– Один, два, три! – прозвучал старт. Ладонь Андрея цепко обхватила мою, и я ощутил давление. Наши руки качнулись разок, а потом с переменным успехом стали склоняться то в одну, то в другую сторону. У меня не было особого настроения соревноваться и желания победить, не было куража. Но в какую-то секунду я понял, что могу лишиться единственной бутылки пива. Это дало невидимый импульс бицепсу, трицепсу, мышцам плеча и кисти. Что касается кисти – она у меня была тренирована игрой на гитаре, боксом. Да, в общем-то, все мышцы руки в той или иной степени получали нагрузку тяжелее рюмки водки. Я напрягся на секунду, схватив левой рукой край стола, и придавил руку соперника. Победа!
– Браво, юноша! Браво! – захлопал в ладоши псевдо-Антонов, остальные тоже захлопали, в том числе и официантка, которая наконец-то принесла первое и второе всей честной компании двойников. Начался обед, а значит, мое время вышло. Я поднялся, чтобы уйти.
– Сам попробуй, – заворчал псевдо-Макаревич, передвигая в мою сторону проигранную бутылку пива. – Это не юноша, это… машина какая-то!
– Не преувеличивай, Андрей. Сознайся, что ты не в форме, – съязвил псевдо-Антонов, подумал немного и пересел за наш стол. – Пока остывает солянка, пожалуй, я сойдусь в жарком поединке с юным журналистом.
Пренебрежительный тон, которым он это сказал, только подхлестнул меня. Лучше бы он ничего не говорил про юного журналиста! Этот титул предназначался совсем сопливым школьникам, а я – студент журфака! Ну, иди сюда, лицедей!
– Ставь на кон бутылку пива! – сказал ему Андрей. Мой гонорар потенциально увеличивался.
Как это часто бывает – у тех, кто громко кричит о своих достоинствах, редко слова подкрепляются делом. Так случилось и у самоуверенного псевдо-Антонова. Спортивная злость, стремление во что бы то ни стало наказать лицедея, а также появившийся внезапно кураж сделали свое дело. Поединок закончился в пользу журфака, под веселое одобрение присутствующих. Рядом со мной возникла третья бутылка пива.
– Действительно – машина, – потирая кисть руки, констатировал очередной проигравший лицедей.
Егор, который Валерий Леонтьев, решил, что настал его черед. Он больше всех молчал, а потому оказался достойным противником – жилистым, сильным и настойчивым. Такой добивается цели, не взирая ни на что. Мы толкали руку противника, каждый со своей стороны, с неистовством гладиаторов, почти прижимая к столу. Но Фортуна решила улыбаться обоим в равной степени. Уже прошло больше минуты, а явного преимущества не возникало ни у кого. Наконец Егор сказал:
– Олег устал, но не сдается. Думаю – боевая ничья! – наши руки разжались к всеобщему удовольствию. Эх, жаль – не досталась четвертая бутылка пива! Зато не пострадало реноме.
Но на этом армрестлинг не закончился. Двойники заказали еще пива, подкрепились, предложили мне что-нибудь поесть, но я отказался по причине похмелья. Тогда поединки возобновились: сначала между Макаревичем и Антоновым, затем между Макаревичем и Леонтьевым. И вот Леонтьев предложил мне снова вступить с ним в схватку… Бутылки пива, как разменная валюта, переставлялись с одного конца стола на другой, некоторые из них опустошались, появлялись другие. Я то терял свой жидкий гонорар, то вновь приобретал его. Даже выгреб всю мелочь из карманов и она тут же исчезла. И в итоге все пиво, находящееся в буфете, закончилось. Закончилось и время, на которое арендовался ресторан группой «ББ». Тогда лицедеи заказали водки, вина и шампанского и пригласили меня пройти к ним в купе. Официантка, когда я проходил мимо нее, пошатнулась в мою сторону (якобы качнулся вагон!), прижалась нечаянно грудью к моему животу и шепнула заговорщически: «Приходи после одиннадцати!»
34.
Рядовой Стопка с завязанными за спиной руками (по-моему, Шуберт использовал солдатский ремень), с кляпом во рту (носовой платок!) озирался по сторонам, дико вращая глазами, и пытался что-то прокричать. Его усадили поближе к окну, Шуберт встал у дверей, я сел рядом, а Григорьевич подвинулся к Стопке, держа ППШ на коленях – стволом в сторону пленного.
– Вот что, друг-товарищ, – начал Бойко. – Хотя какой ты мне товарищ? Тамбовский волк тебе товарищ! Ты есть кто? Ты есть пособник врагу народа, шпиону империалистических держав, вредителю Страны Советов и Коммунистической партии – Лаврентию Павловичу Берия! Читай, если грамотный, – с этими словами Григорьевич ткнул пальцем то место в тексте статьи «Правды», где говорилось о Берии и его аресте.
Стопка внимательно изучил напечатанное, округлил глаза и затрясся мелкой дрожью. Наверное, он представил, что в таких случаях устраивает «врагам народа» их контора. Оказаться в роли жертвы ему очень не хотелось.
– Будешь сотрудничать с нами – отделаешься легким испугом, – заверил железнодорожник. Он прекрасно уловил состояние рядового. – Твой непосредственный начальник – лейтенант – является тайным агентом Берии, который предчувствуя свое разоблачение, раскинул по всей стране целую сеть таких агентов. Они морочат людям головы, в том числе и простым служащим МВД-МГБ, задерживают якобы «врагов народа», а на самом деле настоящих патриотов, которые пытаются разоблачить пособников настоящего врага. Мы и есть патриоты. И нам партия поручила выявить и арестовать всех сторонников Берии. Уяснил? Тогда для начала ответишь на вопросы. Попытаешься заорать – пристрелю на месте.
Получив утвердительный кивок, Иван Григорьевич вынул кляп изо рта Стопки и стал задавать вопросы. Его интересовало, куда могли отвести задержанного Федора Толсторюпина, сколько там находится сотрудников МГБ, каково их вооружение? Стопка обстоятельно отвечал. Толсторюпина должны были отвести на станцию Неведа и поместить в камеру предварительного заключения опорного пункта добровольной народной дружины. В пункте постоянно дежурит участковый милиционер. В группе лейтенанта остались – он сам, старшина и трое рядовых. У рядовых автоматы, у старшины – автомат и пистолет, у лейтенанта – только пистолет. Милиционер вооружен «макаровым». Наибольшую опасность представляли лейтенант и старшина, владеющие искусством рукопашного боя.
– Интересно, каким вас ветром занесло на станцию Неведа?
– Областное начальство поручило нашей группе исследовать необычное… анальное что ли? – явление недалеко от станции Неведа.
– Аномальное, – поправил я пленного эмгэбэшника, – Людмилы Трофимовны Спаленко на тебя нет, грамотей!
– Любопытно, – задумался Бойко, и профиль Цицерона явно прорисовался на его лице. – МГБ уже пронюхало про портал… то-то я смотрю! Всю жизнь на станции Неведа государственную безопасность представлял один-единственный человек – участковый. Населения-то – кот наплакал. А здесь аж целая бригада из шести человек! Не-спро-ста! Сержант Шуберт!
– Я! – четко ответил Иван.
– Уведите арестованного под присмотр. И возвращайтесь на разговор.
