В 1703 г. и в 1707 г. были предприняты попытки создать кирасир и легкую кавалерию. В 1709 г. из драгун были выделены гренадерские роты, временно сведенные в три конногренадерских или драгунских гренадерских полка. Аналогично были переформированы драгунские фузилерные полки
[780].
Учреждение новой конницы (по сути, попытки создания регулярной кавалерии) требовало расходов: снабжение одного драгунского полка стоило свыше 23 000 рублей (согласно «Ведомости что в Кавалерии полков и кто в оных командиры и откуда на те полки из приказов жалованье дается» от 1711 г.)
[781]; общий расход на содержание армии за 10 лет (1701–1710) удвоился. Для высвобождения средств на военные нужды сократились расходы на содержание двора: со свыше 224 000 р. в царствование Федора Алексеевича до 56 500 р. в 1701 г.
[782] Ограничения затронули все сферы дворцовой жизни; не могли они не коснуться и придворного конного хозяйства.
К началу петровского правления на дворцовых конюшнях содержалось свыше 5000 лошадей. В селе Коломне находилась Собственная конюшня, где в разные годы содержалось от 287 до 311 лошадей для личных нужд царя. Численность остального поголовья военного и хозяйственного назначения царь оценивал в 50 000
[783].
После начала Северной войны Конюшенный приказ из экономии был передан в ведение Ингерманландской канцелярии Дворцовых дел под управлением А. Д. Меншикова
[784]. Часть из государственных конных заводов закрылась (Беседский, Воробьевский, Остожский), другие были переданы людям, имевшим силы, знания и материальные средства для их содержания. Давыдовский завод был отдан боярину Т. Н. Стрешневу, возглавлявшему в конце 1690‐х гг. Конюшенный приказ, Покровский завод — стольнику и ближнему кравчему К. А. Нарышкину, Хатунский — думному дьяку Д. А. Иванову, возглавлявшему Иноземский, Рейтарский и Пушкарский приказы, Юховский (Юхотский) и Уславцевский — генерал-фельдмаршалу графу Б. П. Шереметеву, Великосельский — генералу князю А. И. Репнину, Софьинский — князю М. П. Гагарину, Бронницкий — первому помощнику Петра I в создании регулярной кавалерии и первому русскому генералу от кавалерии А. Д. Меншикову
[785]. Два конезавода, Таннинский и Александровский, были подарены Петром I жене Екатерине
[786]. Всего было роздано 10 дворцовых конных заводов. Потребности царского двора обеспечивались оставшимися 11 заводами в Московской, Владимирской и Костромской губерниях. Ценой преобразований была утрата старорусской боярской породы лошади. Крепкая, но тяжелая, она не соответствовала новым потребностям
[787].
Надо сказать, что реализация царских замыслов требовала значительного количества лошадей, в том числе для ремонта (пополнения), так как убыль конского состава в военное время была весьма значительна (так, в разделе «убитые лошади, раненые и безвестно пропавшие» по «Табели потерь, понесенных Русской драгунской конницей в сражении под Калишем 18 октября 1706 года» значилось 678 единиц
[788]; в донесениях отмечали, что «лошади все в нашем войске зело от безкормицы ослабели»
[789]). Также требовалась замена лошадям, отслужившим свой срок
[790]. «В поход со мной пойдут 9 полков драгунских, да только они безконны», — сообщал Петр I в августе 1703 г. Б. П. Шереметеву
[791].
Динамика содержания царских указов о военно-конской повинности («лошадиных наборов») для конницы и конных рекрутов в 1704–1707 гг. и их интенсивность ясно иллюстрируют, по выражениям Б. П. Шереметева, и русской «конницы малолюдство», и ее «малолошадство»
[792] в первые годы XVIII в. В 1704–1706 гг. были проведены смотры недорослей, и «которые… явятся собою добры и человечны, и тех писать конной службы»
[793], т. е. следует определение их в драгунские полки
[794]. С 1706 г. в офицеры и рядовые конной службы набираются «служивые московские и городовые». С 1705 г. главным средством комплектования драгун объявляется набор конных рекрутов — сначала с 80 дворов «по [одному] даточному конному человеку, одежного с лошадью и с ружьем… а лошадям и ружью у тех даточных быть добрыми», в 1706 г. — по 1 человеку с 50 дворов «московских и городовых дворян третьей статьи»
[795].
