, у нее не очень хорошая репутация… — Елена говорила медленно и вдумчиво, Таню так и подмывало поторопить ее наводящими вопросами. Но она заставила себя молча ждать продолжения, чувствовала, что вопросы спугнут рассказчицу. — Очень редко Светлана отправляет туда на ночь кого-нибудь из мужской прислуги. Даже не знаю, зачем она это делает. Ни разу не замечала, чтобы кто-то из них провинился. Ну вот… а после этого, обычно, она его выгоняет…
— Как, выгоняет? — не выдержала Таня.
— Ну, очень просто, — простодушно уставилась на нее Елена. — Он перестает служить у нее. Уходит отсюда. И больше мы его не видим.
— И это все? — удивилась Татьяна.
— Ну да… Подробнее не могу рассказать. Больше и я ничего не знаю.
— А она никогда не рассказывала, почему выгоняет их? Или может вы спрашивали у нее?
— Как-то Вера поинтересовалась. Просто… у нее… ну, в общем, чувства у них были… Служил тут Степан, красивый такой! Ну вот, выгнала его Светлана после ночи в башне. Вера так переживала, просила не выгонять. Но Светлана была непреклонна! А на вопрос: почему, ответила, что разум его помутился. Будто бес в него вселился, — Елена говорила неуверенно, спотыкаясь. Заметно было, что рассказ ее саму смущает.
— А как выглядели те мужчины после ночи в башне? — допытывалась Таня. Андрея смешила ее настойчивость. Он не думал об опасности. Все казалось не серьезнее детской шалости. Он красноречиво посмотрел на Таню, но та проигнорировала его взгляд, продолжая допрос: — Не замечали ли вы чего-нибудь необычного в их поведении?
— Как вам сказать?.. Они менялись… Только, что именно в них менялось, не пойму. Они становились более наглыми что ли, или, может, уверенными в себе? Не знаю, — она простодушно посмотрела на Таню, и та поняла, что большего от нее не узнает.
— Не нравится мне все это, — озабоченно произнесла Таня, когда они с Андреем покинули гостеприимный дом Елены, — она что-то задумала!
— Не переживай! Что бы она не придумала, я с этим справлюсь, — посмеивался Андрей, глядя на хмурое лицо подруги.
— Ее психика нарушилась после того, как она оказалась тут. Временами она выглядит совершенно ненормальной! Ты заметил, как быстро она выходит из себя?
Они, не спеша, шли в сторону сада. По двору сновали люди, но никто не обращал на них внимания. Светланы нигде не было видно. Скорее всего, сон-час был не только в распорядке дня Паны.
— Интересно, как там Виктор? — решил сменить тему Андрей, заметив, что Таня не на шутку разволновалась.
— Надеюсь, скучает, — немного расслабилась она. — Честно говоря, он меня не сильно заботит. А вот Иван, да. Интересно, нашли они его?
— Там хороший поисковый отряд, — больше себя, чем ее, успокоил Андрей. Он до сих пор испытывал неловкость, что выбрал менее опасное задание. Еще переживал за Алину. Не место ей в темном мире.
После очень скромного ужина Светлана приказала проводить Андрея в его покои. Молчаливый слуга знаками велел следовать за ним. Когда Андрей уходил, все взгляды были устремлены на него. Кто-то смотрел испуганно, другие — сочувственно, некоторые — с недоверием. Во взгляде Татьяны он прочел беспомощность и озабоченность. Глаза Светланы горели плохо скрываемым торжеством.
«Чему она так радуется?» — подумал он, стараясь не подать виду, что тоже взволнован.
Комната, отведенная ему для ночлега, располагалась на самом верху сторожевой башни. В нее вела винтовая лестница с небольшой площадкой на самом верху, за которой сразу же располагалась дверь.
Пока Андрей в сопровождении хмурого слуги поднимался по лестнице, он заметил большие тенета паутины, свисающие, как гамаки, между балясинами перил. Неутомимые труженики покрыли тончайшим ковром всю лестницу. Разрываясь, она повисала бесформенными хлопьями на одежде. Андрей терпеть не мог паутину — считал ее признаком ветхости. Он брезгливо снимал ее с себя, и она медленно падала вниз, кружась в наполненном пылью воздухе.
Пыли здесь было еще больше, чем паутины. Она толстым слоем лежала на ступенях, выпархивая из-под ног и повисая в воздухе, как кадры в замедленном кино.
«Когда же последний раз ступала сюда нога человека?» — подумал Андрей. Он задал свой вопрос вслух. Но ответом была тишина и могучая спина идущего впереди мужчины.
Массивная дверь со скрипом отворилась и впустила Андрея внутрь просторной комнаты, где из всей мебели только огромная кровать стояла в центре. Свет, окрашенный закатом, проникал сквозь узкие окна-бойницы, занавешенные плотной тканью. Шторы колыхались от легкого сквозняка.
Комната была круглой формы, как и сама башня. Каменные стены, ни чем не отделанные изнутри, отдавали средневековьем. Андрею опять почудилось, что он слышит звуки сражения и стоны раненых и умирающих на сырой земле.
Пока он озирался по сторонам, суровый проводник сменил постельное белье на кровати. Когда тот стягивал покрывало, Андрей едва не задохнулся от пыли, взметнувшейся в воздух. Он громко чихнул, чем заслужил злобный взгляд исподлобья, вместо «Будь здоров!». Решив не оставаться в долгу, и не понимая причины подобной враждебности, Андрей одарил мужчину таким же взглядом. Даже сдвинул брови для пущей убедительности.
«Ладно, хоть постель чистая!» — хмыкнул он, когда проводник скрылся за тяжелой дверью, унося постельное белье. Андрей прислушивался и, не различив шума поворачиваемого в замке ключа, удовлетворенно кивнул. «Значит, я, все-таки, гость, а не узник!» Но радость его быстро померкла, когда, проделав обратный путь по лестнице, он обнаружил, что дверь в башню заперта, и выйти наружу нет никакой возможности.
