Беспрекословно подчинилась, активируя и второй "заслон".
Не прошло и минуты, с момента активации второй двери, как весь бункер ощутимо дрогнул.
— Ни хрена себе! Это что сейчас было? — спросила я саму себя.
Но ответил безукоризненно вежливый Искин:
— Прорыв в северном секторе. Атака эргайров. Запрещается выходить из Убежища. Купол сжат до границ внешнего периметра здания. В Убежище активирован код ЧП. Сигнал опасности для разумного, от аварийного маяка будет срабатывать каждые три часа. Прошу опекаемого пройти за третий заслон и активировать его.
"О-БАЛ-ДЕТЬ! Вот я влипла!"
Но не стала выпендриваться и быстро смылась за третью дверь, судорожно нажав клавишу "Активировать".
По лестнице сползла в подвал, активировав "на всякий пожарный" ещё и четвертую дверь.
Упала на диван, судорожно сжимая трясущиеся руки.
"Какой, к шутам, Бал Выбора! Судя по всему — моё положение — хуже нет! Выжить бы!"
— Подопечный Элеонора. У вас сильный стресс, вызванный экстремальной для вас ситуацией. Я могу предложить вам лечь в капсулу анабиоза до снятия осады. Капсула выдержит, даже если в Убежище ворвутся эргайры.
— Спасибо. Пока ситуация не критическая. Я права?
— Да. Когда вас отправить в капсулу?
— Когда вероятность появления эргайров в Убежище будет выше восьмидесяти процентов.
— Вас понял. Есть ещё вопросы?
— Да. Где находится капсула?
Рядом с "энергоблоком" высветился периметр скрытой двери. Она окрылась и перед моим взглядом предстала платформа, размером с хороший катер. Над ней нависал колпак, со стенками более двух метров.
— Не закрывай дверь. В случае опасности ты сможешь переместить меня сюда?
— Да. Я переброшу вас в капсулу манипуляторами.
— Отлично! А теперь я хочу поесть и посмотреть — что твориться снаружи. Да… ещё мне необходима информация о всём, что происходит на этом материке в период зимы.
— Вас понял. Располагайтесь у стола. Я принесу пищу. Потом изложу вам запрошенную информацию.
Пока я ела, Искин "порадовал" меня ТАКИМИ подробностями… что впору было удавиться добровольно!
Оказывается, Охотничий материк каждые девять лет становится смертельно опасен на весь период здешней "зимы". Шаровые молнии становятся слаборазумными. Их и называют — эргайры. И эти эргайры пытаются уничтожить ВСЕХ разумных на "своём" континенте. Добираясь до них с завидным упорством.
Всех, кроме меня эвакуировали ещё восемь дней назад.
А про меня, очевидно, забыли. Как предположил Искин — вероятнее всего, все думали, что отшельник, находящийся в этом домике, отлично знает об опасности, и сам улетит с материка.
Весело!
— И что теперь делать?
— Я уже озвучил алгоритм наших действий. Вы живете в Убежище. Как только возникнет опасность для вашей жизни, я перемещаю вас в капсулу и защищаю до последней капли энергии. Вы хорошо поели?
— Да. Спасибо.
— Теперь вам надо отдохнуть. Не беспокойтесь. У меня всё под контролем.
Вздохнув, отправилась в спальню…
Где, несмотря на происходящее, просто отключилась.
Потом было утро, и доброжелательный голос Искина, пожелавшего мне "Милосердных Звёзд".
Вяло тянулись дни невольного "заключения". Искин составил для меня расписание дня, и я скрупулезно следовала заведенному распорядку.
Спустя несколько дней с начала моей невольной осады, я перестала обращать внимание на постоянный грохот взрывов и вызванные ими сотрясения Убежища.
Несмотря на мои просьбы, Искин категорически отказался демонстрировать на мониторах то, что творится снаружи. Перед этим тактично поинтересовавшись — доверяю ли я ему.
Я доверяла.
Посему, постаралась абстрагироваться от мыслей о творящейся снаружи жути.
А через день эргайры прорвали нашу оборону.
Я только просыпалась, когда Искин перебросил меня в капулу. Судорожно вдохнула, глядя на стремительно опустившуюся крышку моего "гроба".
Темнота… тишина… меня неуклонно тянет в сон…
***
Пощечина? Ещё одна? Чем я провинилась, если меня будят таким унизительным способом?
— Я знаю, что ты уже очнулась!
ДЕ ЖА ВЮ…
Открываю глаза, спокойно встречая презрительный взгляд "папы".
— Вставай! Через три часа мы должны быть на Балу Выбора, — стремительно развернувшись, "родитель" ушел.
Надо же! Сегодня он один! Без сопровождения!
Кряхтя про себя, с натугой, села в кровати. Я в медблоке.
На стуле лежало шоколадное атласное платье, чёрный кожаный корсет… Точная копия тех, в которых я была на первом своём балу. У "папы" их там склад, что ли, припасён?
Сползла с кушетки и по стенке дошла до санблока. Вымылась, совершила необходимые надобности, вытерлась и быстро оделась. Расчесалась, глядя в едва заметное отражение в шкафу с медицинскими принадлежностями. Мне не для кого наряжаться. Чистая, аккуратная… что ещё надо? Мне — ничего… Остальным, от меня — и подавно ничего не нужно. Потому что, если бы Берт прилетел уже из своей засекреченной миссии, меня будил бы не "отец"…
Дверь открылась.
— Почему так долго? — прошипел "папа".
***
Через полтора часа мы выходили на посадочную площадку у резиденции Правителя. Торопливо иду за Сэмюэлем, не забывая незаметно озираться. Больше половины девушек выглядели, мягко говоря, не радостными. Особенно одна красивая девушка…
— В этом году на Балу только одна альфа, кроме нэры Элеоноры… — заметил "папин" зам.
К моему удивлению, "родитель" поддержал разговор:
— Она проявленная. Но строптива и дурно воспитана. В отличие от Элеоноры. И ей уже нашли трёх претендентов в супруги. Кого бы она не выбрала, её ждет суровая жизнь. Её сломают. И она будет рожать детей до тех пор, пока получится. Этим кланам нужны сильные наагаты. Жаль, что Элеонора встретила Истинного. Правитель не позволил мне найти моей дочери строгого и справедливого супруга. Теперь — или нэр Берт пригласит Элеонору на танец, или ты отвезешь её, после Бала туда, где она никому не принесёт неприятностей.
Оставшуюся часть пути, до бальной залы, проделали в молчании.
Правитель всех встречал в дверях. Но сегодня всё внимание было девушкам.
Встав, после поклона, прошла в праздничный водоворот, следом за кланом.
На сердце становилась всё больнее… Снова подняла голову моя ненавистная интуиция.
"Не придет сегодня Берт. Не пригласит тебя на танец. Не нужна ты никому! ДУРА! Не о том ты думаешь! Главное — чтобы он ЖИВ был! Пусть и с другой! Только бы — ЖИВ!" — душа медленно покрывалась ядовитым льдом отчаяния. А глупое сердце не хотело смиряться с потерей.
