— Значит пятого ноября, братишка, ты будешь окольцован? — широко улыбается мне Ванесса. — И где мы будем с размахом отмечать этот замечательный праздник?
— Гарман Холл, — без раздумий громко оповещаю дорогую публику я. — Если уж играть шикарную свадьбу, то всем на зависть.
Джен клацает зубами. Ещё один повод меня ненавидеть. Она про глупых толстосумов и тот дворец шутила не раз.
— Боюсь, не так-то легко будет договориться на эти даты, — осторожно ехидничает мама. — Времени почти нет.
— Уже всё сделано, — наслаждаясь её реакцией, говорю я.
— То есть как! — возмущённо приоткрывает рот.
— Класс! А путешествие? — мечтательно вздыхает Вэнс.
— Поедем туда, куда решит Джен…
Дженнифер на меня не смотрит. Теребит салфетку, погружённая в свои мысли. Знаю-знаю, детка, ты всего этого боишься как огня, но пора уже вступать в настоящую взрослую жизнь. И сделаешь ты это только со мной.
— Такая скорая свадьба, нам ожидать появление наследника в ближайшее время? — намекая на интересное положение Джен, бесцеремонно интересуется Элен Уорн. Та самая идеально подходящая невеста, которую мечтала видеть рядом со мной мать.
Джен вспыхивает, а я не могу сдержать смешок.
Н-да… знали бы они истинное положение вещей… Наследник!
— Конечно ждать, — громко объявляю во всеуслышание я. — Мы непременно сообщим эту новость по сарафанному радио, когда придёт то самое время.
— Ты ведь знаешь, Исайя, свадьба в НАШЕМ кругу всегда планируются далеко заранее, а подготовка к ней занимает много времени и сил. Извини, за мои предположения, всякое ведь бывает, — косит под дуру Элен. Якобы не нарочно сказала. Ну-ну.
Мать кивает, соглашаясь. Ну да, эти двое, спланировали нашу свадьбу ещё в тот день, когда мне едва исполнилось шестнадцать.
— Извинения приняты, — холодно произносит Дженнифер, чаша терпения которой, очевидно, переполнилась.
Что ж. Этого стоило ожидать.
— Я смотрю, в ЭТОМ ВАШЕМ КРУГУ имеется нехорошая тенденция задавать вопросы личного характера, и мне, честно говоря, очень жаль, что вам так трудно соблюдать элементарные приличия…
Вилки перестают стучать. Кто-то даже жевать перестаёт. Только отец откровенно веселится, довольный происходящим.
— Ну что ты, Дженнифер! Элен ни в коем случае не хотела тебя задеть! — дёргано кривит губы мать, изображая подобие улыбки. Джокер отдыхает.
У меня с ней ещё состоится серъёзный разговор. Не пойму, какого демона она позвала эту сучку сюда. Нарочно? И для чего был организован этот приём? Прилюдно унизить? Показать своё превосходство? Продемонстрировать отношение к свадьбе?
— Боюсь, обижен здесь кто-то другой, а я лишь требую уважения к себе и своей семье, — пригубив вина, достойно отвечает Дженнифер.
Я горжусь ей, как никогда. Она всегда умела делать это. Размазывать при необходимости.
Элен опускает глаза, и я могу поклясться, что у неё задрожали губы. Потому что Смит попала в самую точку. Она обижена. Не вышло заветного брака по расчёту.
— Не стоит так агрессировать, Дженнифер, — вставляет свои пятьдесят центов всё та же Брида, пытавшаяся утереть нос Эмили. — Так и скажите, что не планируете детей…
Смит медленно поворачивается в её сторону. Прищуривается, кончик носа подёргивается. Ну всё, жди беды.
— Брида, скажите, — вежливо обращается к ней Дженнифер. — Это ведь вам принадлежит та самая большая и дорогая коллекция кукол, известная во всей Калифорнии? Во всяком случае, Исайя говорил именно так…
Я знаю этот обманчиво-спокойный тон и уже чувствую, настрой своей девчонки. Хочет поставить на место заносчивую дамочку, не иначе.
В памяти всплывают фарфоровые лица, которые смотрели на меня со всех сторон. Жутковатое зрелище. С тех пор я в дом Бриды — ни ногой.
— Верно, — горделиво вскидывает подбородок старушенция, не понимая, к чему клонит моя невеста. — И не только в Калифорнии! Моя коллекция…
— Красивые куклы наверняка, — перебивает Джен.
— Очень! — кивает старуха, и свисающие гроздьями брюлики, которым она уже пела сегодня хвалебные оды, позвякивают в её ушах.
— Разве могут эти фарфоровые манекены заменить настоящих детей, Брида? — бьёт в самое сердце Дженнифер.
Мать перестаёт резать стейк, вскидывает на Смит изумлённый взгляд.
— Детский смех, слёзы, первые шаги… слова, разбитые коленки и отчаянное противостояние родителям…
Брида поджимает губы. Бледнеет. Не моргает. Совсем. Того и гляди, отъедет на тот свет прямо здесь. Только трупа нам не хватало сегодня для полной картины и атмосферности…
— Дженнифер, — пытается остановить её моя мать.
Стоит, наверное, пояснить, что у Бриды своих детей никогда не было. Потому что какой нормальный мужик свяжет свою жизнь с этой женщиной-пилой.
— Не говорите мне, что я не хочу детей. Разве может человек, не имевший этого, рассуждать на подобные темы? — вскидывает бровь Джен, чуть склоняя голову влево.
Бумеранг вернулся весьма стремительно… Отомстила за Эмили. Красиво и непринуждённо.
— А вот и десерт, друзья! — подгоняя жестом прислугу, пытается сгладить углы Диана, стреляя в меня глазами.
— Что-то я действительно чувствую подкатывающую тошноту, — громко признаётся Дженнифер, — Подышим воздухом, Исайя?
— Я не против.
Оба встаём. Беру её за руку, переплетая наши пальцы.
О да, матушка моя в гневе. Меня, однако, это не тревожит. Сама виновата.
Гости тоже растерянно хлопают глазами. Покидать стол посреди торжества у нас не принято. Дурной тон это называется. Отсутствие манер. Неуважение. Но пусть они сперва сами всему этому научатся.
Да и чихать на эти дурацкие правила, всё равно званый ужин вышел хуже некуда. Стоило предположить заранее, что мать неспроста устраивает этот вычурный приём… Всё коту под хвост.
— Прости за испорченный вечер, — тяжело вздыхая, извиняюсь я, доставая сигареты.
Мы с Джен в моей комнате. Она сидит на кровати и массирует ступни. Натёрла пальчики ненавистными каблуками.
— Ричи, потому я и не хотела всех этих пафосных приёмов. Ещё на дне рождении твоей матери я почувствовала себя максимально ущербной. Уж очень она старалась указать мне моё место!
— Не говори так, — выдыхаю дым, приятно щекочущий лёгкие.
— Да мне всё равно, как она ко мне относится. Считает меня не достойной своего сына, бога ради… А вот Эмили пусть не трогает! — предупреждает она. — Ты знаешь, я молчать не стану.
— Знаю. Я поговорю с ней.
Она морщится и отмахивается.
