– Знаю… ну, знаю.
– Сколько их у берега?
Водяник затрясся мелкой дрожью. Чуть отступил.
– Не уходи. Они могут не пойти на берег.
Другой это понимал. Понимал, как никто другой. Не-мертвым, пришедшим в себя, все равно кого рвать, добираясь до плоти, питающей черный комок внутри пищей. Водяники славились любовью к женщинам, за лето утягивая на дно пару-тройку завидных по их меркам красавиц. В любом другом случае водяник сильно рисковал, выходя на зов охотника. Но не сейчас. Размениваться из-за пары дородных утопленниц в планы человека, сидевшего на песке, не входило. Другой чуял нутром правду, но все равно опасался доверять.
Только вот за своих бледных баб, прячущихся посередке реки в обломках лодок, давно утонувших старых судов, водорослях, водяник переживал куда больше. Не-мертвым все равно, чью плоть драть, проснувшись. Сейчас осень, водяник надеется на потомство, его жены стали еще больше и вряд ли поворотливы.
– Трое… – булькнул Другой. – Вон там.
И ткнул куда-то в реку.
Хорошо. Временное перемирие дало хорошие всходы.
– Сможешь помочь?
– Ка-а-а-к?
– Ты знаешь, – повторил он, глядя на Другого с усмешкой. – Выгони их на людей, что приведу. Отдай одну, спаси других.
Водяник забулькал, трясясь и надуваясь. Неравноценный обмен? Да ну на хрен. Потеряет одну утопшую, спасет остальных. Осталось только дождаться согласия и уходить. Туман рассеивался.
Думал тот недолго. Кивнул и замер, ожидая окончательного ответа.
– В полночь, – он встал и отряхнул брюки. – Все, как всегда. Гони вот сюда, напротив детской площадки.
Другой ухнул и пропал. Плыви, жаба, твое время еще придет. Перемирия заключаются не навсегда.
Память нужно тренировать постоянно. Номер главной по уничтожению всплыл в голове сразу и он её набрал. Светлая Машенька выслушала внимательно и задала всего пару вопросов, пару нужных и правильных вопросов. Наверное, она ему даже начала нравится. Думать об этом не хотелось. Хотелось быстрее уйти из-под вновь накрапывающего дождя и немного поспать.
Чуть раньше-2: human puzzle
Запах Зла везде и всегда одинаков. Он может прятаться за кем или чем угодно, и легко обманывает. И вопрос лично для каждого один: успеешь ли распознать его или нет?
Я так и не ответил на вопрос: что делать в вагоне подземки, идущем по линии, ведущей к той станции, где выходил раньше, человеку с бинтами на глазах? Отвечу – привыкание с помощью привычного маршрута. За половину года ноги сами запоминают многое, но понимаешь это тогда, как окажешься в моем положении. Вначале может показаться, что такое невозможно, но именно показаться. Понимая, что это мне надо, начал свои прогулки. Первые две… да-а-а.
На третьей прогулке дошел до поворота к спуску, ведущему к станции. На пятой споткнулся об выступающий бортик канализационного люка и отбил все пальцы в легких мокасинах. На шестой в мои колени ткнулся умной мордой Улисс, лохматый черный ньюфаундленд, обычно прогуливающийся с утра. Пса я знал, пусть и не очень хорошо, как и его хозяина, моего ровесника. От предложения помочь – отказался. На девятой прогулке дошел до автобусной остановки, купив пачку жевательной резинки и наткнувшись на пьяного бродягу. Тогда случилось две вещи. Первая – я понял, что запах немытого тела, дешевого алкоголя и сигарет почувствовал заранее, но не придал значения и принял решение бросить курить. Вторая – заворчавшего бездомного нежно и твердо взяли за предплечье клыки Улисса. И таким образом стала ясна причина легкого цоканья сзади, шедшего за мной последние три утра. Когти своей собаке хозяин Улисса не стриг.
Слишком многое, к чему привык, выходило неуклюже. На одиннадцатой прогулке под подошвами моих новых, приобретенных в результате звонка в ТВ-шоп «Reebook» оказались скользкие от дождя ступени входа в метрополитен. Спуститься на платформу оказалось легким делом… после нескольких ежеутренних попыток быть самостоятельным. Судя по разговору, в котором требовали надеть намордник, Улисс и его хозяин шли за мной. Оказывается, легкий дождь скрывает звуки от когтей.
В поезде было интереснее. Времени на попадание в свой вагон выделил с запасом и оказался в нем в обычное время. Паутина взглядов в первый раз накрыла меня с головы до ног, не забыв зацепить даже порванный, как оказалось, на пятке левый носок. Понятно, что дырку никто не увидел, это так, к слову. И до сих пор эти клейкие нити продолжают постоянно касаться, щекоча кожу, везде, проникая в первую очередь за стекло очков. Нет, не стекло. Пластик, противоударный. По громкой связи объявили мою станцию. Встаем, делаем три шага по диагонали, трость чуть вперед. Стук, дверь, на месте.
Вышел на платформу, быстро сделал два широких шага вперед. Задели, толкнув в плечо, не страшно. Теперь, подождав, пока схлынет волна знакомых запахов, поворачиваем налево и вперед. Так, это что такое? Какие же тонкие и горячие у нее пальцы, которые легли на кожу моего левого локтя. Втянем незаметно воздух. Ах, вот как, это вы, моя скромная мышка-клерк, здравствуйте-здравствуйте. Черт, зачем же уловил тот запах? Хотя… посмотрим.
– Здравствуйте.
– Добрый день. Разрешите, я вам помогу.
– Не стоит, справлюсь. Уже привык. И я просто гуляю. А вы опоздаете?
– Ну… не страшно. Так можно, я вот так с вами пройдусь?
– Ну, если хотите. Разрешите вопрос?
– Да, конечно. Хотите спросить, почему решила помочь?
– Нет, с этим все понятно. Какого цвета у вас сейчас волосы?
– Каштанов… но, почему?
– Надо же… – на самом деле, учитывая ее светлые волосы три месяца назад, это неудивительно. Вот если бы была брюнеткой… – Скажите, вы так сильно любите «Kenzo» из-за его хорошей повседневности? А линзы вы сменили с неестественно зеленых на другие?
Она смеется. Смеется хорошо, открыто, без кокетства. Что знаю про нее, вернее, про внешность? Блонд…, нет, простите, рыженькая, это снова модно. Средний рост, длинные ногти с неброским лаком, не свои, из геля. Четвертый, если не пятый, размер груди. Грудь своя, если присмотреться. Раньше присмотреться. Линзы неестественно зеленые, помадой не пользовалась. Ну что… неплохой вариант…
– А как вас зовут?..
Неплохой вариант для Мрака. Ах, как жаль, ах, как же мне жаль. При отсутствующем зрении и развивающемся в верную сторону обонянии хватает плюсов. Но хватает и минусов. А ведь совсем недавно ставил вовсе не на нее. Полагал, что тот самый толстяк. В нем минусов чуть больше. Но все лучше, чем кто-то из работяг. Их физическая форма получше, чем и у него, и у нее.
Кто бы не запустил механизм одновременного отсчета нашего времени назад и приближения неизбежного, ненавижу его. Или ее, какая разница. Почему и с чего мир вокруг сдвинулся настолько, что скрыть это невозможно? Почему сквозь не самый дорогой парфюм, сладковатую пудру и лак для волос так четко и недвусмысленно продирается легкая и страшная гниль? И почему именно с ней? Твою же мать, ну что ж такое…
