Чтоб ты сдох! От осознания, что Джоунс видел минуту ее позора, Сэм подбрасывает словно пружиной. Она размахивается, но врезать по щетинистой скуле мешают знакомые руки – обхватив за талию, «кей‑ви» тащит ее прочь из опенспейса.
– Не забудьте подписать соглашение о неразглашении, – насмешливо сообщает спецагент ей в спину.
– Подотрись им! – выкрикивает Саманта через плечо кибера. – Крыса федеральная!
Наблюдая за ней, Пауэлл привычно хмурится из‑за стеклянной двери, а коллеги перешептываются со смешками.
– Вам не нужны проблемы с ФБР, детектив, – поравнявшись с комнатой отдыха, «кей‑ви» заталкивает в нее Сэм.
– А ну живо руки убрал, советчик хренов! – она не прекращает упираться.
Мирно беседовавшие Бенсон и Доун многозначительно переглядываются.
– Надеюсь, мы вам не помешали? – с дежурной улыбкой интересуется «кей‑ви», и не думая отпускать Сэм.
– Нам уже пора, – подхватив со стола коробку с пончиками, Доун направляется к выходу.
Бенсон, не оборачиваясь, топает следом, а Саманта закатывает глаза. Вот же срань! Теперь сплетни о ее «дружном» тандеме с кибером выйдут на новый уровень.
Оставшись без свидетелей, «кей‑ви», наконец, разжимает руки. И резко уклоняется в сторону, уходя с линии удара.
– Ну и где тебя носило? – Сэм замахивается второй раз.
Кибер уворачивается и ставит блок:
– Мне подчищали память.
– Как? Уже? – кулак Саманты замирает в воздухе. – И ты… это позволил?
Вот же ушлепок! Взял и, не сопротивляясь, слил наработки по сложнейшему делу. От обиды хочется орать во весь голос, но «кей‑ви» не разделяет ее отчаяния и широко улыбается.
– И что тут смешного?
– Во‑первых, я рад, что эмоциональная встряска подтолкнула вас к выходу из депрессивного состояния. А во‑вторых, – он легко касается виска указательным пальцем. – Файлы забрали лишь отсюда.
– Ты сделал копию! – восторженно ахает Сэм.
«Кей‑ви» нарушил протокол, но все‑таки подстраховался. И ведь даже не намекнул об этом, пока она на весь участок посылала Джоунса к чертям.
– Неужели не поблагодарите?
– Ладно, признаю. Все‑таки от киберов есть польза, – поддавшись порыву, Саманта неуклюже обнимает его за плечи.
«Кевин, ты молодец» – практически срывается с языка, но «кей‑ви» не к месту иронизирует:
– Пожалуй, эту запись я тоже сохраню.
– Умеешь испоганить момент, – Сэм с досадой отталкивает его от себя. – А я ведь тебя почти похвалила.
И почти назвала по имени.
– И что дальше? – деловито интересуется он. – Снова пошлете в задницу?
– И дать тебе повод напомнить о своем… тюнинге? – фыркает Саманта. И округляет глаза при мысли, что Джоунс, проверяя столы, может обнаружить пристяжной дилдо. – Надеюсь, федералы не полезут в твою тумбочку.
– Это вряд ли что‑то им даст – я уже начал свой социальный эксперимент.
– Твою ма‑а‑ать, – тянет Сэм, когда до нее доходит смысл сказанного. А ведь она наивно полагала, что несколько минут назад ей в ягодицы упирался пистолет. – Ах ты, пластиковый извращенец!
«Кей‑ви» имитирует смех, и Саманта понимает, что ее попустило. Она хохочет – заливисто и громко – чего не случалось со времен средней школы.
Побочные эффекты социального эксперимента
– Что это за дрянь? – Саманта вопросительно выгибает бровь, когда «кей‑ви» ставит перед ней прозрачный стаканчик с красно‑бурой массой. – Дай угадаю, ты перемолол печень капитана?
Вечером в комнате отдыха нет шума и суеты. Коллеги разошлись, новостные экраны выключены, и только Доун тихонько фыркает, наблюдая за пикировкой.
– Это клубничный смузи, – отвечает кибер. С непроницаемым лицом, даже лишний раз не моргнет. – С высоким содержанием витаминов, в отличие от заказанного вами фастфуда.
И ведь знает, мерзавец, что это ее бесит, но все равно нарывается. Показывать средний палец в ответ неудобно и некогда – одной рукой Сэм придерживает коробочку с китайской лапшой, а второй орудует палочками, гоняя по углам гриб шиитаке.
– У тебя проблемы с блоком памяти? Я же просила капучино. Мог бы сразу сказать, что тебе влом, – она делает попытку подняться.
«Кей‑ви» ее останавливает:
– Я принесу.
И с идеальной имитацией обиженного взгляда направляется к кофе‑машине.
– Ну ты и стерва, – беззлобно бросает Доун. И, заговорщицки улыбаясь, переходит на шепот: – Он же старается. Меня так даже Тим не обхаживал. Не ломайся, тебе давно пора расслабиться.
– Для релакса придумали спа‑салоны, – отмахивается Саманта, склоняясь к планшету. – Куда я обязательно схожу, когда кое‑что закончу.
Вернее, если закончит – в гребаном расследовании, которым приходится заниматься втайне от Пауэлла, до сих пор нет ни одной прямой улики.
– Тебе необходима разрядка, – не отстает Доун. – Раз уж Кевин теперь полноценный, грех не воспользоваться.
Она хитро подмигивает, а Сэм продолжает скроллить невнятные показания свидетелей:
– Он и тебе разболтал про свой «эксперимент»?
– Я не слепая. К тому же, там есть, на что посмотреть.
– Не видела, – не моргнув, лжет Саманта.
Все она видела и замечает до сих пор. Каждый раз отводит взгляд, но его словно магнитом притягивает к чертовой выпуклости в штанах. Первое время Сэм уверяет себя, что это обычное любопытство. И что она косится с целью обсмеять потуги казаться человеком, но факт остается фактом – она пялится. Чертова интеграция! «Кей‑ви» мог бы надеть очки и цитировать Шекспира, чем не слияние с социумом? Но нет же, предпочел примитивную демонстрацию. И это работало – мужчины общались на равных, женщины кокетничали, и только Саманта упрямо ограничивалась саркастичными шуточками в лоб.
– Согласись, что он хорош, – продолжает подтрунивать Доун, поигрывая стаканчиком с кофе. – И я отстану.
– Ничего не изменилось, – Саманта отрывается от экрана. – Всего‑то добавился кусок пластика.
– С весьма полезной функцией. Ты обязана ее протестировать.
– Спасибо, нет, – внутренне закипая, Сэм силится изобразить равнодушие. Неужели у нее на лбу высвечивается сообщение «мне срочно нужно потрахаться»? – И откуда столько внезапной толерантности? Ты же терпеть не могла киберов.
– Не подменяй понятия. Конкуренция – это одно, а секс – совершенно другое, – тоном знатока заявляет Доун. Дождавшись звонка от Тима, она, наконец, собирается уходить. – Чем быстрее ты примешь эту мысль, тем проще станет жизнь.
