— Ну как — откуда? Наверное, они используют генетический материал рабов-мужчин… — не очень уверенно предположила я, — Нет? — Аграф покачал головой, — Тогда — откуда?
— Матриархи — двуполые… — Увидев моё обалдевшее лицо, он тут же свернул сеанс сексопатологии для "чайников", — Впрочем, сама скоро всё увидишь! А если интересно будет — спроси у Лейвеллин. Она с удовольствием тебя просветит.
— Не буду я ни у кого ничего спрашивать! — тут же открестилась я, — Мне оно не надо!
— А мне — тем более! — грубовато буркнул карианец, — Я военный! Если чего-то захочешь узнать — спрашивай свою Пару или врачей! Пошли скандалить!?
— Идём… — уже не так уверенно согласилась я.
"Назвался груздем — полезай в кузов!" — процитировала я про себя, вылетая в коридор, прямо в "объятия" расслабившейся охраны.
— Где моя Пара?! — стыдясь предстоящего, злясь на себя, и весь мир, рявкнула я, — Проводите меня к ней!
Глазки забегали у всех.
Понимаю! Там озверевшая Лейвеллин в пыточной трах. т дознавательницу… А тут я нарисуюсь. В самый трогательный момент…
Умирать не хотел никто.
— Дорри?! — "гидрочка" мгновенно отреагировала, растопырив смертоносные щупальца.
— Саааааа…?
— Манит, — вся охрана покорно опустилась на колени, — Мати прикажет нас казнить… если мы проводим вас к… к ней…
— Не казнит! — Надменно-уверенно отчеканила я, — Ведите! Или вы думаете, я не знаю, чем занимется моя Пара?! А эта похотливая дрянь… эта дознавательница… что она себе возомнила?! Что, если переспит с моей Лей, то и меня сможет подвинуть?! Тварь! Ну! Ведите!
Краем глаза увидела неприкрытое изумление в глазах карианца. И только потом до меня дошло…
Я НА САМОМ ДЕЛА В БЕШЕНСТВЕ ОТ ВОЗМОЖНОЙ ИЗМЕНЫ ЛЕЙВЕЛЛИН! И все это отлично поняли. Ни у кого не возникло ни малейших сомнений.
Мамочки! Что я творю!?
Но! Отступать некуда!
Поэтому, натягиваю на личико оскорблённо-брезгливую маску и отдаю неожиданный даже для себя самоё приказ:
— Дорри, веди к Лейвеллин!
"Гидрочка", ещё сильнее распушившись, с достоинством поползла куда-то… заметно "принюхиваясь"…
Аграф тенью скользил за моей спиной. Следом, словно на казнь, двигалась охрана.
"Вот и отличный шанс наговорить гадости матриарху и заявить ей, что я после "измены", её к себе и близко не подпущу!" — подло радовалась я, — "И никто не усомнится. Беременные — такие непредсказуемые, склочные и ревнивые. А потом, может быть найду предлог подняться на орбиту…!" — совсем замечталась я.
— Ты что, вправду ревнуешь? — с высоты своего роста надо мной наклонился Аграф.
— Нет! — возмутилась я.
— Видела бы ты сейчас своё лицо! Такое впечатление, что ты предвкушаешь — как будешь пытать и убивать дознавательницу… — хмыкнул карианец.
— И убью! С особой жестокостью! Всё зависит от того, какое впечатление на мою хрупкую психику произведёт сцена совокупление МОЕЙ ПАРЫ с этой подстилкой!
Охрана совсем сникла.
А от Дорри пришла волна предвкушения убиийства. И робкая просьба — дать ей поохотиться на подлую самку, покусившуюся на нашу семью.
— Сначала я УВИЖУ всё, что хотела, а потом — уничтожь эту бяку! — приказала я воодушевлённой "гидрочке". — Аграф, — карианец склонился ко мне, — Надеюсь, эта… дознаватель… не белая и невинная девушка?
— Дознаватель не может быть невинной. По жестокости, похотливости и лживости, они уступают только Старейшинам. Поверьте, если Дорри её уничтожит, плакать по этому отродью никто не будет.
— Вот и отлично!
Так вот, за разговорами, мы спустились по лестнице на три уровня и оказались перед входом в казематы.
— Цель вашего прихода, манит? — вперёд, не очень уверенно, выступила командир смены, опускаясь на колени.
— Хочу видеть Лей! — склочно объявила я, с садистким удовольствием наблюдая за шокированной охраной каземата — Не пустите?! — ну же… только дайте мне предлог! Я с вас начну, а в казематах продолжу!
Но никто не хотел умирать.
Поиграв в гляделки с моей охраной, нас с почетом проводили в темницы…
Судя по завистливым взглядам моих телохранителей — им очень бы хотелось остаться на этом блокпосту.
Казематы встретили нас стерильной чистотой, могильной тишиной и невозмутимыми биониками, стоящими на расстоянии видимости друг от друга.
Дорри, словно охотничиё пёс, энергично ползла вперёд.
Мы, должно быть, прошли уже больше километра, как "гидрочка" остановилась и энергично "принюхалась". А потому попёрла, как бульдозер, на загородивших вход биоников, воинственно растопырив угрожающе побагровевшие щупальца.
— Простите, манит! — безукоризненно-вежливо склонились в поклоне все четыре бионика, — Матриарх занята!
— С дороги! — я уже начала злиться, — Она приказала никого не впускать?
— Нет. Такого приказа не было!
— Тогда — пошли вон!
Мой браслет осветился яркими синими огоньками. Бионики послушно отступили.
Двери разъехались, представив нам картинку из жизни маркиза де Сада…
Шагнув внутрь, икнула, вцепившись ногтями в руку стоящего сзади Аграфа, с трудом подавляя рвотные позывы.
Огромная комната, представляла собой противоестественную смесь пыточной, бойни и роскошнейшего будуара какой-нибудь развратной Императрицы.
В нос ударила смесь крови, экстрементов и безумно дорогих духов и благовоний.
На фоне трёх растерзанных трупов и ещё десятка почти-трупов, разложенных, развешенных, разорванных… группа из полутора десятков особей предавалась свальному греху.
Хотя — нет! Свальный грех, по сравнению с тем, что тут творилось — это миссионерская поза, для любителя БДСМ!
"Выловив" плывущим зрением пару, блудящую на некотором расстоянии от остальных, двинулась к ним, прокусив от напряжения и психа губу.
"ОНА — с НЕЙ?! А как же… я? НЕНАВИЖУ! Лживые твари!" — промелькнула в голове яростная мысль, наполняя меня испепеляющей злобой. Разум тихо исчез, оставляя поле боя за ревниво-кровожадными инстинктами. Неуправляемый поезд оскобрлённого женского ЭГО смёл напрочь все ограничения, заложенные во мне земной жизнью.
Это была не я! Это было существо, которое отстаивало СВОЮ территорию, СВОЮ Пару!
— Так вот значит, чего стоят твои уверения в любви и преданности!? — взвизгнула я, хватая первое что попалось под руку… а попался мне кнут… и от души опуская его на спину ничего не подозревающей дознавательницы, оседлавшей бёдра матриарха. — А ты, дрянь, как посмела рыпнуться к моей Паре?! — второй раз прочерчивая кровавую полосу на спине окаменевшей сексуальной партнёрши Лейвеллин, продолжала истерить я, — Ненавижу! Предатели! Уроды! Дорри, фас! — мой визг заставил окаменеть ВСЕХ присутствующих. Кроме Дорри.
