– Увидишь, – коротко бросил летун и взмыл вверх.
Никита уже освоил езду на единорогах. Они не многим отличались от лошадей, а на лошадях он ездить умел. Этот единорог был абсолютно черным. Даже сбруя и удила были черными. Как только Никита запрыгнул на него, единорог тут же побежал.
От встречного ветра щеки быстро замерзли, руки тоже. Мальчик сжал зубы. Смеркалось. Он еще ни разу не выходил за территорию школы, но и сейчас рассмотреть что-либо было довольно сложно.
Вокруг были поля, и только где-то вдалеке виднелась кромка леса. Здесь не было фонарей вдоль дороги, как в его родном мире, и только снег давал хоть какое-то представление о пространстве. Единорог бежал вслед за Туром. Никита с тревогой смотрел на летуна. Вся ситуация выходила из ряда вон. Логика подсказывала, что нужно плюнуть на все и вернуться. Учитель – не учитель, но сейчас это больше походило на похищение.
И тут он увидел его. Длинное серебристое тело заканчивалось таким же длинным хвостом. Огромные перепончатые крылья, локтевая кость с острым когтем. И большие, горящие ненавистью, желтые глаза на испещренной кожистыми наростами голове. Дракон.
Единорог остановился, как вкопанный, чуть не выкинув мальчика из седла. Никита вцепился в поводья, оцепенев от страха. Дракон был длиной, как четыре вагона поезда. Казалось, он летел им навстречу, но теперь остановился и начал кружить на одном месте. Вдали Никита разглядел зарево пожара. Теперь он отчетливо видел, что всполыхи на горизонте – это не закат.
– Пора тебе узнать, – Тур опустился и сейчас стоял возле мальчика. – Анимаги охраняют границы от драконов и другого зверья.
Голос учителя вывел мальчика из оцепенения. Он все еще не мог оторвать глаз от монстра, парящего над ними, но теперь помимо страха в нем стало рождаться любопытство. Между тем, дракон начал кружить вокруг них.
Конечно, в мире единорогов и летающих учителей можно было ожидать и драконов, но доселе Никита об этом не задумывался. Дракон замер в полете, с шумом втянул воздух и выдал в их сторону струю огня. Тур тут же произнес защитное заклинание, и огонь не смог достигнуть их. Более того, Никита инстинктивно произнес обратное заклинание, которое он использовал против огромных пауков, которые любили плеваться на занятиях. Пламя рванулось назад и обожгло дракона. От неожиданности тот взмыл вверх. Тур про себя отметил находчивость мальчика.
– Это все, что мы смогли сделать, – сказал учитель, стараясь не упустить из виду серебристого дракона.
В уже наступившей темноте сделать это было сложно. А осветить небо означало выдать себя. Драконы видели в темноте не намного лучше людей.
– Обычно, драконы, встречая отпор, уходят, но не этот. Он методично сжег несколько деревень по направлению школы и, как ты уже понял, летел сейчас к нам. Я в любой момент могу отпугнуть его, отбросить на несколько полей назад и вызвать остальных учителей, но я не уверен, что они смогут что-то сделать.
Никита в недоумении уставился на учителя:
– А я смогу?!
Ответить Тур не успел. В этот момент горячее дыхание заставило мальчика резко повернуть голову, и он встретился взглядом с горящими глазами дракона. Никита все еще сидел на единороге, вцепившись в поводья. Каждый глаз дракона был размером с лицо самого Никиты. В огромных желтых глазах было столько злобы, что она пугала сильнее любого оружия. Мальчик уже в который раз оцепенел, но тут он вспомнил про маму и Алису. И про то, что сейчас он единственный мужчина в семье. Точно такая же злоба проснулась в нем самом и, он закричал:
– Пошел вон!
Дракон отшатнулся от Никиты, как ошпаренный. Перед мальчиком сейчас был не огромный невиданный зверь, а нашкодивший мелкий пес. Никита ощущал свою полную власть над ним.
– Я сказал – пошел вон отсюда! – повторил он.
Дракон немного повисел в воздухе, затем развернулся, извиваясь всем своим серебристым в свете луны телом, и улетел. Длинный шипованный хвост просвистел в нескольких сантиметрах от головы единорога.
Никита будто бы вышел из транса. Он с шумом выпустил воздух из легких, развернул единорога и галопом пустил его обратно по направлению школы. Тур полетел следом. В данный момент мальчику хотелось одного – залезть в кровать и уснуть.
Он спешился возле своего дома, учителя рядом уже не было. Никита посмотрел в темное окно своей спальни и решил, что этой ночью он не хочет оставаться один.
Мама сидела на диване в комнате, обложившись книгами и что-то помечая в своем блокноте. В век всеобщей информатизации она и дома любила писать ручкой в обычных блокнотах. У мальчика потеплело на сердце, хоть что-то еще оставалось незыблемым. Он тихонько постучал в окошко, Анна вздрогнула и удивленно воззрилась на сына. Мальчик жестом показал, что сейчас войдет.
Анна вскочила с дивана и подбежала к двери, отперев ее быстрее, чем Никита успел взяться за ручку.
– Что случилось?! – в тусклом свете фонарей, на фоне рыжих волос, ее лицо выглядело мертвенно-бледным.
Никита собрался с силами, незачем ей было знать о произошедшем. Он пожал плечами, как можно более равнодушно.
– Ничего, просто, настроение такое.
Цезарь подбежал, уткнулся носом в руку, приветственно помахивая хвостом. Никита потрепал друга за ушами и поспешил войти.
– Можно я сегодня переночую у тебя? И можно мне… молока с медом?
– Да, конечно! – Анна засуетилась по комнате.
Она наколдовала молока, расправила постель. Никита был явно чем-то огорчен или озадачен. Несмотря на то, что он был очень открытым мальчиком, Анна всегда знала, что он может утаивать какие-то вещи. И никакие уговоры не помогут выдать эти тайны, если мальчик сам не захочет. Вот и сейчас в душу лезть она не стала. Лишний раз отметив для себя, что в трудный момент он все же пришел к ней, она уложила сына спать и отправилась обратно в гостиную изучать историю и социальное устройство этого мира.
Никита как можно глубже забрался под одеяло. Адреналин уже отступил, и сейчас его начинала бить лихорадка. Как можно было вот так, без предупреждения, привести его к дракону? Тур сделал это осознанно. Но он явно не был уверен в успехе своего выбора. Что, если Никита ничего бы не смог сделать? Тур пообещал, что он мог бы отпугнуть… Но это все кажется таким неточным. Смог бы – не смог бы. Как можно было так спокойно рискнуть чужой жизнью, которая тебе не принадлежит? Учителя так не должны поступать! Так вообще никто не должен поступать. И он всего лишь десятилетний ребенок!
Несмотря на все потрясения, Никита, действительно, был всего лишь ребенком. Поэтому сон его все-таки одолел. Мальчику приснились огромные желтые глаза и горячее дыхание.
Никита проснулся и резко сел в постели. Цезарь поднял голову, он лежал в ногах у мальчика.
– Что случилось? – спросил пес.
Никита часто и глубоко дышал, не отрывая взгляда от пса. Тот был в десятки раз меньше дракона, но, как и положено овчарке, внушал уверенность в безопасности.
