– Долго еще?
– Нет, видишь, дальше лежит дерево через овраг. Вот о нем я и говорила.
Тонкое деревце покрывал тяжелый темный мох. На нем просматривались следы в тех местах, где у кого-то соскальзывали ноги и оставляли черные полосы. Но вряд ли кто-то падал – на дне оврага Эйслинг не видела тел. Пройти и не упасть… Такая ловкость наверняка доступна только дикарям, думала она.
Ярвин отпустил ее руку и попробовал дерево ногой, а потом легко пошел по нему и остановился на середине. Он развел руки в стороны, переступил ногами, чтобы встать боком и улыбнуться Эйслинг. Дикарь!
– Ты идешь? Надо посмотреть, куда ведут следы.
Даже просто не отводить взгляд от балансирующего над пропастью Ярвина было страшно, а уж когда она представила первый шаг по тонкому дереву… Это дикари шли гурьбой и выжили, а она точно упадет!
Сломать себе шею просто так, ради прихоти варвара? История о принцессе, которая жила рядом с драконом и свернула шею в овраге, слишком хороший подарок для королевских шутов и менестрелей.
Эйслинг вообще считала себя крайне осторожной, потому уверенно покачала головой.
– Боишься?
«Я?!» – мысленно возмутилась принцесса и, пнув палку, которая лежала на пути, уверенно пошла вперед. Не остановилась ни на мгновение, а легко пошла, копируя Ярвина. Будто внизу нет пропасти, а она просто подражает скоморохам, идущим по веревке. Это легко, твердила она себе, но после первых быстрых шагов почти остановилась. Ее плащ словно стал тяжелее и тянул назад, а удобная туника сейчас почему-то перекрутилась и сковывала движения. Как в насмешку, туман на дне оврага зашевелился. Он будто беззвучно трясся от смеха, там, у себя на дне… Во рту пересохло.
Она оступилась и ухнула вниз.
Крик вырвался из горла, но в то же мгновение рука Ярвина больно сжала запястье, и Эйслинг умолкла. Дунул легкий ветерок, будто подталкивая вверх, и муж без труда поставил ее обратно на дерево.
Ярвин снова поймал равновесие, и чертово дерево при этом ни на каплю не прогнулось.
Эйслинг и не заметила, как ее довели до конца, только на твердой земле она начала нормально дышать. Не хотелось, чтобы Ярвин видел, как ее трясет.
Смешно же! Принцесса, которая жила с драконом, дрожит из-за какого-то оврага. Но отчего-то уговоры не действовали, и вскоре все тело охватила дрожь.
Она и правда могла свернуть шею.
– Ты все-таки ничего не боишься. – Ярвин обнял ее за плечи и притянул к себе.
Эйслинг прижалась к его груди, плохо понимая, что так ее дрожь еще заметнее.
– Я постоянно боюсь, – ответила принцесса и мысленно добавила: «Просто скрываю».
– И чего боишься больше всего на свете?
– Умереть… Но этого никто не должен знать. Любой страх – это сила противника.
– Могу поспорить, так говорит Дайра.
Эйслинг не стала отвечать, только крепче прижалась к Ярвину. Так глупо, но сейчас она не могла отойти, его теплые руки согревали. А ведь нельзя ему так доверять и говорить о страхах. Но очень хотелось просто взять и рассказать все. Про отца, который отправил ее к дракону, про «мужа» и про ее жизнь при дворе. Только она вряд ли так сделает, никто не хочет слушать слезливые истории. Эйслинг рано усвоила, что для людей важна только выгода и нужно быть полезной.
Ветер сдул полы плаща, и принцесса окончательно пришла в себя. Она отодвинулась от теплого Ярвина, но не смогла опустить взгляд, видя его улыбку.
– Завидую твоей храбрости. Если бы я не знал, что рядом Бурн, никогда не пошел бы по этой тонкой палке, – сказал он.
«Так ему помог бог?» – удивилась принцесса.
После сегодняшнего дня Эйслинг по-другому стала относиться к варварским хранителям. Она пока еще не верила, но подозревала, что где-то есть сила, неподвластная ее разуму. Наверное, на такую опасную шутку стоило обидеться. При дворе Дайры девушки любили разыгрывать с мужчинами эту карту. Но Ярвин так открыто улыбался, что Эйслинг ответила.
Она чуть шею не сломала и от страха забыла, как ее зовут, а хочет смеяться! Вот оно, влияние варваров. Варваров, которые вот так напоминают, что ей недавно исполнилось девятнадцать и в таком возрасте принято веселиться.
– Разве такие опасные шутки достойны великого воина северной гряды?
– Достойно – недостойно. Ты улыбнулась, и это красиво. Ты вообще красивая, когда становишься живой. О достоинстве пусть говорят там, в ваших ресляндских дворцах. – Ярвин опять переплел их пальцы.
– Оставить эту тему только для дворцов не получится. В замке же Варна.
– Эта грозная женщина следит за вашими, как их, правилами?..
– Правилами приличия.
– Грустно, я надеялся, мне удастся на них наплевать. Но с ней не забалуешь.
– На самом деле она очень добрая, – с улыбкой сказала Эйслинг. – И набожная, поэтому, если ты признаешься ей, что младший брат богов, она проникнется уважением.
– С женщинами моя божественность никогда не работает. – Ярвин сам повел ее по тропинке вперед, будто знал, куда идти. – Дайра, конечно, свинья, но он молодец, что отправил с тобой Варну.
– Она пришла сама, король тут ни при чем.
– Сама пришла в замок с драконом? – поразился Ярвин и сбился с шага. – И Уна еще говорит, что сумасшедшая ресляндка – это ты.
Ничего другого от сестры яргана Эйслинг и не ждала, потому пропустила замечание мимо ушей. Даже когда они с Уной вместе лезли через стену, а потом тащили ведра с водой, обмолвились лишь тремя фразами. Не особенно приятными.
– Она была женой обедневшего рыцаря. Они жили с семьей в замке недалеко от владений лендлорда Верниса. У них не было детей, но к ним часто приезжала семья брата Варны.
Чужая история почему-то вызывала в душе Эйслинг больше чувств, чем собственная. И она не могла выложить ее одним махом, такой рассказ требовал пауз.
– В один из дней, когда приехала семья, на замок напали. Вероятно, дикари прослышали, что готовится пир и приехали небедные люди. У Варны почти не было людей, и защищалось всего пятеро мужчин… Они не успели закрыть ворота. – Эйслинг тяжело вздохнула и остановилась. – Всех убили, а Варна случайно выжила, потому что забилась под какой-то стол. Позже выяснилось, что это был не последний набег. Все деревни в округе тоже истребляли, кого-то уводили с собой, кого-то убивали. Варна ничего не могла сделать, хотя к ней даже прибегали из деревень, думая найти в замке защиту.
Ярвин стоял перед ней и внимательно слушал, даже не смотрел больше по сторонам, выискивая следы дикарей.
– Она убежала из родного края и пошла туда, где точно не было дикарей. А именно в Хилбор. В дороге она помогала девушкам, которые пострадали от набегов дикарей. А позже дала обет, что до конца дней будет помогать женщинам пережить то, что случилось с ней самой. Однажды она услышала обо мне и пришла… В Замке-на-скале жила девушка, которой больше некому было помочь. Когда Варна узнала, сколько мне лет, сказала, что будет мне нянькой.
