Диана была мрачная и немного дерганая, наверно потому, что ей предстояло сказать Владимиру, что все кончено. Так подумала Эльвира. Лида была сонная, впрочем, оно и понятно: нагружают их в школе все сильнее в преддверии экзаменов. Аркадий тоже был сонный – комок в горле мешал спать. Сегодня же он должен записаться к эндокринологу, хватит откладывать. Эльвира спросила Стаса, вызвать ли ему врача, но он только помотал головой и ушел в комнату. Утреннее состязание традиционно выиграла мать семейства с тем, чтобы вновь не воспользоваться правом не завтракать следующим утром. Было в этом что-то абсурдное.
Дальнейшие пять-шесть часов особого интереса не заслуживали – рутина и в школе и на работе. А вот потом началось кое-что интересное. Для начала уже в Тайном доме Катя в очередной раз пожаловалась, что брата выперли-таки из травматологии за поведение. Теперь он вернулся весь побитый и еще более злой, чем обычно. Поэтому ей опять светила ночевка на грязном чердаке. Все лучше, чем дома.
– Мало ему досталось, – в очередной раз посокрушалась Лида. – Что бы еще придумать?
– Жалко, что его невозможно продать. Кому он такой нужен?
– Почки у него здоровые?
Катя усмехнулась.
– Слушай, тебе же шестнадцать исполнится в сентябре? – продолжила Лида.
– К чему клонишь? Что мои родители весело провели новый год за девять месяцев до моего рождения?
– Причем здесь это? Возраст согласия, вот я к чему.
– И что? Меня будут продавать строго по моему согласию?
– Ты что-то приняла и отвечаешь вопросом на вопрос? Я к тому, что тебе надо будет найти парня и жить с ним. С шестнадцати это будет законно.
Катя стиснула зубы.
– Чтобы сбежать от семейки?
– Да. Смотри: ты сумеешь жить у него, тратить меньше денег на коммуналку, на еду, ну и не видеть свою семейку. Многие семьи как раз и создаются, потому что жить в складчину дешевле. Чем плохо?
– В тебя кто-то вселился? Ты что несешь? Мало того, что это проституция по факту, так еще и… нет, невозможно.
– Когда хуже некуда, то все становится возможным. У меня такое каждую неделю приключалось, пока Зло дышало. Подожди месяц-другой, и сменишь мнение. Что конкретно тебя смущает? Тебе удастся есть на постоянной основе.
– Хмм… То есть я смогу пользоваться благами цивилизации или как это по-умному называлось?
– Вот! А еще скопить денег, живя у него. Накопишь, уйдешь, будешь свободна.
– Я просто сыта по горло всеми семьями. Даже ради денег и еды это было бы мерзко.
– Сама посуди, если припрет, то что делать? Из школы ты уйдешь, это уже минус бесплатные обеды.
– Еще придумаю что-нибудь.
– Так все говорят, и ни у кого не получается.
– Мысль среднего качества, хотя я и так объедаю посторонних людей.
– Ничего не случится, если будешь объедать еще одного и жить у него же.
Катя вздохнула и устремила взгляд в стену.
– У меня ощущение, что скоро что-то случится, – тихо произнесла Лида. Ощущение это и вправду ее грызло последние несколько часов. – Пытаюсь все продумать наперед.
– Выглядит это как раздача указаний перед смертью, – усмехнулась Катя. – Ладно, обещаю подумать. Слушай, ты все это из мозга придумала?
– А откуда еще? Он еще и болеть начал, вот как старалась.
– Может, у тебя молочный мозг выпадает и нормальный начинает расти?
* * *
Стасу легче не становилось. Тошнить перестало, а вот жидкость из организма выводиться перестала вообще. Сходить в туалет стало неожиданно серьезной проблемой. Слабость усиливалась. Странно, его никто не бил по голове уже несколько дней, значит, не сотрясение.
Может, месть духа бабки за развороченную могилу? Да ну, бредни. Духов нет. Дохляков бояться не надо, бояться надо живых. Это была одна из немногих умных фраз, которые он знал.
С каждой минутой он все слабел и слабел. Онемели кончики пальцев. Может, съел что не то? Да нет, ел все то же, что и остальные. Разве что пил из своей бутылки, но больше ста граммов в день не выпивал, а от такой дозы никому не станет плохо, раньше он и больше выпивал без проблем. Он хотел посмотреть, может, что не так было с бутылкой, может, алкоголь паленый, но не смог встать. Ладно, потом посмотрит, когда полегчает.
И он отключился. В какой-то мере полегчало.
* * *
Аркадий пришел домой первым и зашел проведать сына. Тот лежал без сознания на кровати, свесив ногу на пол. Отец похлопал его по щекам, потряс за плечи, приоткрыл ему веки, затем бросился к телефону. «Скорая» в Комаровске работала неплохо, диспетчеры были толковыми, а машины ехали не через Белград и даже не через Москву. В этот раз, когда стало ясно, что с несовершеннолетним происходит что-то непонятное, Аркадий едва успел выйти встречать врачей, как они уже приехали. Очень выгодно быть несовершеннолетним, всемерная помощь и покрывание проступков гарантированы.
Осмотр занял не больше пары минут, ничего определенного не смог сказать ни фельдшер лет тридцати, ни даже седой врач южной национальности, явно опытный и привыкший ко всему на свете.
– Похоже на отравление, но чем, пока неясно. Забираем в больницу. Вещи соберете потом. Олег, полотнище сюда.
Аркадий едва успел написать краткую записку для домочадцев, как врач скомандовал выносить Стаса. Сын оказался неожиданно тяжелым, хорошо, что хоть водитель помогал его нести.
* * *
Диана пришла минут через пятнадцать после отъезда «Скорой», прочитала оставленную отцом записку и хмыкнула. Даже такие, как Стас могут болеть. Кто бы мог подумать, а ведь она подспудно не особо в это верила. Ну и ладно. Заболел и заболел, бывает и хуже, вон у нее какой аппендицит был, ничего, выжила, несмотря на «заботы» домашних. Диана взялась за уборку. Кое-что сразу выбросила, над чем-то поразмыслила и тоже выбросила, а потом засела за домашнее задание. Отблеск валявшегося рубля на столе ей дал знать, что все будет хорошо.
Лида явилась следующей, прочитала протянутую сестрой записку и пошла на кухню. Посиделки на чердаке удались, Катя обещала поразмыслить над тем, как правильно использовать возраст согласия, и Лида была в общем-то довольна жизнью, насколько это возможно. Также она предполагала сразу забрать несколько штук печенья для нее на завтра, кто знает, сколько ей придется ошиваться на чердаке. Едва она успела украсть гуманитарную помощь, как пришла Эльвира.
– Стаса забрали в больницу, – сообщила Лида и отдала матери записку.
– Я поеду туда, – заявила Эльвира. – Готовить не буду, сами придумайте, что поесть.
Сестры остались вдвоем, обе сильно удивленные столь серьезным нарушением традиций. Ужин всегда был обязанностью Эльвиры, даже когда у нее был вывих руки от драки со Злом, она и то готовила. Мать ушла без единого слова и не особо торопясь. Возможно, сын ее изрядно достал в последнее время, поэтому она решила соблюсти формальность и приехать к нему, но не особенно спешила. Может, по пути завернет куда, осмотреть какой-нибудь квартал Комаровска.
