6
Тёмная улица, на которой иногда встречались светящиеся фонари, повела нас в центр, откуда до нас доносились приглушённые звуки музыки, веселья и смеха. Я шла на ватных ногах, совершенно не слушая Марго, которая рассказывала о своей бурной жизни в моё отсутствие. В голове путались мысли, а в ушах слышался звон, о происхождении которого я понятия не имела. Я переживала, как перед экзаменом, то и дело поправляя волосы и край сарафана. Меня распирало от любопытства.
Звуки становились всё ближе, а свет всё ярче. И мы вышли на просторную площадку перед магазином. Старое здание обветшало, наверху красовались буквы «АГАЗИН». Сквозь окна, в которых уцелели рамы, виднелся свет и прилавки с товаром. Как по конвейеру в немного покосившуюся дверь входили незнакомые мне парни и девушки и тут же выходили с горячительными напитками в руках. Слева в нескольких десятках метров красовалось новенькая постройка со светящейся надписью «КЛУБ», откуда доносилась громкая музыка.
Олеся доверила меня Марго, а сама исчезла в неизвестном направлении. Подруга, недолго думая, взяла меня под руку и двинулась в сторону небольшой компании, стоящей возле другой половины здания, в которой зияли два тёмных окна с выбитыми рамами. Подойдя ближе, я увидела, что кто-то сидит в оконном проёме, облокотившись на него спиной, одна нога болталась в воздухе, а на второй, согнутой в колене, покоилась рука с дымящейся сигаретой.
— Привет всеееееем! — пропела Марго, при этом нескольких парней успев чмокнуть в щеку в знак приветствия.
— Познакомьтесь — это Александра! Для друзей Алекса! — теперь внимание всех присутствующих было обращено на меня, повисло неловкое молчание. Я чувствовала себя как на помосте перед казнью, ощущая на себе устремленные взгляды, в ожидании последнего слова приговорённого. Вцепившись в руку подруги, я застыла на месте.
— Ну, привет, Алекса! — глаза судорожно стали искать обладателя этого сильного мужского голоса, заставившего меня встрепенуться. Я всматривалась в темноту оконного проёма, практически не видела лица, но ощущала, как меня рассматривают.
В следующее мгновение тень отделилась от оконного проёма, в два шага преодолела расстояние между нами и протянула мне руку:
— Вадим, — моя рука сама послушно легла в ладонь незнакомца. Прикосновение обожгло. В груди стало тесно, как будто на меня надели корсет и туго зашнуровали, нарушая при этом все правила безопасности. Сердце забилось быстрее, отдавая в ушах глухими ударами, колени подкосились, ладошки предательски стали влажными. Парень склонил на бок голову, одним резким движением отбрасывая длинную русую чёлку с глаз в сторону, ожидая ответа. А я на мгновение онемела, утонув в омуте его карих глаз, которые смотрели мне прямо в душу.
— И откуда такая красота? — продолжал Вадим, не отпуская мою руку, пока я пыталась прийти в себя и заставить язык шевелиться.
Обстановку разрядила Марго, загребая меня в объятия, резко дёрнув на себя:
— А эта красота из Москвы. Вот видишь, приехала посмотреть на нас, простых смертных, — шутила подруга, вгоняя меня в краску.
— Ничего подобного! — возмутилась я. — Я не из Москвы, а из Королёва, если это кому-нибудь интересно кончено, — уже не так уверенно закончила я.
— А это Вадим — мой бывший одноклассник! Хороший парень! — подмигнула мне Марго, недвусмысленно намекая.
— Ну…. мы уже познакомились, — сказала я, уставившись на кроссовки парня. Я не понимала, что со мной происходит, не находила себе места и не могла поднять глаза на Вадима, боясь встретиться с ним взглядом.
— Жду вас завтра днём на речке! — обратился Вадим к Марго.
— До встречи, красавица! — а это уже предназначалось мне. После чего парень вернулся к своей компании, а я облегченно вздохнула. Любому другому я уже дала бы от ворот поворот, мне явно нужно разобраться в новых впечатлениях.
После этого Марго перезнакомила меня еще как минимум с полусотней людей, таская меня за собой за руку, как маленькую карманную собачонку. При этом подруга лавировала между компаниями молодых людей, ни разу не оступившись в своих босоножках на таких каблучищах, улыбаясь во весь рот и выпячивая грудь. Я ограничивалась короткими «привет», «угу», «ага», «мммм», на большее меня не хватало. Тем более, что я ничего не понимала и не запоминала лиц. На ум то и дело приходила строка из стихотворения «Бородино»: «Смешались в кучу кони, люди…» Ни один парень не производил на меня такого впечатления, как Вадим. Я всё никак не понимала, что на меня так подействовало, но это, определенно, должно что-то значить.
Если Олесю на вечерние прогулки из дома забирал Саша под свою ответственность, то дедушка делал вид, что не замечает во сколько она возвращается домой. При этом, если она уходила одна, то в полночь как Золушка, она должна была переступить порог дома, иначе дверь закрывалась на замок и потом избежать наказания и поучительной тирады не представлялось возможным.
Мне повезло сегодня увязаться за сестрой и после первого моего выхода «в свет», домой мы вернулись ближе к двум часам ночи. Тихо пробравшись на кухню, мы налили горячего чаю и, обмакивая мягкий хлеб в мёд с дедушкиной пасеки, принялись шёпотом делиться с сестрой впечатлениями. Я не узнавала Олесю, сейчас она казалась мне совсем другой, отбросив все свои нравоучения и табу, она мне рассказывала обо всех, кого мы сегодня могли встретить. И когда я услышала уже знакомое мне имя, заёрзала не стуле, в одну секунду мне стало не по себе, руки похолодели и плотнее обняли чашку с чаем, пытаясь согреться.
Олеся приподняла бровь и замолчала, вопросительно меня рассматривая.
— Что? — молниеносно отреагировала я.
— Понравился что ли? — не называя имени протянула Олеся, растягивая намеренно слова и расплываясь в хитрой улыбке.
— С чего это ты взяла? Ничего он мне и не понравился, просто спросила. Что нельзя что ли? Подумаешь… ничего особенного… спросила и спросила….. что прицепилась сразу? — тараторила я, при этом зная, о ком она спрашивает, а щёки предательски раскраснелись.
— Понраааавииииилсяяя! — подытожила сестра, растянувшись на стуле, как кот, объевшийся сметаны.
— Отстань! Тебе показалось! — продолжала я её убеждать. Или себя?
— Вадим живёт с мамой и двумя младшими сёстрами. Его отец исчез в неизвестном направлении, когда в семье родился последний ребёнок. Он много работает, чтобы помочь маме… И баб меняет, как перчатки. Так что — забудь.
— Мне всё равно, — вскрикнула я, тут же зажав рот рукой, испугавшись, что услышит дедушка. — Пошли спать, а то влетит сейчас.
— Ну- ну, неужели наша ледышка растаяла? — донеслось мне в след.
Я злилась на Олесю, на себя, на Марго, на НЕГО, пытаясь понять и разобраться в этих новых для меня ощущениях. Мысли в моей голове судорожно путались и искали ответы на вопросы, которые всплывали в моей голове самостоятельно. Мой бортовой компьютер дал сбой.
