— А вот и моя молодая жена! — пророкотал он. — А ничего мордашка. Куда лучше, чем я ожидал! Тоща только, но это поправимо. Что ж, жена… добро пожаловать в Холодный замок!
Я запаниковала. Кругом были незнакомые косматые мужики с оружием на поясе. Ни одной женщины. И стены эти каменные, как в средневековье. И самое главное, этот вот их вожак с бородой как у байкера мне вообще доверия не внушает. Мало того, что он в ширину в полтора раза больше, чем в длину, так он ещё и старый!
— Я не ваша жена, — со страху голос сорвался на визг. — Я Иена жена!
Ухватилась за руку "своего" Иена, прижалась к нему и зажмурилась на всякий случай.
Воцарилось тяжелое молчание. Я прям слышала, как "мой" про себя простонал что-то вроде "ой, ду-у-ура". У остальных в голове, я полагаю, мелькнули примерно те же мысли. Что ж, может, и так. Но этого я хотя бы не первый раз вижу и сама выбрала.
— Что значит "Иена жена"? — да этот Холодный даже говорит, будто сваи забивает! — Что произошло?
— Девочка напугана, а папаша ей не потрудился рассказать про эрзац-брак, — устало пояснил Морозный, даже не пытаясь вырваться.
— Вот огрова задница! — восхитился Холодный. — Хитер! Ты её проверил?
Иен молчал, причем молчал как-то подозрительно.
— Ну? В постели она нормальная хотя бы? Не истерит, не лежит как топор?
— Она как бы девственница, Йен, — опустил глаза "мой". — Прости.
О Боже! Я готова была провалиться от стыда сквозь каменный пол. Какого черта они это при всех обсуждают?
Холодный приблизился ко мне и пальцем приподнял подбородок, разглядывая лицо.
— Хорошенькая ведь, — недоуменно хмыкнул он. — Чего вдруг?
— А я дефектная! — внезапно даже для себя заявила я, вскидывая голову. — Вот, даже волосы светлые. А такие женщины это… как его… фригидные, вот.
— Бесовщина какая-то, да? — попятился гном.
— Нет. Это значит, что я мужиками не интересуюсь. Совсем. Вообще.
— Лиля в другом мире росла, — снова с тоской в голосе пояснил Иен. — Воспитана не так.
— Вот Алмазный сволочь, — с уважением покачал головой князь Холодный. — Подосрал так подосрал. А зачем ты её брал тогда?
— Так она умная. Инженер. Литейщик. Ну и вообще союз-то хороший. Приданое отличное…
— Женщина? Инженер? — меня даже удивило, что князь спросил про образование, а не про приданое.
— Ну да, дипломированный.
— И она разбирается?
— Ну, уж литье по выплавляемым моделям от литья в кокиль отличу, — обиделась я. — А замуж за вас все равно не пойду, потому что я клятвами не разбрасываюсь. Поклялась, что буду Иену женой, значит, буду.
На меня все уставились. Если бы взглядом можно было убивать, на моем месте осталось бы только горстка пепла. Или дырка в каменном полу. Спокойно, Лиль! Держись! Расклеиться всегда успеешь, но сейчас нужно взять себя в руки.
— Я дочь Генриха Алмазного, — громко сказала я. — И я выбрала себе мужа. За другого не пойду, не заставите. А силой принудите — с башни прыгну, будете с Алмазным сами объясняться.
— Какая прыгучая! А точно ли ты инженер?
— Диплом могу показать.
— А за Иена, значит, согласна пойти? Он не князь и никогда им не станет. И хором у него особых нет. Разве князь не лучше, а? В шелках ходить будешь, с золотых тарелок есть! Лучшие украшения, личные слуги, всяческое уважение окажем!
— Перебьюсь, — на этом моя смелость иссякла. Я просто жалобно смотрела в глаза князя.
Тот прищурился, задумался на минутку, как-то нехорошо ухмыльнулся и стукнул своим топором по полу. Я вздрогнула и еще сильнее прижалась к Иену.
— Да будет так, — провозгласил Холодный. — Поживи с ним. Осмотрись. Глядишь, и передумаешь. Сроку тебе — полгода. В постели от тебя толку нет, а уменья твои все равно клану принадлежат. Ну а если вдруг Иен проявит чудеса обаяния и сделает тебе ребёнка — совсем хорошо станет. Оформим брак по всем правилам, будет Алмазному пинок под зад, чтоб не заигрывался. Только, девочка, имей в виду: ты здесь теперь не княгиня, а значит, и отношения особого не жди.
— Ну что ж, — философски вздохнул «мой» Иен. — Утром всё остальное обсудим, а пока пойдем, Лиля, я тебе покажу, где ты теперь жить будешь. Уж не княжеские хоромы, ну да как-нибудь.
Он сжал мою ладонь, словно пытался поддержать, отмахнулся от загалдевших сородичей и повел меня по широкому каменному коридору вглубь этого страшного замка. Мне всё здесь не нравилось: темно, эхо гуляет… От каменных стен холодом веет. Ну и вообще — я чувствовала, что еще немного, и я просто разревусь. Или начну орать, материться и топать ногами. Я устала, меня знобит, страшно и одиноко. Кажется, что всё, каюк, точнее, песец. Упитанный. Одна радость, что Морозный не то не замечал моего состояния, не то деликатно делал вид. Даже пытался со мной разговаривать.
— Ты не думай, что раз я — двоюродный брат князя, у меня тут какой-то особый статус, — гудел мой «муж». — Ничего подобного. Я просто самый молодой и спокойный, поэтому меня и отправили эрзац-женихом. Я сопротивлялся, кстати. Ну мы и не ждали, что дочь Алмазного к нам захочет. Мало кто соглашается жить наверху, боятся. Тут ведь слишком много чужаков бывает. Кстати, давай на кухню зайдем, я тебе покажу кое-что! Уверен, ты еще с такой диковинкой не встречалась!
Мне было совершенно плевать, чего у них там за диковинка. Ноги уже не держали. Хотелось просто лечь, даже и на пол, и смотреть в потолок. Просто лежать. Неделю. Но Иена обижать не хотелось, он все же ко мне добр, поэтому я прошла за ним в большое помещение, где было очень тепло. Посередине кухни стоял стол, а рядом, спиной ко мне — их диво дивное, как я поняла. Действительно, такого я еще не встречала!
Сразу понятно, кто это такой высокий и тонкий. Эльф, вернее, альв. Настоящий. Отчего-то мне показалось, что он нетипичный. Какой-то хиппи, а не эльф, честное слово. Широкая холщевая рубаха до колен, веревка вместо ремня, штаны пузырями и стоптанные сапоги. Длинные, до лопаток, волосы заплетены в колосок. В острых ушах несколько колечек и странная медная клипса, похожая на бирку.
На бирку? Я злобно посмотрела на Иена и зашипела:
— У вас что, и рабы есть? Это отвратительно! Мерзко!.. Ммм…
Иен закрыл мне рот рукой. Эльф повернулся, криво усмехнулся и отвел глаза. Он был красив какой-то детской красотой; лицо было как у очень юных девушек — чистое, светлое, с тонкими чертами. Зелёные глаза в обрамлении темно-золотых ресниц казались искусно подкрашенными. Кожа светилась нежностью.
Эльф ошеломлял. Такого красивого существа я ещё не видела. И голос тоже оказался под стать: по-настоящему мужской, с завлекательно хриплыми нотками, прямо музыкальный. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы понять, что он говорит.
— Валенуэль. Кухонный раб.
