— Не согласитесь вы, лорд Аверес, найдутся другие, более… сговорчивые, — как-то странно хмыкнул Вил, поведя правым плечом, что у него всегда было признаком крайнего напряжения.
Просто удивительно. Что связывает этих двоих? Мне вдруг очень сильно захотелось спросить об этом, но я благоразумно смолчала.
— Что ж, — теперь усмехнулся уже лорд Аверес, зло как-то и с явным превосходством, уделяя, наконец, внимание Вилу, — спешу вас разочаровать. Документы на поступление леди Венемал почти пять лет назад подавала самостоятельно, следовательно, документ о переводе она обязана также написать собственноручно. Пока этого не произошло, Ивена Венемал официально числится адепткой Академии Магического искусства, в коей я, как вам известно, значусь ректором по указу самого короля. Так вот я к чему: вернули — молодец, сердечное спасибо, а дальше я уже сам разберусь. Вас проводить или дверь сами найдёте, лорд Дауканс?
Похоже, я сошла с ума, потому что никак иначе я всё происходящее описать не могу.
Сидя на полу в углу этой пыльной комнаты, я взирала на ректора Авереса чуть ли не со щенячьей преданностью и безграничной благодарностью во взгляде, просто не веря в то, что услышала.
Мужчина величественно склонил голову в кивке, принимая во внимание моё безмолвное искренне «спасибо!». Кажется, внутри меня впервые за много лет осмелилась расправить крылья робкая надежда на свободу…
А вот Вил выглядел раздосадованным. А ещё невероятно злым и обиженным, как будто его только что обманули. Хитро и коварно, поймав в собственную ловушку. Ведь это он почти пять лет назад уговорил меня не указывать опекунов в заявлении, чтобы в случае чего никто не мог меня выкрасть из его загребущих лапок. Всю надежду он тогда возложил на мою к нему любовь.
Чувства прошли, осталось понимание происходящего — меня использовали, долго, подло и в самых грязных целях.
И вот теперь, почти восемь лет спустя я увидела человека, что уверенно и решительно поставил Вильгельма на место.
Человека, что оживил мою давно погибшую надежду.
Того, кто, кажется, может подарить начало моей новой жизни, в которой больше не будет лорда Вильгельма Дауканс.
Вот только сам виновник всех моих неприятностей не пожелал мириться с такой несправедливостью по отношению к себе.
Комната вдруг совершенно явно замерцала. Не голубым — зеленым! Тёмно-зелёное сияние окутало её по периметру, словно туман, и я уже совершенно точно знала, что будет дальше.
Неприятный холодок скользнул вдоль позвоночника, мягко приобняв меня за талию и сжав в своих жгучих объятиях.
Заклинание принуждения!
Сейчас он использует его! Принуждение, подписание заявления о переводе и… всё! Конец. Мне, моей жизни, мечтам, желаниям, будущему — всему!
— Лорд Дауканс, не советую использовать запрещенное заклинание на моей адептке, — ледяным по интонации голосом вдруг произнёс тот, вмешательства со стороны которого я ожидала меньше всего.
Особенность используемого Вилом заклинания заключается в том, что его видят только двое: собственно, сам Вил и я, та, на кого и направлен его удар.
Как лорд Аверес понял, что он делает?! Как он узнал?!
И мгновенно всё прекратилось.
Пропала зеленая дымка, медленно тянущаяся ко мне. Вил резко прекратил тонко и мерзко улыбаться, а его взгляд из победного вмиг стал потрясенно-злым. Это в том смысле, что он оказался очень удивлён тем, что Аверес разгадал его намерение, а вместе с тем его этот факт ещё и невероятно бесил. Вильгельма вообще всегда бесит то, что идёт против его планов.
— Я прошу вас оставить нас с моей невестой наедине, — прорычал он, не на шутку разозлившись.
Можно только лишь догадываться, каких усилий ему стоило сдержаться и не применить магию. Что-то мне подсказывало, что так просто Вилу бы это с рук не сошло.
Я же вдруг совершенно точно поняла невероятное — ничего он мне не сделает. По крайней мере сейчас. То есть, если очень хорошо подумать, то выходит… выходит, что у меня есть почти три года, пока не завершу обучение. Целых три года. Большой срок, да? И, без сомнений, за это время можно детально проработать идеальный план дальнейшей жизни. А лучше — штук десять этих идеальных планов.
Можно накопить денег, обзавестись выгодными знакомствами, да даже договориться с миграционной службой и, демон побери, купить себе дом в другом королевстве! Раз уж на то пошло, за три года можно организовать побег во Мрак или даже к Тьме! Уж там Вил не додумается меня искать, потому что ни один нормальный человек добровольно не сунется ни к Мраку, ни к Тьме.
— Ивена? — привлек мое внимание лорд Аверес, выдернув из показавшихся гениальными мыслей.
В первое мгновение я подумала, что мне показалось и он обратился не ко мне. Но лорд Аверес смотрел точно мне в глаза, терпеливо ожидая ответа. От меня ожидая!
Он действительно поинтересовался моим мнением. Не исполнил странную просьбу Вила, не оставил меня один на один с ним, более того — практически полностью проигнорировал, вместо этого спросив моего мнения!
Переборов собственное потрясение, я неуверенно кивнула. Лорд Аверес кивнул в ответ, принимая во внимание мое решение, и предупредил отстраненно-безразличным голосом:
— Я за дверью, на комнате с десяток защитных заклинаний. Примените магию — вылетите с территории академии без возможности вернуться. Я понятно объясняю?
И вот лично мне было понятно одно: он это не мне сказал. Конечно, я ж с браслетом этим сижу, да и вид у меня наверняка очень жалкий, а вот Вил уже пытался применить запрещенное заклинание, так что ясно было — это предупреждение, причем звучало оно совсем как угроза, и адресовано было не мне.
Этот мужчина удивляет меня всё больше и больше.
5
Вил, скрипнув зубами, бросил раздраженное «вполне», при этом даже не оборачиваясь на лорда. Тот, кинув в мою сторону нечитаемый взгляд, поспешил скрыться за дверью, услужливо прикрывая ее за собой.
— В твоих же интересах написать заявление, — меланхолично произнес Вильгельм тут же, прожигая меня гневным взглядом.
Неожиданностью его слова не были, скорее совершенно наоборот. Видя мой откровенно скептический взгляд, мужчина продолжил свою речь, лишь очень горестно вздохнув:
-Ивена, я люблю тебя, понимаешь?
Горький смешок сам сорвался с губ.
Любит? Какая же это любовь, когда тебя силой и магией принуждают к действиям, которых ты совершенно не хочешь совершать? Разве это любовь, когда тебе постоянно врут и не гнушаясь пользуются твоей наивностью? Угрозы, шантаж, запугивания — это ли любовь?!
Я медленно покачала головой, не желая не то, что верить — слушать.
Найдя в себе силы, я сумела осторожно подняться на ноги, слишком остро ощущая нашу с Вилом разницу.
