— А ты живешь одна?
Он поплелся следом, при этом постоянно крутил головой, разглядывая стены и потолок дома. Напротив гостиной пришлось остановиться — этому полудурку взбрело в голову поближе рассмотреть узор на паркете и поковырять пальцем лак. После чего Пак авторитетно заявил, что покрытие нужно менять, иначе к осени начнут портиться доски. Фредерика сжала кулаки, чтобы не врезать умнику снова и не высказать, что думает о чересчур обнаглевших земпри, но вспомнила о воспитании, о генеалогическом древе Алваресов, что корнями уходило во времена основания Эбердинга и к одному из сыновей Отца-Защитника, и чудом сдержалась.
— И живу я с матушкой, — сквозь зубы процедила она. — И не вздумай ей болтать про паркет или посевную. Представлю тебя как родню со стороны отца, она их не знала толком, поверит.
— Она головой болеет?
Вот этого Фредерика не выдержала и залепила наглецу вторую пощечину. Защититься он не пытался, только пыхтел недовольно и потирал щеку, другую в этот раз, для симметрии.
Да что он знает о матушке? Та абсолютно нормальна, не считая того, что живет прошлым. А в нем папины кузены с островов немногим отличались от земпри. Это сейчас они неплохо поднялись на овцеводстве и пивоварении, а до революции не были допущены до дома Алварес. А Пак, при некотором старании, как раз сойдет за одного из них. Правда, придется обкорнать ему волосы и найти другую одежду, но с этим Фредди справится. Завтра с утра разбудит Хосе, а тот — своего дядюшку-портного. Старик обшивает многих известных свогоров и содержит небольшой магазинчик готовых вещей — там точно найдется костюм по размеру.
Знать бы еще, что за тайну скрывает этот Пак Ува, где пострадал так сильно, как вылечился и почему прячется ото всех, если вполне законно выиграл деньги. Кстати, о них.
— Оплату вперед! — твердо заявила Фредди, когда наконец-то довела Пака до гостевой спальни. Уборка бы и здесь не помешала, но не заниматься же этим среди ночи?
— Половину, — согласился земпри и отсчитал еще сто пятьдесят галлов.
— И на одежду. Матушка может поверить в кузена без вещей, но в кузена-оборванца — точно нет.
— Заплачу по счету.
Фредди фыркнула и метнулась к двери. Что за тип? Сам сидит на огромных деньгах, а ей боится лишний галл выдать, как будто совсем не поддается обаянию. Или просто скупердяй!
— И если будете покупать мне пальто, то я хотел бы желтое или красное, — донеслось ей вслед.
Желтое пальто! Что за страшным человеком нужно быть, чтобы попросить желтое пальто?
— Серое! — мстительно заявила Фредерика. — В крайнем случае — синее.
Уже в коридоре она остановилась и прижала к груди купюры. Во что она ввязалась? Впустила в дом незнакомца, который поманил е деньгами! Что за глупость? Отец-защитник, подари ей немного везения, чтобы выпутаться из этой истории!
* * *
«Вставай… Вставай, иначе конец…»
Странный голос, похожий на звон колокольчиков, раздался на самой грани слышимости. Ирр приоткрыла глаза и медленно, с натугой спихнула с себя камнекожего. Он упал поперек ее тела, наверняка сломал немало костей, но Ирр почти не ощущала собственное тело и боялась на него смотреть. Кожу до сих пор жгло, а глаза казались сухими. Но остальным повезло еще меньше. Из всех вержей одна кошка дергалась, но с такими ранами на шее и у нее не было шансов выжить. Страшнее всего, что раны эти она нанесла сама, когда пыталась сбить невидимое пламя.
Патрульные тоже не спешили к месту, где только что убили столько вержей. А может и не только что: Ирр теряла сознание и снова приходила в себя, за это время земпри успел уйти далеко отсюда. Но сейчас не до него, надо вернуть человеческий облик, собрать остатки одежды, а то и одолжить у кошки и найти помощь.
Ирр медленно плелась по улице, опираясь о стену, редкие прохожие шарахались в сторону от нее, одна особо нежная дама даже завизжала от страха. Ирр не выдержала и щелкнула выросшими челюстями той вслед, вызвав новую порцию крика. После добралась до ближайшего храма Отца-Защитника, оттолкнула сонного служителя и свернула один из кранов, подставив руки под струйку темной жидкости. Та текла очень медленно, почти капала, а еще обожгла кожу. Ирр стряхнула «кровь» с ладоней и принюхалась к кранам, выбирая тот, что пах похоже на ту жидкость, которой пользовался Хавьер.
Нужный нашелся почти в самом низу, но и он не желал делиться кровью Отца, цедил ее по капле. Этого не хватало, чтобы успокоить полыхающую кожу и внутренности. Ирр не выдержала, вырвала кран из колонны и подставила голову под хлынувшую струю. Почти сразу стало легче, мысли прояснились и дико захотелось пить.
— Что ты делаешь, проклятая тварь? — служитель храма совсем не праведно замахнулся и огрел Ирр по спине какой-то палкой. — Кто заплатит за ущерб?
— Свогор Хавьер Сото, следователь особого управления, — пробормотала она.
Глава 6. Везунчик
На новом месте Паку спалось плохо: кровать оказалась жесткой, громко скрипела пружинами и воняла сыростью. Кажется, белье здесь застелили в прошлом году, да так и не меняли. А еще что-то ползало по ногам, кусалось и норовило забраться в ухо, стоило только задремать. Поначалу Пак злился и смахивал живность, потом плюнул, перебрался на кушетку и укрылся одним из пледов.
Его мама не смогла бы спать спокойно, если бы по ее дому бегали насекомые, белье отсырело и не было накрахмалено и выглажено. В семье Ува никогда не водилось больших денег, и никто не мог похвастаться знатными предками, зато всегда было вдосталь еды, а светлый и теплый дом сиял чистотой.
В гостинице Паку тоже не понравилось. Но там было трое соседей, которые весь вечер травили байки, а еще свет от уличных фонарей и чугунные батареи, от которых шло тепло. А здесь, в доме дипломированного химика и честной девицы Алварес, только сырость, холод и темные ветви, стучавшие в окна при каждом порыве ветра. Постоянно казалось, что сейчас из-за них выглянет тощее лицо того вержа или девушки-кошки, или пасть тера…
Пак плохо помнил, что произошло на той улице. Его били, очень сильно, кровь заливала глаза, а от боли хотелось кричать. Вроде кто-то вмешался, кто-то маленький и хрупкий. Еще одна девушка, точно! Хорошенькая такая, взмахнула полицейским значком и вступилась за Пака, но потом началась драка и милая девушка превратилась в массивную полосатую тварь, которая рвала всех зубами и когтями.
Пак смотрел на это и чувствовал, как вибрирует серебряный клык в его кошельке, бурлит невидимой энергией и сыто мурлычет на самой границе сознания, насыщаясь кровью. А после все затопила вспышка света, вержи попадали замертво, а Пак наконец смог подняться на ноги. Голова кружилась, перед глазами все плыло, зато боль вроде как немного стихла. Он огляделся, поискал выживших, но слабо дергалась только похожая на собаку девушка, и то, на ней не осталось живого места и сверху еще упал здоровяк-верж.
Пак хотел приблизиться, но она зашевелилась и зарычала, страшно скаля клыки. И словно невидимая сила отдернула его и повлекла прочь, по путаным улочкам Второй линии, по широким проспектам Первой, через буковую аллею к окнам старого дома, где очень красивая донья читала книгу при свете зеленой лампы. С каждым шагом Паку становилось все хуже, раны будто заново открывались и кровоточили, поэтому стучал в окно он уже из последних сил.
