У него совершенно точно разбит нос. Теперь ясно.
— Иди сюда, жених, — провоцирует снова, подзывая пальцем Ричи.
Исайя сжимает челюсти и разворачивается, делая шаг в его сторону.
— Прошу тебя, не надо, — изо всех сил цепляюсь пальцами за рубашку.
— Нет, подожди, — стряхивает с себя мои руки.
— Давай, Ричи, недурно вышло, даже прямо зауважал тебя, — гортанно смеётся Брукс. — Повторим, а?
— Заткнись уже, — кричу ему я.
Они так близко друг к другу. Исайя начинает первым, кидается на него, пребывая в том состоянии, в каком видеть его мне не доводилось никогда. Тот естественно бьёт его в ответ.
— Я сейчас вызову полицию, — раздаётся из приоткрытой соседской двери, пока они дерутся.
— Поли… ция уже здесь, дамочка, — отвечает ей Рид, тяжело дыша.
Тяну Ричи назад, но он как с цепи сорвался. Остервенело и бесстрашно бросается на моего сводного брата, который только что безжалостно засадил ему по печени. Мало того, даёт сдачи, несмотря на то, что слабее и явно проигрывает в весовой категории.
Исайя умеет вот так? Для меня это новость. Но в любом случае, я боюсь за него. Понимая, что Брукс может отправить его в нокаут в любой момент. Силы-то явно не равны.
К счастью, Лерою удаётся расцепить их. Вот уж у кого хватит отрезвляющей дури на них обоих.
— Разошлись нахрен, — грубо вталкивает сопротивляющегося Рида в квартиру и хлопает входной дверью, отрезая этих двоих друг от друга.
Исайя, приложив руку к животу, поднимает с пола брелок. Пошатываясь, идёт к лифту. Повторно нажимает на кнопку, и створки сразу же разъезжаются в стороны.
— С ним останешься или поедешь со мной? — поворачивается ко мне. Смотрит. Спокойный снаружи, но глаза…
Они заставляют меня чувствовать себя настоящим ничтожеством.
Не отвечаю, захожу в лифт. Он тоже. Так и едем молча, больше не проронив ни слова.
Внизу на нас косится консьержка. Когда проходим мимо, толкает охранника, читающего газету.
Исайя хромает на правую ногу. Хочу помочь, но он не даёт мне этого сделать.
Выходим на улицу. Лёгкий ветерок приятно холодит разгорячённые щёки, по которым кривыми тропинками стекают обжигающие слёзы.
— Исайя, — шмыгаю носом. Он трогает голову, на пальцах остаётся кровавый след. — Я сама за руль сяду.
— Нормально всё, дай салфетки.
Послушно достаю их из сумки. Хочу прикоснуться к лицу, но он отодвигается и выдирает упаковку из моих рук.
— Исайя…
— Дженнифер, — стирает кровь с разбитой губы.
— Дай мне всё объяснить, пожалуйста, — прошу отчаянно.
— Ну давай, попробуй, — хмыкает он.
— Я… — набираю в грудь побольше воздуха. — Не буду просить прощения, хоть и виновата. Потому что ситуацию уже не изменить. Мне… надо было разобраться в себе. Он вернулся и… это выбило меня из колеи.
— Зачем соврала насчёт Сан-Бернардино? — видно, что ему крайне неприятен этот наш разговор. — Ты давала слово. Обещала, что не станешь лгать.
Так оно и было. Во время того круиза на теплоходе он задавал мне вопрос. «Мне стоит переживать, Дженнифер?»
— Мне жаль, — не могу смотреть в его пронзительные, голубые глаза.
Тяжело вздыхает и качает головой, устремляя взгляд на пустующую парковку.
Эта пауза меня тревожит. Что теперь будет? Конец?
— Если сейчас поедешь со мной, то выполнишь мои условия, — говорит он, поворачиваясь ко мне. — Во-первых, переезжаешь из этого вашего чёртова дома. Во-вторых, выходишь за меня замуж, как и планировали. В-третьих, уезжаешь со мной.
— Куда?
— В Сиэтл. Отец отдаёт мне часть бизнеса. Им нужно заниматься, — запускает двигатель. — Я прошу решить тебя прямо сейчас. Если всё это тебе не нужно, то мы прощаемся раз и навсегда. Я устал от вечного присутствия третьего человека в наших отношениях, Дженнифер…
Глава 37 Дженнифер
месяц спустя
— Дженнифер! — радостно горланит Макс на всю гостиную.
Не успеваю я скинуть обувь, как он несётся ко мне на пару с Акселем, едва не сбившим меня с ног своими грузными лапищами, ткнувшими в живот.
— Привет, засранец, — взъерошивая отросшие волосы мальчишки, здороваюсь я.
Переключаюсь на Акселя, выписывающего от радости круги и восьмёрки. Ловлю пса и заключаю его в объятия, прижимаясь к шерстяной морде.
— Смити-Смит! — смачно целует меня в щёку только что спустившаяся по лестнице Бэт. — Наконец-то! С тех пор, как ты переехала к Роуз, я стала видеть тебя реже, чем Санту.
— Ооо, детка, — сжимаю её покрепче и касаюсь губами лба.
— Ты совсем про нас забыла! — недовольно ворчит Макс, пока мы идём на кухню. — Грёбаные две недели не виделись с той встречи на пляже. Знаешь, как скучно проходят вечера? Играть в монополию с родителями — настоящая каторга. Эти их старомодные занятия — смерти подобны. Чувствую себя так, будто попал в стар дом и вынужден в наказание развлекать пенсионеров.
У меня в груди разливается тепло. Макс и Бэт скучают… И мне, что уж скрывать, это приятно до чёртиков. Интересно, знай они, что я им всё же не кровная сестра, относились бы иначе? Снова стали бы ненавидеть как пять лет назад?
— Вчера мать застала нас за просмотром сериала «Конец грёбаного мира». Возмущалась… — тянет Макс. — Потом они с папой пытались смотреть с нами Гриффинов (Гриффины — известный американский мультфильм. Примечание автора).
— И как? — смеюсь я, глядя на то, как Бэт с непресущим ей энтузиазмом достаёт продукты для приготовления ужина.
— Грейс задавала бесконечные глупые вопросы, — исчезая в холодильнике, рассказывает она. — Вроде того почему пёс Брайн умнее своих хозяев или почему голова младенца Стьюи такой странной вытянутой формы.
Я хохочу, мою руки и принимаясь за дело. Сегодня эти двое уговорили меня приехать и приготовить фирменную пасту.
— Хочу «Цезарь», — перещёлкивая пультом каналы, вещает Макс.
— Ладно, — пожимаю плечами. — Давайте сделаем.
— Предки будут к девяти, голодные как черти. У мамы интервью, а ты знаешь, что она очень нервничает и в такие моменты совсем не может есть, — рассказывает Бэт.
— Я припарковалась! — в кухне появляется довольная собой Онил.
— Вкривь и вкось, — выглядывая в окно, выносит вердикт Макс, тут же получая от Роуз оплеуху. — Смит, ты не боишься за свою жизнь, сидя рядом с ней в машине?
— Видишь? — наклоняю я голову в сторону брата. — Прямо вот тут седой волос. И с каждым разом их всё больше.
