— Да ладно, пап! Ты этот офис открыт, так для виду. Даже стыдно признаться, как я мог повестись на твои причитания, мол, бизнес загибается. А я, между прочим, ради тебя уволился со своей высокооплачиваемой работы в Лондоне.
— Марк, я вот не пойму тебя, правда. Зачем работать на кого-то, если у тебя есть свой бизнес.
— Это не мой, а твой бизнес! — возразил ему Марк.
— Ты мой единственный сын. Все что моё — твоё.
Марк отвернулся и ничего не ответил. Александр понял, что сын снова упрямиться. Он встал и немного небрежно поправил пиджак.
— Сын, ты ведь уже доказал мне все, что необходимо. Всего добился сам. Называешь меня отцом, а на деле показываешь, что это не так.
— Я и сам не знаю, почему так происходит, — вздохнул Марк. — Наверное, просто не могу иначе. Я стараюсь не думать о том, что ты мой отчим и давно воспринимаю, как отца, но есть границы, которые переступить не могу.
— Эх, Марк! Твоя проблема в том, что ты возводишь стены там, где их быть не должно. Ты мой сын. Я люблю тебя и горжусь тобой. Да я, каждый день благодарю Бога, что женился на твоей матери, потому что теперь у меня есть ты.
— Я не сделал ничего такого, чтобы заслужить твою любовь, и в свое время изрядно потрепал тебе нервы. Я не заслуживаю такого хорошего отношения к себе, — сказал Марк.
— Ах, брось ты корить себя зря. Это я, был тебе плохим отцом! Пять раз женился, вместо того, чтобы заниматься твоим воспитанием — за что прощу у тебя прощения, — проговорил Александр, глядя в глаза сыну.
Марк сдержанно улыбнулся.
— Пап, ты у меня самый лучший и это правда. Я очень благодарен тебе, за то, что ты меня вырастил и воспитал.
В глазах Александра появилось удовлетворение и гордость. Его лицо оживилось.
— У тебя есть возможность отблагодарить меня. Бог не дал мне возможности иметь своих детей, но внуков я, как ни как, заслужил ведь, а? — хитро рассмеялся мужчина.
— Я бы рад тебе угодить, но сомневаюсь, что у меня это получиться сделать именно с Евой.
— Рано расстраиваешься, — хлопнул Александра сына по плечу, да так сильно, что-то посмотрел на него недовольно. — Ты главное, с ней дурака не валяй. Она девочка серьезная. Ну не любит она всех этих твоих поговорок и странных ухаживаний. Она сама, мне это сказала.
Марк недоверчиво поморщился, хотя знал, что тот никогда не врет.
— Да ты сам подумай, шарахалась бы она от тебя, такого красавца, будь ты с ней помягче? — задал вопрос Александр, заведомо зная ответ.
— Ева очень упрямая, и всегда была чересчур правильной, — вздохнул Марк. — Она никогда не уступает и понятия не имеет, что такое компромисс.
— Ты не прав. Раз она такая принципиальная, что ж она замуж за тебя тогда вышла? Видно, самой хотелось.
— А она бы не вышла, понимаешь? Я ведь ее силой на нашу свадьбу притянул.
— Тогда тебе пора совершенствовать свое мастерство обольщения, сынок. Устрой романтический ужин, она отвлечется и вам удастся поговорить по душам.
— Она совершенно не хочет слушать меня, — возразил ему Марк.
— А ты купи хорошее вино, чтобы она захотела, красивый букет цветов прихвати, конфеты, кольцо с бриллиантом. Еще не одна женщина ни отказалась, после такого подарка поужинать со мной.
— Ладно, я как-нибудь сам разберусь.
— Давай-ка, разберись, а то я уже имя внуку придумал: Архип. Моего прапрадеда, так звали. А если девочка будет, то Софией назовем.
— Ну почему, ты не слышишь меня! Да у меня с королевой Англии шансов больше, чем с Евой Котовой.
— Так, не паникуй. Обещай мне, что завтра пригласишь ее на свидание.
Испустив возмущенный вздох, Марк конечно же не согласился.
— Разве ты не понимаешь, что самый крепкий напиток, который согласиться выпить со мной Ева, будет чай. Да и то, если я рискну нарушить правила совместного проживания, потому что именно в нем, указано, что чаепитие у нас должно происходить в разное время.
— Ох, прямо как моя третья жена, Ирина, — вытаращив глаза, пробормотал Александр. — Помню, женщина она была сексапильная, красивая, но с прибамбасом крепким. Я бывало, неделями умолял ее сексом заняться, а она все не хотела. Понимаешь, оказалось, что секс ей в принципе не нравился. Пока мы не посетили одного шамана. Он дал нам такого действенного порошка, что после него моя Ирка превратилась в похотливую самку. Прямо на палубе лайнера, на котором мы возвращались домой из очередного путешествия, она набросилась на меня и изнасиловала.
— Тебе что, не понравилось, — спросил Марк, заметив испуганное лицо отца.
— Что ты, что ты, Марк, — замахал руками Александр. — Конечно понравилось, но она же на мне не остановилась! Я уверен, что те несчастные матросы, которые попались ей в тот вечер, просто не смогли сбежать от нее. В общем, когда дашь Еве этого самого порошка, просто целые сутки не выпускай ее из дому.
— Ты совсем из ума выжил! Не буду я поить Еву этой гадостью, — наотрез отказался Марк. — Какой бред! Поверить не могу, что ты мне предлагаешь совершить такую подлость.
— А как иначе дождаться от вас внуков? — воскликнул Александр.
— Так пап, завязывай! В офисе, как видишь все отлично, так что давай, поезжай по своим делам, — Марк буквально вытолкал Александра из кабинета.
Но пожилой мужчина решил поступить по-своему. В тот же день, он отправился в дом сына и сделал то, что собирался. Он насыпал чудо зелье во все банки с чаем и даже в кофе.
Глава 20
Ева проснулась, от удовольствия она сладко и медленно потянулась, ощущая, как по телу разливается энергия, и замерла, уставившись в потолок. Чужой потолок!
Она оглядела удивленными глазами комнату, залитую ярким солнечным светом. На полу валялись ее трусики, бюстгальтер, халат и мужская одежда. Ева сильно потерла глаза руками. Может, она все еще спит? Это ведь спальня Марка!
Ева медленно опустила голову — желая провалиться сквозь землю. Она была совершенно нагая, а на шее галстук Марка, тот в котором он вчера утром собирался пойти на работу.
Но не смог!
— Ой, стыдно! Как мне стыдно! — запричитала она.
Ева пыталась вспомнить события вчерашнего дня, и понять, как могла очутиться в спальне Марка — картинки проскакивали, как разорванные куски очень странного сна. Она почему-то, всякими ухищрениями активно домогалась сексуальной близости с Марком. Все что ей удалось вспомнить, было настолько вульгарно, пошло и бесстыдно, что Ева покраснела, точь-в-точь как сваренный рак!
Но некоторые события, как она не старалась, вспомнить, почему-то не получалось. Например, она не помнила, как очутилась в комнате Марка, когда и как разделась. Может ее Марк раздел и ушел. Тогда наверняка он ушел совершенно голый, ведь вся его одежда была разбросана по комнате, а рубашка изодрана.
