— Нам нужен тур по студии, Смит. Уже голова взрывается от этих твоих аттракционов, — недовольно ворчит Брукс, указывая пальцем на афишу.
— Ладно, не злись, — соглашаюсь я. — Побудь сегодня добреньким, у тебя неплохо получалось до настоящего момента.
Он хмыкает.
Присоединяемся к группе туристов, столпившихся чуть поодаль, и через десять минут начинается полноценная часовая экскурсия, в ходе которой мы имеем возможность лицезреть киностудию, сидя в первом ряду вагончика автоматического поезда. На зависть остальным посетителям, между прочим.
Гид, расположившийся неподалёку, очень живо комментирует то, что мы проезжаем. Мужичок попался на редкость харизматичный и кайфующий от своей работы. Его тонкое чувство юмора никого из присутствующих не оставляет равнодушным. Брукс и тот слушает его с нескрываемым интересом, по ходу задавая вопросы.
А я по-настоящему мучаюсь, сидя в непосредственной близости от того, кто когда-то разбил вдребезги моё сердце…
Даю себе установку: сосредоточиться на экскурсии, но то и дело бросаю короткие взгляды на его возмужавший профиль, пытаясь игнорировать руку, невзначай закинутую на спинку моего кресла и пальцы, непроизвольно поигрывающие с непослушными волосами.
Экскурсия, Смит. Просто абстрагируйся. Отвлекись в конце концов! Хватит на него пялиться!
Я тяжело вздыхаю. Поворачиваю голову, подчиняясь внутреннему голосу, который взывает к совести. Заснувшей напрочь.
Невеста. Хороша, ничего не скажешь…
Справа от нас — та самая ратуша с часами, в которую ударила молния из «Назад в Будущее». А вот — импровизированная улица, на которой снимали «Отчаянных домохозяек».
Проезжая мимо объектов, на пару пытаемся угадать, из какого они фильма. И, надо признать, у него это получается лучше.
Дальше видим аллею любимых киношных автомобилей и демонстрацию съёмки: аварию из фильма. Смотреть подобное шоу вживую невероятно увлекательно.
Позднее меня веселят «напавшие» на наш вагончик, динозавры, появившиеся из ниоткуда. А ещё удивляет деревушка, в которой демонстрируют смену погоды: ливень, ветер и даже снег. Круто…
У искусственного водоёма рассказывают, каким образом снимают кадры с мостами, катерами и кораблями. И да, я глазам своим не верю, когда прямо передо мной вода фактически «расступается», образуя некий проход. Как они делают это? Киношные секретики — это просто невероятное нечто!
Риду приходится по вкусу станция подземки, где проходит демонстрация землетрясения. Там, после жуткого грохота и треска, обрушивается потолок, сверху потоком хлыщет вода, а прямо перед нами в стену врезается поезд. Зрелище не для слабонервных, скажу я вам. Сама не обратила внимания, когда чересчур тесно прислонилась к плечу своего соседа…
Локации сменяются одна другой, но вскоре Брукс издаёт смешок и стучит пальцами по моему плечу, привлекая внимание. Виной тому неожиданно развернувшаяся на наших глазах сцена.
Из придорожного мотеля выходит мужчина с трупом женщины на руках. Проследовав к ретро-автомобилю, он с невозмутимым лицом, на котором ни один мускул не дрогнул, укладывает «бездыханное тело» в багажник. Собственно сюжет фильма «Психо». Люди, конечно, обалдели от происходящего, но потом оценили шутку и подуспокоились. А оказывается зря… ибо пару минут спустя, мы наблюдаем настоящую авиакатастрофу. Крушение самолёта выглядит крайне реалистичным: дым, огонь, разрушенные дома, обломки, крик людей, пожарные сирены, покорёженные полицейские машины. Даже не по себе становится. Очень меня впечатляет вся эта постановка.
Уже стоя у выхода, я ловлю ощущение щемящего восторга и острого разочарования. Ведь пора уходить. И хорошо, и грустно одновременно, потому что время пролетело слишком быстро.
Рид, глядя на смену моего настроения, странно улыбается и по-свойски прижимает к себе. Отчего я снова беспощадно заливаюсь краской, точно двенадцатилетняя робеющая школьница…
На город медленно опускаются сумерки, а мы неспешно прогуливаемся по оживлённой улочке City Walk, примыкающей к территории Юнивёрсал. Перекусив в уютной кафешке «Pizza hut», идём вдоль зданий со светящимися неоновыми вывесками.
Рид зачем-то покупает огромного жёлтого миньона, который рассмешил меня, а ещё удивляет, остановившись у витрины магазина женской одежды. Говорит, что мы должны купить вон то платье, красующееся на манекене, которое привлекло его.
Я отпираюсь как могу (хотя мне и понравилось играющее яркими красками платье). Отказываюсь даже заходить в бутик, не то, что мерить.
Брукс, раздражённо прищёлкнув языком, тупо направляется в магазин. Я же остаюсь наблюдать за его действиями снаружи.
Бесцеремонно ткнув в меня пальцем, он о чём-то говорит с чересчур любезной продавщицей, а потом, самодовольно скалясь, выходит оттуда с пакетом в руках. И это злит… Всякий раз он показывает мне, что волен делать то, что вздумается! Вот и сам пусть теперь его носит!
Глава 32 Дженнифер
Когда мы лавируем в потоке машин, я снова пожёвываю нижнюю губу и грызу себя за то, что вообще оказалась здесь в Лос-Анджелесе. Надо было забить на свои права и просто отпустить ситуацию, потому что нутром чую: ничем хорошим это не кончится…
И нет, было бы крайне неуважительно по отношению к Бруксу говорить о том, что этот день я провела плохо. Напротив… мне давно уже не было так хорошо.
А это настораживало и пугало.
Поездка на киностудию выглядела как самое настоящее свидание. Можно даже с уверенностью сказать, что первое… Потому что в этих наших с ним странных отношениях четырёхлетней давности чему-то подобному точно не было места. Мой случайный прыжок с парашютом и наши выезды на отдалённые пляжи — совсем не в счёт.
А тут… Мы вдвоём. Весь день.
И вот что самое страшное — мне понравилось.
Понравилось проводить с ним время. До гулко стучащего искалеченного сердца и больного, но невероятно тёплого чувства, разливающегося внутри.
И от осознания этого меня скручивает так, что самой противно становится. Особенно при взгляде на фамильное кольцо семьи Ричи, которое, поблёскивая, сверкает на пальце.
Даже не знаю каким словом себя назвать.
— Заглянем кое к кому, — паркуясь у спортивного центра, поясняет Рид.
Я киваю, всё ещё погружённая в свои беспокойные мысли, роем ос, жалящие мои нервы.
Заходим в здание и поднимаемся на лифте. Третий этаж. Из открытых дверей доносится музыка. Старый добрый 50 cent «In da club». И я уже заранее знаю, от кого там в зале страдает груша.
Когда заходим в просторное помещение, Лерой беспощадно лупит по снаряжению.
Жесть. Сила, с которой эти кулаки врезаются в несчастный инвентарь, поражает. Я всегда отлично понимала тех, кто с большой неохотой соглашался на бои с этой смертоносной машиной. Ну жуть ведь в самом деле…
