К сожалению, они не умеют. Поэтому, когда врач провел все утомительные тесты и обнаружил антитела к прошлой инфекции ВЭБ, он с ходу отмел вирусную гипотезу. Этот специалист сказал Мишель, что она в хорошей физической форме. Потом добавил, что у нее может быть депрессия, и предложил обратиться к психиатру.
Разгневанная намеком на то, чтобы она пыталась справиться не с тем, что, по ее собственному внутреннему ощущению, было реальной физической проблемой, а с сумасшествием, Мишель (превозмогая боль) поднялась и быстро вышла из кабинета.
Ее отчаяние росло: она побывала у самых разных врачей. Ей назначили ультразвук, рентгеновские лучи, магнитно-резонансную томографию, компьютерную томографию, анализы крови. Ей сказали, что у нее кандидоз, фибромиалгия, рассеянный склероз, волчанка, боррелиоз и ревматоидный артрит. Ни одно предположение не оказалось верным. Она сидела на иммунодепрессантах, антибиотиках и куче разных пищевых добавок. Ни одна из методик лечения не была эффективной.
Мишель перестала спать по ночам, страдала от учащенного сердцебиения, у нее развились хроническое головокружение, тошнота и дурнота. Она похудела с 63 до 52 килограммов.
Вскоре Мишель перестала вставать с постели. Она угасала. Мэтью был в ужасе.
Прошло четыре года, как Мишель перебирала всевозможные варианты и выполняла рекомендации травника, который пользовал больную. Потом Мэтью набрал мой номер, так как видел во мне последнюю надежду. Когда моя ассистентка сняла трубку, он разревелся. «Что случилось?» – спросила она.
Он ответил: «Моя жена умирает».
Сначала Мэтью планировал, что наша встреча будет строиться как разговор от первого лица. Он сидел рядом с женой, а она лежала в постели.
Мэтью принялся рассказывать мне историю Мишель, но не прошло и минуты, как я его перебил. «Все нормально, – сказал я. – Дух говорит мне, что это агрессивная форма вируса Эпштейна – Барр».
Суставы Мишель были воспалены из-за вирусного нейротоксина. Бессонница и боль в ногах были результатом постоянного воспаления диафрагмального нерва. Причиной головокружения был нейротоксин ВЭБ, и из-за него воспалился блуждающий нерв. А учащенное сердцебиение было вызвано переизбытком погибших клеток ВЭБ и побочных продуктов жизнедеятельности в митральном клапане.
«Не волнуйтесь, – сказал я им. – Мне известно, как победить этот вирус».
Собрав последние остатки сил, Мишель радостно воскликнула: «Я так и знала, что это был вирус!»
Это был первый и очень важный шаг к выздоровлению.
Я порекомендовал смесь сока сельдерея и папайи, который ставит на ноги всякого, кто находится в состоянии Мишель (иначе говоря, потеря веса, отсутствие аппетита, большое количество вирусных клеток). Далее я рассказал о своих рекомендациях для исцеления, которые содержатся в этой главе, а также про перечень полезных биодобавок и о рекомендациях, которые вы найдете в четвертой части «Как полностью исцелиться?».
После очистительной диеты Мишель вирусу пришлось сесть на голодный паек.
Через неделю заметно спал отек колен. После приема L-лизина исчезли головокружения. БАДы приступили к ликвидации вирусных клеток и/или подавили воспроизводство новых.
Через три месяца Мишель стала подниматься с постели и снова ходить. Через девять месяцев она вернулась к своей непростой работе в корпорации на условиях частичной занятости.
Прошло полтора года, и от боли и страданий у Мишель остались одни воспоминания – ВЭБ был взят под контроль. Сегодня Мишель полностью выздоровела. Она счастливо и успешно совмещает работу и семейную жизнь.
История болезни
Освобождение от СХУ
Синтия была матерью двоих детей. Вскоре после рождения младшей дочери Софи Синтия стала быстро уставать. Повседневные обязанности тяготили ее, и она пила много кофе, чтобы заставить себя хоть что-то сделать. Через несколько лет ей пришлось уйти с подработки в магазине одежды, потому что она не могла заставить себя встать с постели раньше полудня. Она должна была отдохнуть и набраться сил, прежде чем приготовить обед, встретить детей на автобусной остановке и помочь им с уроками.
Синтия обратила внимание, что раздражается и часто ссорится со своим мужем Марком, который не понимал, почему она все время устает. Тем более что анализы не показывали отклонения от нормы. Врач сказал, что она здорова, и предположил, что она несчастна и страдает от депрессии.
Услышав эти слова, Синтия вышла из кабинета, потому что опасалась наговорить лишнего.
Разумеется, это ее плохое настроение было вызвано постоянной усталостью и почти что нетрудоспособностью, а вовсе не наоборот. Однако ее муж встал на сторону врача и дулся на жену.
Постоянный стресс требовал от Синтии слишком многого, ей казалось, что она безнадежно отстала от жизни. У нее не было сил причесать волосы, ей не хотелось даже думать о том, что надо пропылесосить пол и вымыть посуду. Со стороны казалось, что она перестала верить в жизнь. Марк злился и говорил о разделении обязанностей. «Я с утра до ночи впахиваю в офисе и не могу думать о домашних делах, – повторял он. – За них должна отвечать ты».
Синтия чувствовала все возрастающее давление, она считала, что должна поправиться, но из-за тревожных раздумий о браке и будущем своих детей ее усталость все время была на пике. С превеликим трудом она доезжала до гастронома, покупала продукты и готовила обед для семьи. Сил хватало только на то, чтобы лежать в кровати или на кушетке.
Именно так могут выглядеть проявления не выявленного синдрома хронической усталости средней или тяжелой степени тяжести.
Синтия позвонила мне, когда ее жизнь начала рушиться на глазах. Муж ушел, семилетняя дочь Софи и девятилетний сын Риан видели, как распадается семья. Врач ошибался, считая ее психически больным человеком, между тем как ее реальная проблема заключалась в физическом заболевании и называлась «вирус Эпштейна – Барр». Возможно, многие женщины узнают себя в моей героине.
Работу с Синтией я начал с того, что сообщил ей о наличии у нее ВЭБ, который не заметил врач. Я рассказал моей пациентке про основные причины СХУ, которые изложил ранее в этой главе, подчеркивая необходимость контроля над концентрацией вируса в организме, а также восполнения недостатка питательных веществ в рационе. Я объяснил ей программу действий, которые содержатся здесь и в четвертой главе. Поскольку от этого зависела ее жизнь, а это действительно было так, Синтия последовала совету Духа.
Медленно, но верно она пошла на поправку. У нее восстановилась функция надпочечников, к ней вернулась прежняя выносливость. Она могла позаботиться о детях, делать свои дела, вести домашнее хозяйство и красиво укладывать волосы – и все это без того, чтобы вливать в себя галлоны кофе. Теперь Синтия была такой же энергичной женщиной, как и раньше, и снова приступила к работе.
Обратив внимание на то, как изменилась его жена, Марк позвонил Синтии и пригласил ее на ужин. «Моя мама присмотрит за детьми», – добавил он. Когда они зашли в модный ресторан, бывший когда-то давно кулинарией, где они встречались в студенческие годы, Марк рассказал Синтии, что позвонил заранее и заказал фреш-меню ей и себе – из чувства солидарности. Он не плакал (некоторые вещи никогда не меняются), но его глаза увлажнились, когда он попросил прощения за то, как повел себя.
