— Что, каждый день знакомитесь с флаками?! — и сердито глянула на вновь прибывших, которые тоже присоединились к чаепитию и не ожидали моего возмущения.
— А что? — не понял Ивар. — Нам сказали, что флак здесь замешан, когда нас разыскивали, так что мы были готовы морально. Или что, это должно было повергнуть нас в шок? Да и история у вас занятная вышла…
Я вздохнула. Да уж. Ну и мирок. Поймала себя на мысли, что и сама хороша: передо мной сидит огромный слизнеобразный Квинт, которого не может существовать в природе, а я вообще не ценю этот момент единения с волшебной составляющей этого измерения. Может, кроме флакнорсов здесь ничего необычного и не водится, а я даже не радуюсь и не поражаюсь…
Из печальных мыслей о собственной скучности меня вывел голос Юрия, обращённый к Тиме и Ивару:
— Если у вас к нам больше вопросов нет, интересно послушать, где были вы?
Тимофей был из ряда вон плохой рассказчик, об этом я знала не понаслышке, но, так как Ивар что-то жевал, мой друг решил начать:
— Мы всё-таки дошли до дома этого человека с химическим именем… Как бишь там его?.. Да и ладно, не важно. Мы дошли до его дома. Только вот его там не оказалось, верно говорю? — Тима посмотрел на вампира, намекая, что лучше пусть повествует всё-таки он.
Ивар был занят: он жадно пил воду прямо из графина, запивая пищу, после чего, отдышавшись, ответил:
— Гурилий давно покинул своё жилище. Но мне кажется, он не нашёл Путь, а отправился странствовать по миру — у него в доме было полно картин с разных мест. Он художник, они все немного странные. Но ждать, когда он вернётся домой, слишком долго.
— Художник… Точно! — вспомнил Юрий. — Вот откуда я помню его имя! Он тогда тоже принял меня за эльфа и хотел написать мой портрет, а когда узнал, что я человек, не расстроился, и я потом долго не мог от него отделаться… — он встряхнул головой, прогоняя воспоминание, и спросил. — Что-нибудь нашли полезное?
— Да, в своём поиске Пути он дошёл до одного ответа на вопрос, но непонятно на какой именно. Ответ — перистые облака. Это либо «что», либо «когда»….в общем, толку от этого мало. Вариантов может быть великое множество.
— Ещё и не факт, что существует единственно верная комбинация ответов, может таких комбинаций тоже тьма тьмущая… — заметил Тима и припомнил: — Там ещё был какой-то лист…лист какой-то травы, самый простой, но мы не поняли, к чему это.
— Да, про лист мы не поняли, — подтвердил вампир. — Знаете, по дороге к вам, я задумался вот над этим, — он достал из кармана замусоленный лист бумаги, который взял из его рук Юрий, прочёл, улыбнулся, и передал мне.
Я посмотрела и пожала плечами.
— Это ж мы писали, чего ты нам-то показываешь? — не поняла я.
— Коушлендр… — задумчиво произнёс Ивар. — Ну, кот этот… был со мной во время двести пятнадцатой попытки. Я уже говорил, что спасался от преследователей, так вот этот негодяй бросился мне под ноги, я чуть не упал, и потом уже заметил прореху и бросился в неё.
— Так у тебя был зелёный кот? — удивилась я, и Ивар подарил мне такой же взгляд, как тот, которым я наградила его, когда после моего рассказа о теории моментов времени он спросил, зачем мне эльфы.
По укоризненному взгляду чёрных глаз я поняла, что ответа не получу, фыркнула и передала помятую бумажку Лису, который её брать отказался, так как знал, что в ней написано.
— Зелёный кот… — задумчиво сказал Лисмус. — Когда я шёл в прореху, было холодно, стояла осень… меня провожало много зевак, и у одного ребёнка в руках был большой толстый кот в зелёном комбинезоне… с капюшоном, если это важно…
Я посмотрела на него удивлённо. Он же вроде давно здесь? Мне никто не говорил, и я не спрашивала, сколько именно, но точно давно, это чувствовалось во всех его рассказах и в его осведомлённости о той же девушке Юрия. Он явно давно здесь, не пару-тройку месяцев, а наверняка не один год…
— Как ты помнишь такие подробности? — удивилась я.
Он глянул на меня и ответил не сразу, видимо, прикидывая, что лучше сказать и как. Он подозрительно много думал перед своими словами, но это ему не помогало: он всегда говорил не то и не так.
— Когда осознанно видишь своё подпространство в последний раз — стараешься запомнить каждую мелочь, — объяснил Лис, но в его голосе не было ни капли грусти.
Может, он тоже жил там плохо и сбежал сюда, поэтому ни капли не расстроен? Хотя вряд ли. Он точно таким же ровным голосом говорил о том, что его бросили свои, о том, что он должен был остаться в этом мире один из своего подпространства… Да и вообще обо всём он говорил спокойно, даже о своём желании обнять меня.
Ивар, не обративший на ответ Лиса никакого внимания, торжествующе поднял палец вверх — его догадка начинала обретать смысл. Он перевёл взгляд на доктора и нетерпеливо потребовал:
— Вспоминай, был с тобой тогда зелёный кот или нет?
— Зелёных котов не бывает, — напомнил Доктор, посмотрел на Ивара и поправил сам себя. — У нас в девятке не бывает. Настоящих, живых. А на нарисованных и игрушечных мне было тогда недосуг смотреть… к тому же у вас у всех коты были настоящие, а настоящего зелёного кота я бы запомнил.
— Мы вот с Варей живого зелёного кота видели, хоть их и не бывает, — сказал Тимофей и пояснил: — Это был обычный серый полосатый Барсик, щедро намазанный зелёнкой.
— Вот видишь! — наставительно сказал Ивар Юрию. — Это точно не случайное совпадение. Давай же, припомни все подробности последних минут в своём подпространстве.
Юрий откинул волосы назад, за спину, и почесал подбородок:
— Легко сказать «припомни», я был пьян — в тот день выпускались мои одногруппники по меду. Я не пошёл к ним, но напился от души! Последние минуты в девятке я провёл наедине с бутылкой шампанского… и это была не первая бутылка за тот день.
— А, может, ты был настолько пьян, что твоё сознание помутилось и тебе показался зелёный кот? — с надеждой спросила я: мне очень хотелось, чтобы мы хоть что-то нашли, приближающее нас к возвращению домой.
Юрий посмотрел на меня обиженно, словно я заподозрила его в невменяемости, зато Ивар охотно поддержал моё предположение:
— Да, такое могло быть! — заметил он. — Согласно оккультизму, все образы, создаваемые человеком, достаточно реальны. Считается, что сила мысли так велика, что способна материализовывать образ. Может, под действием алкоголя ты думал о зелёном коте и он материализовался?
— Никогда не замечал за собой ни привычки материализовывать предметы из мыслей, ни склонности к галлюцинациям… — пробормотал доктор в ответ.
— Кстати, что если пьяные люди способны материализовывать вещи? — подумал вдруг вслух Тимофей. — Это бы объяснило, как им удаётся выживать в самых различных ситуациях: вот идёт человек прямо в открытый люк, а думает, что он закрыт, силой мысли он люк делает закрытым и ему удаётся не упасть…
