В холле 17 этажа было темно и тихо. Я подошла к панорамному окну. На дорогах, подобных огромной паутине, даже в это время было оживлённое движение. Город светился и переливался миллионами светящихся огоньков, как гирлянды на новогодней ёлке, которую увенчивало колесо обозрения, виднеющееся вдали и отчётливо мигающее в образе нарядной снежинки.
Помню, как в детстве мне хотелось посетить этот аттракцион, и только лишь потому, что он являлся самым высоким в нашей стране. И вот я уже взрослая, до объекта моего заветного желания рукой подать, а я всё никак не доберусь до пункта назначения.
За спиной послышался голос, и мы с Сергеем одновременно обернулись. Сделав несколько шагов, мы увидели, что дверь нашего офиса приоткрыта. Тихонько пройдя внутрь я остановилась у своего кабинета.
— Да, я всё сделала, как вы просили. Да, заменила. Точно. Ну я же уже сказала. Теперь вы оставите моего брата в покое? Когда? Да, завтра в 10 буду их ждать. Куда их сначала проводить? Всё поняла.
Тусклый свет настольного светильника едва озарял кабинет. Шкаф, где хранились документы был распахнут. Катя сидела прямо на полу в ворохе бумаг и раскладывала листы по папкам. Волна негодования захлестнула меня с головой. Не зря я её хотела вышвырнуть ещё в первый же день! Вот змея!
Я ринулась в кабинет, готовая придушить мерзавку на месте, но Сергей меня остановил, схватив за руку и приложив палец к губам, приказал молчать.
— Катя? — спокойным тоном заговорил с девушкой Сергей, — Что ты делаешь здесь в такое время? И в этом кабинете, кстати, тоже? — а вот это уже ближе к теме.
Я упёрла руки в бока и принялась топтаться на месте перед приоткрытой дверью кабинета, прикусывая губы. Держать себя в руках оказалось выше моих сил! Эмоции переполняли, и я с трудом боролась с желанием вцепиться ей в волосы, потому что уже точно поняла, что она подделывала документы. Раньше я за собой не замечала такой неконтролируемой агрессии.
Девушка подскочила с места, бумаги разлетелись в разные стороны. Было видно, как Катя побледнела, этот контраст особо стал заметен при рыжем цвете прядей её волос, выбившихся из некогда аккуратно уложенного пучка, обняла руками свои худенькие плечи и съежилась, как будто защищаясь, грудь вздымалась от волнения, но при этом она не смогла вымолвить ни слова.
— Есть два варианта, — продолжил Сергей всё тем же спокойным тоном, который тоже уже начинал действовать мне на нервы. Он подошёл к испуганной девушке, заправил прядь волос за ухо и, приподняв пальцем её подбородок, заставил посмотреть ему в глаза, — Первый: я сейчас вызываю полицию, что будет дальше, знаешь сама, взрослая девочка. Второй: ты сейчас мне всё рассказываешь, и я подумаю, как можно тебе помочь.
Катя прикрыла глаза не опуская голову и слёзы тут же проложили мокрые дорожки по её щекам. Сергей обнял девушку, и она зарыдала в голос. А я вдруг поняла, что моя злость куда-то улетучилась и сменилась на дикий интерес, который оказалось намного сложнее держать в узде, чем ярость, которая охватывала меня буквально несколько минут назад. Что же подтолкнуло молодую девчонку пойти на преступление?
31
Я больше ни минуты не могла оставаться на месте. Открыв двери настежь, я прошла за свой стол мимо ошарашенной девушки и вздохнувшего мужчины, и плюхнулась на кресло. Я до сих пор была жутко голодной, малыш уже отбивал чечётку в мои бока, требуя внимания. Больше не осталось сил на борьбу после вчерашнего, плавно перетёкшее в сегодняшнее. Я окинула взглядом стол — ничего не тронуто. А вот и мой телефон. Звонков не было, но зато смс о пополнении счёта фирмы. Камал оплатил всё по договору, копейка в копейку. Я посмотрела на время перевода — счёт был оплачен во время моей съемки! Не после, а во время! Не только я его удивила, но и он меня! 1:1!
Катя перестала рыдать, видимо, моё появление вообще ввергло её в шок. Сняв обувь, я закинула отёкшие ноги на стол. Всё не могу больше ни минуты! Усталость давала о себе знать болью в спине и мигренью. Я посмотрела на девушку, и она буквально вжалась в Сергея, от чего мне стало совсем весело. Калейдоскоп моих ощущений напоминал состояние истерики.
Сергей усадил Катю на диван и подал мне стакан воды, который я тут же осушила залпом. В помещении была звенящая тишина и полутьма. Заплаканная девушка, съежившаяся на диване, мужчина, сложивший руки на груди. Вот прям покойника в центре комнаты не хватает.
— Кать, у меня нет сил, ни физических, ни моральных, играть в эти игры. Вот если честно, проще сдать тебя в органы, — вижу, как её глаза увеличились от страха, и она подняла глаза на Сергея, ища защиты, — но……уж очень мне интересно, что толкнуло молодую, симпатичную и далеко не глупую девочку на такую авантюру? Поэтому выкладывай всё, как есть, иначе я добавлю тебе срок, просто позвонив кому надо, — здесь я, конечно, приврала, папа и Олег запросто могли это устроить, а вот мне некому было звонить.
Девушка опустила глаза, вцепилась тонкими пальцами в подол платья и начала рассказывать свою историю. Они с братом выросли в детском доме. Костя старше Кати на 8 лет. Где их родители они не знали и почему никто из родственников не объявился, если они и были, тоже большой вопрос. Когда брату исполнилось 18 лет, ему выделили жильё — дом в деревне под Самарой. Услышав про этот город, в груди как-то неприятно ёкнуло. Ох, точно неспроста здесь эта девочка.
Жилище было признано аварийным. Парень оббивал пороги разных инстанций, но дела до этого никому не было, сказали, радуйтесь, что вообще есть крыша над головой. Костя устроился на работу и по возможности приводил дом в порядок, приготовил для Кати отдельную комнату. Когда девушке исполнилось 18 лет, своего жилья ей не выделили, мотивировали тем, что им положено с братом одно на двоих. А я уже понимала, что ребят наглым образом обманули.
Костя работал, Катя поступила в колледж. Научилась шить и ночами работала, выполняя заказы за копейки. Так и жили, поддерживали друг друга, мечтали о новом доме. Тем более у Кости появилась девушка. Денег стало не хватать. Брату очень хотелось, чтоб его любимые девочки ни в чём не нуждались.
Он рано уходил и поздно приходил. А иногда уезжал на заработки. В доме стали появляться новые вещи, продукты, которые они не могли себе раньше позволить, наряды, предметы мебели. И однажды, Костя не вернулся домой. Они с Таней с ног сбились, обзвонили все больницы, морги и полицейские участки, но Кости нигде не было. Через неделю послышался визг тормозов возле дома. Фары автомобиля погасли, двигатель затих. Буквально через минуту, снова послышался рёв мотора, и машина исчезла.
Катя выскочила зимой в одной сорочке на улицу, в надежде, что вернулся брат. Фонари светили слабо, но она рассмотрела на земле тело мужчины. На ватных ногах она подошла ближе и узнав брата, бросилась к нему.
Окровавленное лицо, разбитые нос и губа, одежда грязная, он был без сознания. Несколько недель в коме, и Катиными молитвами, Костя пришёл в себя. Но радость быстро сменилась новым горем — брат никогда больше не сможет ходить. Таких денег на операцию у неё нет и за всю свою жизнь ей их не заработать. Маша пыталась поддержать своего любимого, но через два месяца, не попрощавшись исчезла.
