При классификации шпор XVI–XVII вв. по типу крепления к обуви они также разделялись на два больших класса. Шпоры первого класса имели проушины, с помощью которых они крепились подшпорным и надшпорным ремешками (круглого или плоского сечения; ремни могли быть заменены на цепочки) к обуви. Вторые — «прибойные» — прибивались гвоздиками или привинчивались к заднику обуви
[279], для чего тот укреплялся металлической пяточной пластиной, иногда сложноорнаментированной. Сложность крепления прибойных шпор оправдывала их применение только для латного всадника
[280], а винтовая нарезка до середины XVIII в. была достаточно сложной в работе, что обусловило гораздо более редкое использование шпор второго класса в целом.
В позднесредневековой России шпоры входили в комплект так называемых полных, или кирасных, лат (полный комплект составляли собственно латы, кирасные шапки, нарамки, наколенники, рукавицы и сапоги со шпорами), «каковы носят конные люди»
[281]. Таких комплектов в царской казне имелось всего десять, включая полный доспех (здесь доспех — обобщающее название для корпусной брони), который прислал царю Федору Иоанновичу польский король Стефан Баторий в 1584 г.
[282], два доспеха, принадлежавшие князю и И. А. Воротынскому, доспех Н. И. Романова и доспех, принадлежавший детям царя Алексея Михайловича
[283].
В таком варианте прибойные шпоры крепились к железным «сапогам», т. е. к поножам. Такие «сапоги полного доспеха XVI в. состоят из поножи о двух половинках, соединенных петлей и двумя шпеньками, проходящими сквозь две скважины, на верхнем обрезе передней части поножей укреплены по два шпенька, на нижнем краю по два гвоздя, далее три чешуйки; плюсна состоит из одной большой и двух малых чешуек, ступня состоит из пяти чешуек, к задним частям поножей прикреплены три чешуйки и пятка, на пятках шпоры, которые судя по работе, должно быть прикреплены были в позднейшее время, пятка соединяется с плюсной петлями и скрепляется шпеньками, проходящими сквозь скважины, на сапогах заметны следы резного узора, расположенного по краям сапогов каймой и широкой, полоской, проходившей сверху до низу, и делившей каждую половину поножи на две равных части… Весу в сапогах двенадцать фунтов, семьдесят шесть золотников»
[284]. Шпоры к таким сапогам также были тяжелыми и массивными.
Наличие шпор позволяло относительно свободно передвигаться не только конному, но и спешившемуся воину. Сказанное справедливо для большинства типов шпор, исключая произведенные в конце XV в. — первой половине XVI в. образцы с длинной, сильно изогнутой вниз шейкой и колесцом, увеличенным до 15 см и более. К XVII в. шейка приобретает более резкий изгиб, а колесцо уменьшается в размерах в два раза. Появляется новый вид колесиковой шпоры «со звоном»
[285]; согласно другим данным, этот предмет возрождается из древности
[286].
Шпоры XVII в. испытывают влияние европейских традиций
[287]. Как особенность именно московского снаряжения XVII в. отмечаются шпоры с двумя или тремя колесцами
[288]. Форма колесца менялась согласно моде и могла представлять собой розу (колесцо французского типа) или звездочку (колесцо испанского типа). Периодически в моду входили немецкие или польские шпоры с фантазийным колесцом, лепестки которого образовывали сложный узор
[289]; они появились в XIV в. и были популярны минимум четыре столетия.
Художественное оформление шпоры соответствовало пышным одеждам русского позднесредневекового двора. Парадные шпоры покрывались серебрением, позолотой и эмалью, орнаментировались гравировкой, набивной (поверхностной) таушировкой
[290], инкрустацией (врезной таушировкой). Шейки, репейки и колесцы фигурно отковывались
[291]. Иногда шпоры для статусных потребителей изготавливались из чистого серебра
[292].
Представляют особый интерес шпоры, интегрированные в стремя, что было характерно для восточных культур
[293]. На сегодня свидетельств об их бытовании в Московии XVI–XVII вв. нет. Возможно, именно такими были стремена из Бутурлинской описи «серебряные белые, на них по четыре репейка золоченых»
[294], однако стоит учесть, что в исследуемое время репейками назывались не только шиповидные шпоры, но и прочие шипы, и зубчатые касты для драгоценных камней, и даже узоры с зубчиками
[295]. И все же можно предположить, что русские стремена, по турецкой традиции, служили частичной заменой шпорам, для чего всадник давил на бока лошади боковыми ступицами стремени.
Стремена находились во взаимосвязи с типом обуви. Различались стремена для мягкой обуви со скругленным подножием и для обуви с жесткой подошвой с прямым подножием
[296]. К XVI–XVII вв. в царском кругу отмечается преобладание стремян для жесткой обуви восточного, западноевропейского и отечественного производства. Стремена «на русское дело» были двух основных форм: первые, с узкой дужкой и круглой подножной пластиной, и вторые, в виде неширокой арки, суживающейся кверху, на прямоугольном основании. Изготавливались они из серебра, меди или железа
[297]. И боковые дужки, и подножия парадных стремян покрывались золоченым серебром и декорировались золотой и серебряной таушировкой «нарезными травами»
[298], чернью, финифтью, сканью, канфарением, чеканным и прорезным орнаментом
[299]. Простые стремена могли быть гладкими без декора, но характерная для русских изделий форма сохранялась. Царские стремена имели гравировку в виде двуглавого орла, которая располагалась в центре круглого подножия
[300]. Немногочисленными цветовыми акцентами были драгоценные камни в запонах и кастах.
