Юрий его не слушал, он был задумчив: он искренне пытался вспомнить день своего попадания в прореху во всех подробностях, но вспомнить ничего, кажется, не мог. Потом он резко встал и торжествующе заявил:
— Был кот! Он был белый и подошёл ко мне, когда я лежал на скамейке. Мне как раз не хватало компании, и я с радостью рассказал ему о своей жизни. Да… Выложил всё без утайки… А потом я предложил ему выпить. Кажется, он отказался…
— Ищи в памяти зелёного, понимаешь — зелёного! — кота, мне кажется, цвет очень важен! — настаивал вампир.
— Да нашёл уже: когда я уходил в прореху, я говорил тост за здоровье этого кота, и смотрел на него сквозь бутылку шампанского, отчего кот казался зелёным!
Ивар хлопнул себя ладонью по колену:
— Отлично, у нас есть перистые облака и зелёный кот! — саркастически улыбнулся он и добавил уже спокойно: — Этого, как ни крути, мало. Надо бы подумать, при чём тут лист.
— У нас у всех были облака и кот, значит, лист тоже был у всех, надо вспомнить, какой он… — справедливо решил Юрий.
Я задумчиво потёрла правую бровь. Да, так сразу и не вспомнить, какой лист там мог быть…
— Мы находились в заброшенном литейном цеху, и там было несколько осин и трава, наверно, росла…Тимофей, ты помнишь? — с надеждой спросила я.
— Я смотрел под ноги, чтобы не навернуться, ничем не могу помочь, мне было не до травы, — пожал плечами Тима.
Я вздохнула. Жаль. Только что-то начало проясняться, как выяснилось, что мы ничегошеньки толком не помним. Это было довольно логично, ведь крайне редко запоминаешь все мелочи, окружающие нас. Но облака я вспомнила всё-таки. Тогда был довольно ясный день, хоть утро его и не предвещало, так что облака я запомнила. А траву — нет. Осины только, потому что они меня пугали своим тревожным шелестом…
— Так мы не вспомним. Никто не увлекался эзотерикой? — спросил Лисмус, и прочитал по глазам собеседников, что нет. — Я вот тоже не увлекался…но… — он подумал о том, что вопросами эзотерики интересовалась его бывшая девушка, но счёл разумным не озвучивать это и скрыть от товарищей источник своих познаний. — …но есть теория, что все знания о мире заложены в человеке изначально, просто надо их уметь из себя вытянуть. И есть другая, что знания не в нас вовсе, а в информационных полях, которые пронизывают пространство и к которым может обращаться сознание, чтобы узнавать все. Сознание не имеет физических границ и может обращаться к этим полям порой неосознанно, выдавая потом полученные знания через сны, догадки, интуицию или так называемые знаки. Я предлагаю всем долго и мучительно думать и вспоминать, а потом завалиться спать и ждать озарения.
Все с сомнением посмотрели на Лиса, хотя его идея не казалась совсем уж безнадёжной, и Тима оптимистично сказал:
— А что, у Менделеева однажды такой трюк вышел с таблицей элементов. Стоит попробовать.
У Менделеева, может, и вышел, а вот у нас выйдет вряд ли. Это сколько ж надо думать, чтобы что-то подобное получилось? И о чём думать? О листе? Придумает же этот Лис ерунду! А главное: Ивар на этот раз даже не поиздевался над ним и ничего ехидного не сказал. Обидно как-то… Но, кажется, вампиру идея понравилась, тем более, другой у нас всё равно не было.
21
Дурацкий Лис и дурацкая идея! Из-за его экспериментов мне всю ночь снились страшные, беспокойные сны. А, главное, такие реалистичные, такие подробные и эмоциональные, что, проснувшись, я долго не могла понять, где я и что со мной. Потребовалось время, чтобы отдышаться и подумать: это всего лишь сон. Я прокрутила его в голове снова и поёжилась от вновь всколыхнувшихся чувств. Растерянно дотронулась до своей щеки, по которой сползла капля. Слёзы. Давненько не плакала, надо заметить: я вообще не из плаксивых.
Вытерла мокрое лицо пододеяльником и перевернулась на другой бок. Дурные сны мне обычно не снятся, наверно, перевпечатлилась за вчерашний день, переволновалась за Тиму и Ивара, не могла забыть сильных тёплых рук Лиса и его дыхание на моих волосах. От этого и приснилась такая чушь.
Укуталась в одеяло получше и стала вспоминать Лиса, который так трепетно отнёсся ко мне сегодня, с которым было надёжно и уютно. Может, не стоило ставить условия про Путь? Может, Путь бы подождал, а я пока разобралась, что за человек этот Лисмус? Был бы он здесь сейчас, точно было бы не настолько страшно и неуютно…
Надо уснуть. Постараться уйти в мысли, раствориться в них, позволить им течь самим по себе и увести меня в мир грёз. Может, какой-то хороший сон заставит позабыть глупый плохой? Но нет, сон ко мне в эту ночь больше не пришёл, я так и провалялась до утра, ворочаясь в постели.
На следующий день все мы собрались за завтраком. Лица были недовольные и не выспавшиеся у всех, кроме Тимофея. На морде Квинта тоже не было ни капли напряжённости, он так всю ночь и просидел в кухне: ему было некуда податься, а спать он не хотел. Каждый, кто входил в гостиную, говорил ему что-то приветливое, и он очень радовался, и старался отвечать учтивой улыбкой и добрыми пожеланиями. Когда собрались все, заказанный Иваром завтрак ещё не привезли, так что пришлось просто сидеть за столом и глядеть друг на друга. Я, наверно, выглядела паршиво, хотя, вроде как, никто не заметил, что ночь у меня выдалась ужасная, и даже Юрий ничего по этому поводу не сказал, хотя в силу своей здешней профессии мог бы и заметить, да поинтересоваться для приличия.
— Ну как успехи? — спросил Ивар, нарушая молчание, и отчитался первым: — Я из-за этих глупостей полночи уснуть не мог, — он бросил сердитый взгляд на Лисмуса, справедливо считая его виновником своих мучений. — А вторые полночи мне снилось такое, что рассказывать я вам не стану, поскольку среди нас девушка, но никаких листов там точно не было!
— Думаешь, я сам выспался? — беззлобно спросил Лис. — Я вот пытался вспомнить свой сон с самого утра, но толком ничего не вышло. А точно снилось что-то хорошее… — он сладко потянулся. — Но мне пришлось проснуться, чтобы постараться не забыть…
— Мог бы не просыпаться… — сухо сказал вампир. — Никогда…
Лисмус не стал отвечать и выразительно глянул на Тиму, предлагая ему высказаться. Тот в ответ пожал плечами и беззаботно поделился:
— Мне редко снятся сны. Сегодняшняя ночь исключением не была. Я так много думал, что с непривычки провалился в глубокий сон, даже не заметил, как так получилось.
Я усмехнулась прикинув, что думать с непривычки у технолога вполне могло и вправду не очень получиться.
Юрий тоже рассказал о своём мире грёз, хотя уже было ясно, что способ не сработал:
— А мне много чего снилось: и лес, и клещи лесные размером с кулак, и трава всякая — от петрушки до полыни, мой измученный мозг перебирал все ассоциативные связи со словом «лист», чего только не выдавал, мне потом мой научный доклад снился на триста листов… — он тоже посмотрел на Лиса с укором и добавил: — В общем, не работает твой метод.
