Тед, в одном ботинке, подошел к нему.
— Хауи, заплати за такси.
— Тед... у меня нет при себе бумажника... я...
Тед плеснул лимонадом из графина на раскаленную решетку, над которой поднялось грибовидное облако пара.
— Заплати за такси.
На мгновение Хауи застыл молча, потом сказал: «Сейчас заплачу» — и отошел.
Все глаза устремились на Теда, который, не обращая на это никакого внимания, в свою очередь бросал недобрые взгляды на Хауи.
Уэйд подошел к решетке, так же как и Аланна, выглядевшая точь-в-точь как девица, подающая сигнал к овации во время спортивных состязаний. Она приблизилась к Теду с опаской, как к рычащей собаке.
— Тед, я Аланна.
Тед что-то буркнул в ответ.
Аланна посмотрела на последние завитки пара над решеткой.
— Вижу, вам не нравятся наши шашлычки...
— Придержи язык, крыса, — прошипел Тэд.
Он обернулся; Брайан сидел в детском бассейне, укрывшись мокрыми полотенцами, чтобы еще больше не обгореть. Кто-то из детей расплакался. Расплатившись с таксистом, Хауи вернулся.
— Пожалуй, придется сделать свежего лимонада, Аланна.
— Давай ключи от твоего фургона, Хауи, — сказал Тед.
— Почему бы вам, папочка, не присоединиться к нашей вечеринке? — нервно хихикнул Хауи.
— Я бы с удовольствием присоединился к вашей вечеринке, Хауи, но если я это сделаю, то, пожалуй, выпью, а если я выпью, то начну громко и красочно расписывать, как вы тут с мисюс охаживаете друг дружку, как парочка доберманов.
— Вы этого не сделаете, — сказал Хауи.
— Почему же нет? Очень даже сделаю.
— Нет. Не сделаете. Потому что тогда Сара узнает, а ведь ей выходить в открытый космос, так что получится, будто вы взяли двустволку и всадили ей в сердце сотню пуль. Насколько я понимаю, для вас она — единственное святое в жизни. Одно-единственное, самое драгоценное. Что довольно грустно, если задуматься, верно? — Он улыбнулся. — Котлетку из индейки?
Тед явно не ожидал такого отпора от Хауи и на время притих. Аланна перевела взгляд с Теда на Хауи.
— Ну, я вижу, у вас тут полный порядок.
— Похоже, — сказал Хауи. — Тед хочет помочь снова развести огонь.
— Мне нужен тайленол, — сказал Уэйд.
— Там, наверху, в ванной. Ты знаешь, — ответил Хауи.
Уэйд поднялся наверх и залез в душ. Когда он вытирался, словно какое-то проказливое существо в другом измерении включило ток — и силы внезапно вернулись к нему. Он почувствовал себя на взводе, как подросток, отправляющийся громить магазины в пятницу вечером. Боже, как мне нравится это чувство. Раньше так было все время — раньше, когда я был похож на осанистого героя из фильма: рядового Джо, мастера кун-фу — и я еще увижу, как будет подрастать мой малыш!
Приливы энергии у Уэйда длились когда часами, когда неделями и, казалось, никак не были связаны ни с одной из известных форм причин и следствий. Они просто случались, и все.
Он посмотрел на свою мокрую, грязную, промасленную одежду и решил, что так и оставит ее на полу — постой-ка... Я уже ленюсь нагнуться и поднять свое белье — силы и вправду ко мне вернулись!
Теперь Уэйду еще раз предстояло воспользоваться гардеробом Брунсвиков. Выглянув из ванной, он увидел комнату, напоминавшую гостевую. Заперто. Кусок вешалки пришелся тут весьма кстати, и Уэйд вошел в то, что действительно оказалось комнатой, предназначенной его зятю на несколько оставшихся до полета недель. Он порылся в вещах Хауи, заглянул внутрь плетеного утенка, где некогда хранился набор подарочного мыла. Ого, да это же ключи от «фольксвагена»! Затем тщательно исследовал содержимое стенного шкафа и отобрал несколько невыразительных рубашек и брюк — если дело дойдет до полиции и опознания, мне бы хотелось как можно меньше бросаться в глаза.
По стоявшему рядом с кроватью Хауи телефону он дозвонился до справочного на Багамах и спросил номер Бэкингемского пункта по борьбе с сельско-хозяйственными вредителями — официального прикрытия Флориана в Нассау. Скоро его соединили, и в трубке раздался глубоко безразличный женский голос с Багамов:
— Бэкингемский пункт по борьбе с сельскохозяйственными вредителями.
— Привет, я хотел бы оставить сообщение для Флориана.
— Хм.
— Это Уэйд Драммонд. Я когда-то косил траву на его крикетном поле.
— М-м-м...
— Вспомните — несколько лет назад.
— М-м-м-м.
Голос на другом конце вполне мог принадлежать больному, подключенному к аппарату искусственного дыхания.
— Скажите ему, что у меня сообщение от его матери. Письмо.
— М-м-м-м.
— Ему будет очень интересно это узнать.
— М-м-м-м.
— Не забудьте ему передать.
— Хм.
— Я перезвоню через несколько часов, чтобы передать указания.
Уэйд повесил трубку. Потом причесался и сбежал по лестнице на лужайку, где Хауи расточал улыбки направо и налево; Тед стоял, впившись в гостей взглядом бульдога на поводке.
— Пошли, папа.
— Я убью этого Хауи.
— Погоди, пока Сара не улетит. Кроме того... — Он подбросил на ладони ключи. — У меня есть ключи. — Он подошел к лежавшему в бассейне Брайану. — Давай вылезай, Брайан. И возьми какое-нибудь большое полотенце, чтобы накрыться.
Брайан схватил полотенце с изображением Птички-Невелички в космосе, и все трое направились к фургону Хауи. Уэйд сел за руль, Хауи застыл в нерешительности, увидев высунувшегося в окошко Уэйда.
— Хауи! Спасибо, что одолжил свой фургон! Я сказал Саре, что мы его тебе вернем через часик. Она права, дружище, — ты самый замечательный парень во Флориде.
В семьдесят каком-то году Уэйд с Дженет зашли в зоомагазин купить белых мышей для Сариного змея Омара.
— Мам, а папа всегда был таким засранцем?
— Уэйд!
— Нет, правда?
— Выбирай лучше мышей, Уэйд.
Тем вечером Сара возвращалась из поездки на научную олимпиаду в Портленде; Уэйд с Дженет решили приготовить для нее сюрприз — мышей.
— Вон те, вон там, — сказала Дженет. — Похоже, они...
— Посочнее?
— Да, по-моему.
— Мам, мне кажется, змеям больше нравится хрустящее, чем сочное.
— Ничего подобного.
Уэйд подметил улыбку матери.
— Сочных мышей, — сказал он, — змеи дольше переваривают. Сочность приводит к запорам.
— Уэйд!
