Ой, я-ж-дура! Надо же ТАКОЕ ляпнуть!
Глаза Мнемона совсем пропали, превратившись в узенькие щелочки. Но! Надо отдать ему должное — он сдержался. И, в отличие от меня, даже включил мозги.
— За такие слова я просто убиваю. Но сейчас у меня связаны руки. Да и что взять с беременной самки, которая не может определиться с кем хочет остаться! Власть — она такая… большинству разумных с ней не хочется расставаться!
— Да как вы смеете! — оскорбилась я, — Мне не нужна власть! Я не могу допустить того, чтобы из-за меня гибли разумные! Впрочем, вам этого не понять!
— Ха-ха-ха! Смешная девчонка! Ты хочешь сказать, что отказываешься от побега только потому, что не хочешь смерти и пыток для нескольких тысяч рабов и граждан этого убогого государства!?
— Да! Именно так! — гордо ответила я, глядя прямо в глаза киллеру.
— Мда… мне никогда не понять представителей вашего Закрытого мира… И что ты собираешься делать… если, конечно, собираешься? Берту нужна ты! Как можно скорее!
— Сколько времени у меня есть… на раздумье?
— Сутки. Через сутки я придерусь к условиям контракта и улечу. Желательно, если к этому времени ты будешь рядом со мной. Только ты одна! Мой шаттл вообще одноместный. Зато быстр и неуловим.
— Через сколько времени Берту уже невозможно будет помочь?
— Через пять декад.
— Ясно…
— Ясно?! Ясно?!! — взбешенный киллер рывком поднял моё лицо к своему, больно зафиксировав челюсть, — Ничего тебе не ясно! Тупая, самодовольная самка! Если из-за тебя умрёт Берт, то Калерия будет в отчаянии! Я не могу этого допустить! Я связан с кланом нерушимыми узами! Моя суженая просто откажется от меня, как от несостоятельного мужчины и плохого профессионала! Ведь я не смог спасти её деда и обожаемого отца её матери! Знала бы ты — как я ненавижу тебя! Как проклинаю тот день, когда ты взглянула в глаза Берту!
Я слушала профессионального убийцу, смотрела в его глаза… и совершенно не боялась! Напротив, мне его было даже жалко!
— Я люблю Берта. — с трудом произнесла я, не пытаясь избавиться от сжимающих челюсть рук, — И сделаю всё, чтобы он жил. Желательно — долго и счастливо… Но сделаю это так, что невинные не пострадают.
— Дура! — выплюнул мне в лицо Мнемон, брезгливо отбрасывая меня от себя и вытирая руки салфеткой, — Самодовольная дура! Что ТЫ можешь сделать? Тряпка! Прав твой отец! Не проявленная тряпка! Учти! Если Берт умрёт — ты тоже не долго протянешь! Но, сначала умрёт твой ребёнок!
— Не торопитесь говорить такие вещи, — холодно прервала киллера я, чувствуя, как из глубины души поднимается нечто страшное и чёрное, — Потому, что… может статься, вы нарвётесь на того, кто убьёт вас!
— Если Берт умрёт, я сам буду искать смерти! Я не вынесу позора! И разрыва с моей девочкой! — прошипел Мнемон и… буквально растворился в воздухе!
Стало прохладно. Внезапно сад окутал туман.
— Госпожа! Госпожа, где вы? — раздались крики недалеко от беседки.
Я вышла наружу и моментально попала в "объятия" Дорри. Гасси, возмущённо шипя, обвилась вокруг моей лодыжки, всем видом показывая — какая я бяка, что заставила её волноваться!
— Дорри… Дорри, отпусти! Ты тяжеленная! Я с места сдвинуться не могу, — уговаривала я оскорблённую гасси. — Ауууу! Аграф! Ксатр! Я тут!
— Мышка!.. уф! — загнанно дыша, рядом со мной, из тумана, материализовались Аграф, Ксандр и охрана.
— А что случилось? — очень натурально удивилась я, — Я не поняла, как оказалась в этой беседке!
— Мы все гуляли, — начал Ксатр, — А потом… туман и вы… вы… истаяли..! Гасси рванулась в туман, а потом вы нас позвали…
— Манит, прошу вас, уйдёмте в дом! — ко мне подошла Старшая охраны и опустилась на колени, — С тех пор, как к нам приехали эти самцы, самое безопасное место для вас — ваши апартаменты!
— Но я хочу гулять в саду, — вновь надевая на лицо маску капризной мажорки, топнула я ножкой.
— Хорошо-хорошо! Завтра ещё погуляем, — ласково, словно я была агрессивной больной, согласилась охранница.
— Ну ладно! Идём!.. — я покрутила головой. В саду невозможно было что-либо различить, даже на расстоянии вытянутой руки, — А… куда идти-то?
Дорри, всё ещё гневаясь и раздражённо шипя, освободила мою ногу и медленно поползла… наверное в дом… Мы, кучкой, пошли следом.
И тут всё и произошло.
Ватную тишину затаившегося сада, разорвал специфический звук, рвущий УЖАСОМ внутренности у всех, кто его слышал когда-нибудь.
Это был звук самонаводящихся ракет… Ракет, которые были созданы в лабораториях пиратов. И наводились они исключительно на разумных. И ориентировались на определенные спектры излучения мозга. То есть — мимо даже той же Дорри эти снаряды пролетят и не заденут.
Вокруг нас полыхнуло рыжим… а меня обняла тяжелая рука, укладывая боком на землю и закрывая сверху собой. Рядом упал Ксатр.
— Бесполезно… мы… трупы… — выплёвывала я слова вместе со сгустками крови от разбитых губ и прокушенной щеки.
Но снаряды словно завязли в чём-то прозрачно-вязком.
А потом нашли новую цель.
Взрывы… крики…
Когда мы подняли головы от земли, всё было закончено, охраны больше не было. Вместо пятнадцать человек, в тумане угадывались разорванные куски тел мёртвых телохранителей.
— Невероятно! Доррис закрыла нас собой! И обманула зуммы!
Я тут же подорвалась, судорожно выискивая гасси. Которая обнаружилась рядом. Печальная и целая "гидрочка" укоризненно пошевелила щупальцами, намекая на "банкет" после героического поступка.
— Пусть поест. — Аграф тоже понял намёки гасси, — Им уже всё равно. Тела сожгут. А гасси надо поесть. Кто знает — что ещё нас ждёт сейчас.
— Поешь, Дорри… — уныло разрешила я, отворачиваясь от специфического зрелища насыщения хищницы.
Минут десять мы ждали насыщения гасси.
— Аграф, — почему-то шепотом спросила я, — Как думаешь, что это было? Этот туман. Иллюзия. Этот киллер-зять главы Карателей? Зуммы?
— Пока не уверен. — карианец взлохматил волосы, — Первое — это покушение на тебя из-за матриарха. Второе — покушение, организованное самой Лейвеллин. Она спрячет тебя. Объявив мёртвой, и устроит Ад! А потом ты чудесным образом появишься. Но это возможно лишь в том случае, если матриарх ЗНАЕТ о свойствах гасси. Я склонен думать — Лейвеллин этой особенности не знает. А значит — она не станет применять зуммы. Она тебя любит и никогда не рискнёт твоим здоровьем и жизнью. Третий вариант… самый плохой. Кому-то из того мира, — Аграф показал пальцем наверх, — Нужна твоя смерть. Именно твоя. Умрешь ты — умрут ОЧЕНЬ многие. Берт. Мрак. Лейвеллин… тот же Мнемон!
— Отец, но что нам тогда делать? — деловито спросил Ксатр, вытирая грязь, брызги крови и раздавленную траву с ободранных локтей.
