– Я смущаю твой утонченный вкус? – хохотнул он, потянувшись за зубочисткой.
– Хуже – ты меня бесишь, – улыбнулась я, подползая ближе.
Сатир никак не отреагировал на мое перемещение. Перекинув ногу через его колени, я уселась на них верхом.
– Мы не закончили, – напомнила я, обняв его за плечи.
Не сводя с меня пристального взгляда, Сатир молча поигрывал зубочисткой, поворачивая ее языком то в одну сторону, то в другую. И улыбался, не делая попытки меня обнять.
Дразнишь? Я тоже умею дразнить. Расстегнув пуговицы рубашки, я сбросила ее и осталась в одном корсете. Затем медленно стянула бретельки с плеч. Зубочистка замерла. После недолгого сопротивления, я вытащила ее двумя пальцами и со смешком потянулась к губам Сатира. Поддразнивая меня, он снова уступил не сразу. Ощутив вкус приправы на его языке, я тихо застонала. А Сатир по-прежнему играл со мной, с ленцой отвечая на поцелуи. Я прижалась к нему грудью. Его дыхание, наконец, участилось, и он меня обнял. Пока я требовательно исследовала своим языком его рот, не в силах остановиться, ладони Сатира, лениво поглаживающие мою спину, спустились ниже. Он сжал мои ягодицы, вызвав новый стон.
Прерывисто дыша и не переставая его целовать, я коснулась молнии на его шортах. Сатир перехватил мою руку.
– Разве маленьким девочкам не пора спать? – с усмешкой поинтересовался он.
– Не играй со мной, – выдохнула я между поцелуями.
– Ты это делала целый месяц, – напомнил Сатир.
– Будешь мне мстить?
– Конечно. – Он подхватил меня за бедра, поднимаясь.
Я взвизгнула, цепляясь за его плечи, чтобы не упасть. И продолжила целовать, пока он нес меня в каюту. Не верилось, что я наконец-то своего добилась. Привычно открыв дверь ударом ноги, Сатир уложил меня на кровать.
– А ты романтик, – улыбнулась я.
Забавно осознавать, что под всей этой щетинистой броней сарказма Сатир мягок и, пожалуй, консервативен, раз хочет, чтобы наш первый раз был в удобной обстановке. Не удивлюсь, если он предпочтет миссионерскую позицию. Сатир вернул мне улыбку и медленно поднялся. Я села, чтобы помочь ему расстегнуть шорты, но он отступил за дверь. И, подмигнув, закрыл ее прямо перед моим носом.
– Какого…? – от возмущения я не смогла подобрать слов.
– Спокойной ночи.
Вслед за ехидным смешком, проворачиваясь, тихо щелкнул замок. Этот сукин сын снова меня запер!
– Черт возьми, что происходит? – все еще недоумевала я.
Когда и где я ошиблась? Неужели ему что-то не понравилось? В том, что Сатир хотел меня, я не сомневалась ни минуты: невозможно так целовать, ничего не чувствуя.
Его шаги, удаляясь, стихли. Осознав, наконец, что он снова надо мной поиздевался, я рассвирепела. И выдала приличный запас ругательств, но все они остались без ответа. Я стучала в дверь, кричала в открытый иллюминатор и даже пыталась взломать замок, но Сатир не реагировал на истерику.
Далеко в море начинался рассвет. Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая облака в причудливое сочетание розового и голубого цвета. С тоской наблюдая за палитрой неба, я наконец прикрыла иллюминатор и растянулась на матрасе. Похищена и унижена. Снова.
~ 12 ~
Я проснулась от знакомого щелчка – Сатир открыл дверь. В каюте было жарко, но я не спешила вставать. С одной стороны, меня еще не опустило чувство досады, а я не хотела показывать это своему обидчику. С другой, мне безумно надоел корсет, но другой одежды в каюте не было. Не в простыню же заворачиваться. Когда чувство голода пересилило принципы, я притянула к себе проклятый кусок кружева. Сейчас у Сатира снова будет повод позлорадствовать. Обмотав вокруг бедер полотенце, я вышла в коридор.
Дойдя до кают-компании, я замерла: по лестнице спускался незнакомец – загорелый кудрявый брюнет в светлых хлопковых штанах. Скрученную майку он перекинул через плечо. Увидев меня, мужчина кивнул в знак приветствия, а я испуганно попятилась.
Для вора его поведение было слишком раскованным.
– Кто вы? – схватив с барной стойки нож для фруктов, суровым голосом поинтересовалась я и зачем-то добавила: – Не подходите!
– И не планировал, – пожав плечами, брюнет залез в холодильник и достал оттуда бутылку с водой.
Выставив нож перед собой, я не сводила с незваного гостя мрачного взгляда. Неужели Сатир уехал, оставив яхту без присмотра?
– Положите на место! – возмутилась я, когда мужчина открутил крышку и сделал глоток. – Я полицию вызову!
– Сатир, где ты снял эту истеричку?
Уже лучше. Они все-таки знакомы. Я опустила нож. На лестнице появился Сатир и хмыкнул, оценив мой наряд. Сукин сын, посмотрела бы я, что бы ты надел, будь у тебя такой же выбор!
– Тейлор, не дергайся, – приблизившись, Сатир отобрал у меня нож и представил кудрявого: – Это Священник.
– Простите, святой отец, я согрешила, – ляпнула я первое, что пришло в голову.
Осмотрев мой наряд, он кивнул:
– Вижу.
Рубашка Сатира, которую я вчера сбросила, так и лежала на журнальном столике. Подхватив ее, я прошмыгнула обратно в каюту. Пока я переодевалась, Сатир со Священником успели подняться на палубу, оставив камбуз в моем распоряжении. Сделав себе бутерброд, я уселась на диван и выцепила из стопки первый попавшийся журнал. Листать его мне быстро наскучило. Покончив с завтраком, я поднялась по лестнице, но до носа яхты не добралась, услышав, о чем разговаривают мужчины.
Священник отчитывался – они с Англичанином засекли подходящую под описание блондинку, но она дважды уходила от преследования. Оба раза девушка была не одна, но ее спутника тоже не удалось выследить. Их возможности поражали и пугали одновременно – за месяц отыскать нужного человека в перенаселенной Маниле, располагая лишь распечаткой с дорожной видеокамеры!
– Пасти их в открытую мы не можем, – посетовал Священник, достав из рюкзака планшет. – Есть риск, что тогда «следопыты» сменят полевую команду.
– Но что-то вы выяснили?
– Их постоянная локация до сих пор неизвестна, – Священник открыл приложение с картой. – Но раз в неделю они приезжают в бар «Бриз».
Он закрепил булавку, отмечая нужный адрес.
– Не лучшее место для вербовки, – скептически нахмурившись, Сатир крутил планшет, рассматривая район. – Слишком много конкуренции – тут бордель на борделе!
– У владельца «Бриза» связи с иммиграционной службой, – пояснил Священник.
– Они формируют пул игроков и оформляют им визы, – морщинки на лбу Сатира разгладились. – Не намного дешевле, чем перевозить в контейнерах, но так нет риска потерять груз.
С каждым его словом мне все сильнее становилось не по себе. Следопыты, игроки, вербовка, контейнеры... Неужели они говорят о торговле людьми? И делают это так… спокойно! Не к месту вспомнилось, как Сатир прострелил Солу колено – даже не задумываясь!
