— Милая, — матриарх больше не делала попыток приблизиться, — Всё что захочешь — но только не это! Смирись!
"Ага! СЧАЗЗЗ!" — злость накрыла меня с головой, но я усердно изображала из себя Снежную Королеву, — " Никогда я не смирюсь! Всё равно сбегу! "
— И о побеге забудь, солнышко. Ты же не захочешь стать причиной пыток и смерти тысяч невинных? — Лейвеллин словно читала мои мысли, — Ты — только моя! — отвернувшись, с неожиданной злостью, глядя на проплывающий мимо портшеза пейзаж, прошипела она.
Внутри меня словно лопались стержни, котрые поддерживали всё это время, не давая сломаться.
"НЕНАВИЖУ! Она мне играючи поставила шах и мат!" — пискнул разум.
"Умнее надо было быть!" — огрызнулась я ему.
— Нора… любимая… прости меня за то, что я сломала твою жизнь… Но я тебя не отпущу! Просто не смогу! Ты смиришься… не сразу, но смиришься… и примешь меня и государство, которое склонится перед тобой. — Лейвеллин, не прикасаясь, с тревогой всматривалась в моё лицо.
Отвечать не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Действительность расплывалась мутными, бесформенными пятнами, а внутри меня расцветал чёрный цветок, рвущий внутренности ядовитыми шипами невыносимой боли.
Пришла в сознание так же неожиданно, как отключилась. И сразу передёрнулась от пульсирующей, жаркой боли. Казалось, что мой живот стал одной кровоточащей раной.
Звуковым фоном был странный разговор:
— … его приведут. Ты во второй раз спасаешь мою репутацию, — грудной женский голос не вызывал отторжения, — Но как ты его уговоришь помогать — не представляю!
— Я и сама не знаю… — я едва узнала голос матриарха, настолько убито и безжизненно он звучал, — Но на всё пойду, чтобы она и её дитя были живы и здоровы… я люблю её!
— Об этом можешь не говорить! — собеседница по-доброму усмехнулась, — Тебя глаза выдают. Такого обожания и покорности никогда не видела даже у рабов, а уж у тебя…
В это время открылась дверь и в спальню, судя по звукам, вошла группа вооруженных людей:
— Госпожа Таласса. Ваш раб доставлен! — отрапортовала… видимо, глава отряда.
— Его оставьте и уходите! — в голосе неведомой Талассы прорезалась сталь.
— Но… госпожа..!
— Вон!
Народ, судя по звуку, испарился…
— И я, пожалуй, пойду. Вы позволите, матриарх?
— Да. Ты свободна. Благодарю тебя за верность!
Вот мы и остались… втроём.
— Тебя ведь Аграф зовут? Молчишь? Молчи… пока… — Лейвеллин встала и прошла по комнате, — Знаю, ты мне не веришь, а я тебе — тем более… но… у меня нет выбора. И я вынуждена тебя просить… Подойди ближе…
Звякнувшие оковы и запах крови подтвердил то, что карианец подошел вплотную к кровати:
— Эта девочка — моя Пара. К несчастью, я её встретила после того, как она стала илаи… Я наняла пиратов и они похитили и привезли ко мне мою любимую. Но… она беременна от карианца… и ей очень плохо и больно… Я не могу допустить её мук и смерти… Я… я прошу тебя, побудь с ней! Просто побудь. Ты ведь знаешь, что карианскому малышу нужна родственная энергетика! К тебе никто не посмеет прикоснуться! А потом, когда она родит, я отпущу тебя на свободу. Клянусь! Слово за тобой!
Молчание длилось долго, очень долго…
— Она не только илаи… — голос мужчины звучал сорванно-неестественно, словно он давно не говорил.
— Да. Она ещё, предположительно, — атея… только её ата потерял память и забыл её! А твой соотечественник — почувствовал в ней илаи и изнасиловал девочку!
— А потом вы почувствовали в ней свою Пару и так же, не интересуясь её мнением, похитили и привезли сюда, — едко констатировал факт карианец, старательно выговаривая слова.
"Какой хороший мужчина! Так держать!"
— Да. Это так. Ты поможешь?
— А у меня есть выбор? Я не могу равнодушно смотреть на муки девчонки! Потому ещё, что мой соотечественник сделал с ней это! — карианец откровенно негодовал.
— Я сейчас освобожу тебя. И ошейник сменю на обычный кусок кожи. Иди в душ и приведи себя в порядок. Потом — поешь…
— НЕТ! — перебил матриарха карианец, — Ей ОЧЕНЬ больно! Сначала — она!
Аграф отбросил одеяло и задрал подол рубашки… ого! Меня успели переодеть!? Положил тяжелую руку на пульсирующий болью живот.
Вот можете меня осуждать — но стыда не было! Вот такая я стала… Лежу перед мужчиной, "сверкая" "прелестями" — и ни капли не стыдно! И возбуждения тоже нет совсем.
А вот жить хочется очень…
Некоторое время ничего не происходило. Но потом боль, словно нехотя, огрызаясь, словно злобная тварь, начала уступать и почти прошла.
— Всё… — голос карианца напоминал шелест сухой травы, — Ей в ближайшие часы ничего не грозит…
— Идем! Я помогу тебе помыться и поесть. Ты теперь постоянно будешь при ней и…
"Ух, ты ж! Матриарх лично будет мыть раба?! Мир перевернулся…"
Больше я ничего не расслышала и не подумала… Снова уплывая, теперь уже в благословенную темноту.
Когда снова открыла глаза… Ой! Я снова могу видеть и двигаться!..
Так… в общем — в спальне я была одна… ну это я так думала, пока не завозилась, пытаясь выпутаться из здоровенного шелкового покрывала.
— Благословенных Звёзд, илаи! — от хрипловато-сорванного мужского голоса я, как была — сидя, подпрыгула на кровати. — Не пугайтесь. — Рядом с кроватью сидел представительный карианец, — Моё имя Аграф. Я до родов постоянно буду находиться рядом с вами. Как вы себя чувствуете? Боли есть? Видите хорошо?
— Дда… спасибо вам огромное… у меня всё отлично!
Мужчина тепло улыбнулся:
— Что ж… я рад, что мы успели вовремя. Теперь с вами и малышкой всё будет хорошо.
— Благодаря вам! — уныло парировала я.
— Потерпите немного. Не знаю — как вам объяснить… но я уверен, у меня такое предчувствие — у вас всё будет хорошо… — карианец пересел на кровать и неожиданно погладил меня по руке, словно потерявшегося ребёнка, — Кто он? Ваш мужчина?
— Вы о ком? О наагате или карианце? — уточнила я.
— Тогда — кто они? — вздохнул мой "кормилец".
— Мрак был командиром штурмового отряда. После нашего слияния — стал начбезом на фешенебельной планете-курорте и прогулочной базе, — доложилась я. — Наагат — бета клана Карателей Берт.
— Мда… угораздило тебя… — карианец неожиданно перешел на "ты", — Я-то давно в плену, но Берта знаю лично. И о Мраке — наслышан. Хороший боец. Жесткий, умный, беспощадный, упрямый. Но… мы потом обо всём подробно поговорим. А сейчас — надо поесть. Скоро твоя Пара примчится!
Меня передёрнуло.
