— Ночь, все спят. — Напомнила об очевидном и тут же за это получила:
— Молчи, окружающие не слышат моих слов, но отлично слышат тебя.
Послушно закрыла рот и тут же нахмурилась — с каких это пор я безоговорочно слушаюсь кого бы то ни было?
— Знаешь, это странно. — Лорд Араэдер тем временем решил продолжить нашу беседу, причём его совсем не волновал тот факт, что я уже не в его кабинете, да и вообще по всем законам здравомыслия мы говорить не должны.
Но говорили.
По крайней мере, один из нас, потому что второй велели помалкивать.
Отсчитав третью дверь, свернула к тёмному зданию, в окнах которого свет не горел и не собирался, взялась за железную ручку, потянула… дверь открылась подозрительно легко, что наталкивало на мысли о том, что не обошлось без очередного магического вмешательства некоторых ректоров.
— У вас троих, — продолжил ректор размышлять, — установились совершенно разные связи. Так, например, связь Лилиан и адепта Араэдера существует на мысленном уровне…
— Существовала, — тихо исправила я, замерев в нерешительности.
— Второй этаж, первый поворот налево, — тут же подсказал лорд Араэдер и вернулся к прерванному разговору: — В каком смысле существовала?
— В самом прямом, — ответила всё так же тихо, но мой голос отчётливо разнёсся по коридору. — С момента нашего здесь появления Лили с Аренаром больше не общаются.
— Кхм, — задумчиво кашлянул мужчина, которого я продолжала не видеть.
Поднимаясь вверх по тёмной лестнице, я не удержалась от вопроса:
— А что на счёт остальных связей?
Ректор ответил не задумываясь:
— У Яромиры и Сильвиана нет способа общения. По крайней мере, пока нет.
Очень сильно хотелось спросить, что ему известно на счёт нашей связи, но я молчала. Не хотелось такое спрашивать. Не хотелось говорить что-либо, словно я открою рот, и тогда всё это превратится в страшную правду.
Поэтому я в молчании поднялась на нужный мне второй этаж, свернула в первый левый коридор и медленно пошла вдоль одинаковых закрытых дверей.
— Ты чувствуешь их? — Внезапно появилось ощущение, будто Арэн Араэдер невидимым спутником неспешно шагает рядом со мной.
Повернув голову, я никого не увидела, но чувство его присутствия было чётким, тёплым, как солнечный луч, живым, как биение сердца, и таким правильным, естественным, как сама Жизнь.
— Прислушайся, — шелестящий шепот в самое ухо.
И касание, лёгкое, едва ощутимое, похожее на прикосновение ветра. Вначале к щеке, а после прохладной дорожкой вниз, по плечу, предплечью, сгибу локтя… я неосознанно переворачивала руку, подстраивалась под прикосновение, чтобы в конце концов медленно переплести пальцы с тем, кого я продолжала не видеть.
Но ведь необязательно видеть человека, чтобы знать, что он находится рядом.
— Ты чувствуешь их? — Повторил лорд Араэдер уже звучавший вопрос.
Его голос вибрацией проникал глубоко под кожу, заставлял дрожать что-то внутри.
Сердце. Это сердце дрожало. Но не моё…
Оно было за дверью. Ровное, спокойное, уверенное биение сердца, принадлежащего той, кто должна прожить долгую счастливую жизнь.
И ещё одно, за другой дверью, столь же сильное, почти упрямое.
А там, в третьей комнате, сердце билось с перебоями. То слабее, срываясь в бездну, то сильнее, просто заставляя себя бороться дальше. Из последних сил. Из последних усилий воли.
Этому сердцу было плохо.
Этой девушке было плохо.
Больно, но боль та была не физической. Гремучей змеёй засела она внутри, сильным чешуйчатым телом скрутила всю радость, тугими кольцами сдавливала счастье.
— Чувствуешь? — Срывающимся голосом шепнула я в темноту.
— Не ходи, Саша, — сквозь грохот собственного сердца в ушах я с трудом расслышала слова Арэна.
Слова, наполненные затаённой печалью, почти отчаянием, практически мольбой…
— Почему? — Вопрос вышел наивным до жути, но я правда не понимала. — Если я ощущаю её боль, значит, я могу ей помочь.
— Ничего это не значит, наивная моя. — Мне неожиданно понравилась та нежность, с которой он произнёс это. — Дай руку.
А вот последнее прозвучало уже повелительно.
Поколебавшись, я подняла ладонь.
Ставший тёплым воздух вдруг сгустился, став практически плотным, а после сжал мою руку знакомым жестом и повёл дальше, прочь от болящего сердца незнакомой мне девушки, прочь от всех.
Всё дальше, дальше и дальше.
Чтобы затормозить практически в конце коридора, повернув меня к одной из одинаковых дверей и легонько подтолкнуть в спину со словами:
— Твоя комната.
Наверно, нужно было промолчать, но, открыв дверь и заглядывая в темноту, я не удержалась от замечания:
— Вас не приглашаю.
Мне ответили ехидным:
— Я в приглашениях не нуждаюсь.
Нет, ну он первый начал.
— Если никуда не приглашают, рано или поздно начинаешь заявляться без предупреждения. — Протянула с намёком.
Не знаю, что ректор хотел мне ответить, но тут открылась соседняя с моей дверь и в коридор шаркающей походкой вышла сонная девушка с лохматыми волосами.
Подозрительно на меня покосившись, она молча пошла куда-то прочь. Судя по тому, что на ней был лишь распахнутый халат, а под ним ночное платье — далеко уходить девушка не собиралась.
Похоже, её появление заставило лорда Араэдера исчезнуть.
Во всяком случае, я больше не ощущала его рядом с собой столь отчётливо.
Ничуть не расстроившись, я просто ушла в свою новую, совершенно чужую пустую комнату, закрыла дверь и устало привалилась к ней спиной, безрадостно оглядывая то, где мне теперь придётся жить.
Кровать у стены, стол у окна, рядом почему-то два стула. Простой деревянный шкаф напротив постели, слева от него тёмная дверь в ванную.
Тусклое сияние, словно светящаяся бледно-голубым песчаная пыль устроила понятный только ей танец, и на полу появился пушистый белоснежный ковёр.
— Вы следите за мной? — Прошептала в пустоту.
Тишина была мне ответом.
Глава двадцать вторая
Следующим днём с утра пораньше я заявилась в библиотеку, но, сколько ни искала, не сумела найти ни одной книги о таинственных кайшири.
А потом увидела эльфа, выходящего из Закрытой библиотеки.
Выскользнув сквозь приоткрытые железные ворота, он воздел руки к небу… в смысле потолку, прикрыл глаза и послал в решётку яркое зелёно-алое свечение.
