В общей сложности прошло четыре дня. Уже мог бы перебеситься… Но нет! Это же Лерой. Сука, идиот.
В пятницу я оборвал ему трубку. Просто сидел с Освальдом на диване и без конца трезвонил этому говнюку.
Блокирует меня. Ой дурак…
В семь возвращается Онил. Счастливая и с подарками. Цепляет мне на руку кожаный браслет и застёгивает на толстой шее Освальда голубой ошейник с подвеской в виде Эйфелевой башни. Тот пытается понять, что ему мешает, но у него не получается. Комично выгибается конём и ходит туда-сюда под наш общий хохот.
На кухне вместе готовим поздний ужин: пиццу и пасту с морепродуктами. Роуз рассказывает про Париж, который, хоть и в попыхах, но всё же удалось посмотреть. Удивительно подробно описывает достопримечательности и говорит, что мне обязательно стоит там когда-нибудь побывать.
Мы открываем бутылку вина и распиваем её под старый фильм с Андриано Челентано в главной роли (А. Челентано — известный итальянский актёр. Примечание автора). «Укрощение строптивого» — любимый фильм Дженнифер Смит. Она мне даже говорила, что я чем-то похож по характеру на этого грубияна. Сейчас понимаю, что да. Есть что-то общее…
Засиживаюсь перед телеком допоздна, а потом случается это. Онил визжит из ванной. Кран сорвало. Я уж думал скорпиона увидела или ещё что. От чего там обычно пищат девчонки…
Быстро устранил поломку и успокоил хозяйку дома. Руки слава богу всегда росли из нужного места и работают, к счастью, даже если я нетрезвый.
— Я так испугалась! — признаётся она, в то время как мы на пару выжимаем тряпки.
Потоп вышел отменный, надо сказать. Пока перекрывал воду, залило прилично.
— Нормально всё. Кран запасной пригодился очень кстати.
— Это папа запасливый…
— Ну вроде всё.
— Да, — выпрямляется она и смотрит на мокрые полы своего огромного халата. Поднимает взгляд. — Спасибо тебе, Рид. Не знаю, как бы справилась без тебя…
— Да перестань, — выхожу из ванной и сажусь на диван в гостиной, откидываясь на спинку. Спать хочется адски. Да и пора что-то придумать с жильём. Это не дело тусить здесь теперь, когда она вернулась.
— Рид…
Лёжа, поворачиваю голову в её сторону. Онил стоит в дверном проёме, сложив руки перед собой.
— У тебя какие планы на эти выходные? — переминается с ноги на ногу, заметно смущаясь.
Я пожимаю плечами.
— А полетели со мной за компанию во Флориду? — огорошивает она. — Майами. Билеты не нужны…
Глава 16 Дженнифер
Будильник настырно звенит повторно, и я, тяжело вздыхая, переворачиваюсь на другой бок. Тяну руку и забираю с тумбочки телефон. Выключаю мелодию, от которой уже порядком тошнит, и лежу ещё полчаса, устало прикрыв глаза.
Уже который день меня беспощадно мучает бессонница. Я не могу уснуть часами. Просто долго смотрю в потолок и даже не пытаюсь бороться с собой. Позволяю беспокойным мыслям забраться в мою бедную голову и терзать меня снова и снова. И да, у моего кошмара есть имя. Короткое, из трёх букв…
Пальцы невольно касаются губ, и я опять вспоминаю его поцелуи, чувствуя, как стремительно учащается пульс, стоит мне только подумать об этом. Кажется, даже дышать перестаю, потому что они были… такими сумасшедшими, неистовыми, жаркими и до дрожи волнительными. Будто вернулась в свою безбашенную юность.
Рид был так напорист, что в какой-то момент я почти сдалась… Едва голову не потеряла. И так ведь происходило всякий раз, стоило мне оказаться в его сильных руках. Я становилась маленькой, хрупкой девочкой. Настолько слабой и уязвимой, что самой стыдно.
Противостоять этому парню было крайне тяжело. Всегда. Но в этот раз особенно. Потому как то, чего я жаждала долгое время, наконец, произошло. Не в моём воспалённом воображении, а на самом деле. По-настоящему…
Обжигающие прикосновения к моей в миг покрывшейся мурашками коже, его настойчивые губы и та страсть, которой он горел… Всё это сводило с ума, заставляя чувствовать знакомую аритмию. Сердце билось под рёбрами раненной птицей. Тело умоляло ответить ему. И господи… мне так отчаянно хотелось шагнуть в эту пропасть. Ни о чём не думая. Не анализируя. Забыться. Просто позволить ему всё то, что читалось в его полыхающих безумием глазах.
Но это ни к чему нас не приведёт…
Я не должна больше зависеть от него.
И ввязываться в то, у чего не будет продолжения, я тоже не собираюсь. Хватит.
Слишком больно мне было тогда. Слишком ранило его молчание, сказавшее так много.
И всё же я не сдержалась. Жгучие слёзы. Неконтролируемая истерика. Вопросы, долгие годы не дающие покоя. Ответы на которые я хотела услышать даже спустя столько времени.
И слова его, хоть и на секунду произвели на меня впечатление, пусты и, увы, не несут в себе никакого смысла…
«Что тебе нужно?»
«Мне нужна ты».
Нет, Рид, не нужна. Ты ошибаешься. Просто решил в очередной раз потешить своё самолюбие за мой счёт. Вернувшись спустя четыре года, ты опять собираешься сделать это: растоптать меня. Как раз в тот момент, когда всё в моей жизни, наконец, стало налаживаться. Может, именно этот факт так тебя и цепляет?
Рядом со мной растянулся Боня. Стискиваю его покрепче в объятиях и улыбаюсь, когда пёс довольно кряхтит. Мой сладкий. Как же я по нему скучала! Целую шерстяного в холодный нос и нехотя поднимаюсь с постели, опуская босые ступни на прохладную поверхность ламината. Отправляюсь в душ.
Стоя под струями горячей воды, в очередной раз думаю о том, что поступила правильно, расставив между мной и Ридом все точки над «i». Нельзя поддаваться чувствам из прошлого, Дженнифер, нельзя… Они сломают тебя. Перекрутят подобно мясорубке. Ты итак даже сейчас напоминаешь лишь жалкую копию себя прежней…
Минут через пятнадцать спускаюсь по лестнице и слышу оживлённую беседу матери и Ричи. За последние дни эти двое очень сблизились.
Сидят в гостиной. На коленях Эмили лежит старый семейный альбом, который она зачем-то притащила с собой из Канады. Исайя с интересом разглядывает фотографии из моего детства, а она сопровождает каждую развёрнутым комментарием.
— Новогодний утренник в первом классе. Гляди: принцессы, феи, бабочки, снежинки и наша Дженнифер, — Эмили звонко смеётся и качает головой. — Заявила, что ей нужен костюм механика. Механика, представляешь моё удивление? До сих пор помню недоумение на лицах родителей, когда чумазая Джен, самостоятельно доработавшая свой образ, в синем комбинезоне и с ящиком инструментов в руках, вздёрнув кверху нос, вошла в зал.
Мои губы растягиваются в улыбке. Да, это я помню хорошо. Девчонки фыркали, показывали в мою сторону по-взрослому наманикюренными пальчиками, а мне всё было нипочём. Я считала, что у меня самый крутой костюм в школе, и никто не мог бы убедить меня в обратном.
