— Течёшь бессовестно от каждого моего слова. Разве с ним вот так же, Смит?
— Замолчи… Ненавижу тебя, — шепчу сквозь пелену дурной страсти, затягивающей петлю на моей глотке.
Мне стыдно. Я зла на себя. Зла на него. Зла за то, что позволяю ему подобное.
Как же хорошо…
— На меня смотри, — требует он.
Съехали с катушек. Оба. Дышать в комнате нечем. В голове полнейший хаос. Чувства обострились до предела. Догола…
Тело живёт само по себе. Отзывается на каждое его движение. Потому что я скучала по нему до невозможного.
— Слышишь, Дженнифер, смотри…
Поднимаю на него поплывший взгляд. И в этот момент его глаза выжигают во мне последние остатки гордости.
— Ммм…
— Да, малыш, давай, сделай это для меня.
— Рид, — прошу, дрожа всем телом.
Не знаю чего хочу: чтобы он остановился или чтобы ни в коем случае не делал этого.
Вторая ладонь властно сжимает шею. Пальцы скользят вдоль горла. Вверх. Вниз. Поднимаются к лицу.
Наклоняется, чтобы поцеловать мои пересохшие от волнения губы. Несдержанно, горячо. Так, как умеет целовать только он…
Мне кажется я уже совсем потеряла грань с реальностью. Есть только это прекрасное, жаркое чувство, стремительно разрастающееся там внизу живота
– ***ть, ты с ума меня сводишь, — отклоняется, смотрит на меня, не отрываясь. И хочется стоять вот так вечность.
Боооже… Его взгляд. Пальцы. Голос. Запах. Всё это накрывает разом, обрушиваясь на меня словно лавина. Я непроизвольно выгибаюсь, в поисках опоры цепляясь за его плечо.
Умереть можно…
— Да, малыш, — загораются адским пламенем эти бесовские, серые глаза.
Едва не падаю, когда желанное наслаждение пронзает каждую клеточку. Остро. Ярко. Взрываясь тысячей импульсов под кожей.
Закрываю глаза, отдаваясь агонии. Сдаваясь. Наслаждаясь. Жадно запоминая каждую секунду.
— Что и требовалось доказать, — сквозь дурман разбивают все прелесть момента, равнодушно брошенные им слова.
Упивается своей победой.
Отходит.
Сползаю вниз, роняя голову на колени. Пытаюсь восстановить дыхание. Тело всё ещё сладко ноет, но в груди пожар…
Как же больно. Он прав, я веду себя как шлюха. Гадко на душе. Но одно вдруг понимаю точно. Он не испытывает ко мне ничего из того, что могло бы иметь развитие и продолжение. Это точно не любовь… Не она. Она ведь не может быть такой жестокой?
— Ну так что? — подходит. Смотрит на меня сверху вниз.
— Пошёл ты, — сжимаю до хруста зубы.
— Кольцо. Свадьба, Смит? — произносит высокомерно и насмешливо. — Не удивлюсь, если ты позволишь нагнуть тебя прямо перед этой вашей помпезной церемонией!
Вскакиваю. Бросаюсь на него. Гнев, злость и ярость находят выход только через удары, которые я в отчаянии обрушиваю на него. И этот его нетрезвый смех, что стоит звоном в ушах, раздражает ещё больше. Издевается надо мной, сильнее унижая с каждой секундой. Хотя, куда уж сильнее…
С тумбочки падает люстра, которую я случайно задеваю рукой. Брукс терпит моё бешенство до определённого момента. Потом с силой сжимает щёки, толкая к стене. Слышу, что открывается дверь. Видимо, Картер проснулся от нашего шума.
— Рид, в чём дело? — обеспокоено спрашивает и подходит к нам. — Успокойся. Слышишь?
— Как же ты достала, Смит! — цедит он.
— Отпусти её.
— Убери руки! — почти кричу, отворачиваясь.
— Минуту назад тебя всё устраивало! — издевается, вздёргивая бровь.
— Брукс, хватит, бро, ты пьян, поверь, вы так ничего не решите, — пытается вмешаться Картер.
— Сука, задушил бы к херам, — бросает озлобленно, перехватывая за волосы. Теперь его зрачки как и прежде полыхают только ненавистью.
Невероятная палитра эмоций. От откровенной похоти до презрения со скоростью света.
— Не сможешь дать то, что я хочу, — цитирует мои же слова, которые, очевидно, всё же зацепили его.
— Пусти!
— А ты сама-то знаешь чего хочешь? — орёт мне в лицо.
Картер отодвигает его от меня. Рид бесится. Кидается в ответ, начинает кричать и на него.
Получает хорошую затрещину.
Трясущимися руками хватаю со стула свою сумку и направляюсь к выходу.
— Стой, сказал тебе, — прилетает в спину, но я уже не слушаю.
Просто уйти. Просто оказаться подальше от него.
Приседаю в прихожей. Надеваю кеды. Парни громко спорят.
Уйти. Я должна уйти отсюда. Видеть его не хочу!
Голоса громче, вот они уже рядом. И именно сейчас по ту сторону двери раздаётся настойчивый стук.
Внутри что-то обрывается.
Брукс ухмыляется. Лерой молча подходит и поворачивает замок.
На пороге стоит Исайя. И то выражение лица, которое я вижу, пугает меня. Я в принципе ни разу не видела его таким…
Тишина, образовавшаяся в эту секунду, отдаётся стуком грохочущей крови в ушах.
— В машину, Смит, — вкладывает брелок от порше мне в руку.
— Исайя…
— В машину иди, — повторяет он с нажимом, явно с трудом себя сдерживая.
На меня не смотрит. Они с Бруксом открыто испепеляют друг друга.
— Давай, Дженнифер, он прав, — практически выталкивает меня из квартиры Лерой.
Прежде чем захлопывается железная дверь, успеваю заметить, как Ричи бросается вперёд.
Нет-нет-нет…
Дёргаю за ручку, но тщетно. Слышу нецензурную брань, грохот.
Что я наделала?
Барабаню ладонями, умоляю впустить меня внутрь, но в итоге, просто беспомощно оседаю на пол, рыдая.
Всё из-за меня. Это я виновата! Только я.
Затыкаю уши. Не могу слышать то, что там происходит, не имея возможности попасть туда. Отползаю к лифту. Опускаю голову, цепляясь пальцами за волосы. Выдирая их. Раскачиваюсь как душевнобольная. Мне страшно. Страшно, что я опять позволила всему этому случиться. Снова столкнула их лбами. Как и тогда четыре года назад.
Поднимаюсь с пола, только тогда, когда дверь, наконец открывается.
— Исайя, — сглатываю. Моё сердце рвётся в клочья, когда смотрю на него.
Подходит к лифту. Скула опухла, губа разбита, белоснежная рубашка испачкана кровью. Не его.
Молча нажимает на кнопку лифта. Костяшки пальцев сбиты.
— Брукс, — дверь снова резко распахивается, ударяясь о стену. В коридоре появляется Рид и Лерой, хватающий его сзади. — Хватит.
