Она обернулась и, конечно, ничего не увидела. Лишь отдельные проблески огней у еле заметных ворот.
Ярвин ее отпустил. Вот так просто. Еще и золото с собой дал. Он же не рассчитывал, что Эйслинг поедет с этой горсткой монет в Хилн и вернется? Она снова и снова прокручивала их разговор, но ничего такого не припомнила. Не было сказано ни о Корне, ни о стражниках. Ее муж ни о чем не просил, он просто отпустил, хотя мог отдать Дайре.
При воспоминании об отце внутри все похолодело, и она сильнее вцепилась в поводья. Вот к кому точно нельзя возвращаться, лучше сломать шею во время ночной скачки, чем оказаться у Дайры. Она уедет как можно дальше, например, в Южные земли. Туда, где отец ее не достанет, точнее, даже не будет пытаться. Это здесь она мешает королю, а там некому мешать.
Вдруг Гундриг выругался и придержал коня.
– Что случилось? – спросила Эйслинг.
– За нами следят.
– Где? – Она завертела головой, но в окружающей темноте с трудом различала даже очертания холмов.
– Справа, вдалеке. Едут от подножия холма.
– Это от места, где король разбил лагерь? – осторожно уточнила Эйслинг.
– Примерно. Вот же дрянь! Их двое.
Гундриг заставил коня идти еще медленнее. Варвар внимательно смотрел чуть назад и вправо. Он легко придержал поводья одной рукой и плавно вынул топор из петли у седла.
– Зачем останавливаться? Это же люди короля, вперед! – Сердце Эйслинг застучало с удвоенной силой.
Она не может попасться Дайре на полпути к настоящей свободе.
– Надо убрать тех, кто нас видел, – совершенно спокойно сказал Гундриг и резко развернул коня.
А Веснушка, привыкшая следовать за жеребцом, поскакала за ним. Теперь они летели навстречу двум воинам. И Эйслинг ничего не могла сделать, кобыла ее не слушалась.
Королевские солдаты неудачно остановились на вершине холма, и их силуэты были чуть темнее на фоне звездного неба. Правда, когда воины заметили и услышали лошадей, они не замешкались, а пустились навстречу. Прямо по склону.
Веснушка несла Эйслинг вперед и лишь немногим отставала от жеребца.
«Разворачивайся, дуреха! Нас затопчут!» – мысленно кричала беглянка.
Лошадь почувствовала неладное, только когда услышала громкий топот чужих копыт, но было поздно. Замедлить бег уже не удавалось, а двое солдат оказались всего-то в корпусе от Веснушки.
Ветер донес запах лошадей, послышался резкий свист, будто воздух рубанули клинком. И Эйслинг бросила поводья, слетела с лошади и ударилась о землю. Откатилась как могла в сторону, не обращая внимания на боль в спине.
Подставляться под клинок еще хуже!
Она подняла голову, чтобы увидеть, как сошлись тени. Королевские воины налетели на Гундрига с двух сторон. Послышался глухой и мокрый удар.
«Его убили!» – Эйслинг проглотила визг.
Но вдруг один из всадников короля свалился с коня. Гундриг при этом так отклонился назад, что коснулся затылком крупа лошади.
«Жив?..»
Варвар уже выпрямился и развернул коня. Его соперник не дремал и в точности повторил маневр. Снова послышался быстрый топот копыт, в воздухе свистнула сталь. Человек короля встал в стременах и теперь казался в два раза больше Гундрига.
Эйслинг зажала рот трясущейся рукой и вжалась в мокрую траву.
Если погибнет варвар, и она не выживет. Да что там! Даже если он будет всего лишь ранен, им конец.
Противник надвигался на Гундрига с чудовищной скоростью, его конь был быстрее. Он будто летел над землей. Меч в руке врага сверкнул в свете звезд, еще миг…
Но Гундриг вдруг отпустил поводья и двумя руками швырнул свой тяжелый топор точно в воина. Кажется, даже не ранил, но сбил с толку. А когда лошади поравнялись, варвар всадил кинжал в незащищенную шею королевского всадника. Послышался хриплый вздох и с лошади на темную землю глухо упало тело.
– Принцесса? – тут же крикнул Гундриг и спешился.
– Я не принцесса, – слабо ответила Эйслинг.
Она лежала на земле и очень старалась забыть хрипы умирающего. Ее трясло, а в ушах стоял свист меча.
Когда Гундриг подошел, она намертво вцепилась в его руку. И тут же поняла, что зря. Ладонь варвара оказалась мокрой, и, судя по всему, от крови.
– Цела?
– Да… нет, болит нога и спина.
– В седле удержишься?
– Моя лошадь убежала.
Эйслинг понимала, что это звучит жалко. Совсем не так, как должно звучать из уст той, кто жил с самим драконом, но сейчас ее охватывал страх и некогда было думать ни о чем другом. Вновь оказалось, что люди пугают ее больше огромного ящера.
Вдруг захотелось вернуться, надеть браслет и сесть рядом с Ярвином. Снова быть на привязи и не знать, что люди так быстро могут убивать и умирать.
«Это все нервы. Главное – свобода, да? Да. Свобода и жизнь – это главное», – постаралась убедить себя Эйслинг.
– Твоя кобыла рядом с моим конем, – сообщил Гундриг через мгновение и снова взял ее за руку… Его пальцы все еще были липкими.
Они сели на лошадей и помчались в сторону Хилна. Здесь была всего одна дорога, сложно ошибиться с направлением. Скачка продолжалась бесконечно долго, и когда вдруг внизу показался слабо мигающий неровными огнями город, Эйслинг почти падала с лошади. Усталость и боль незаметно подкрадывались всю дорогу, а потом набросились в один момент.
Хилн встретил наглухо закрытыми воротами. Пришлось долго упрашивать и звать Корна. В итоге капитан лично отворял ворота. Он подхватил Эйслинг, стоило ей только спуститься с лошади.
– Ты убежала? – то ли радостно, то ли грустно спросил он.
– Нет, муж меня отпустил… И я хочу уехать.
Корн вместе с Гундригом провели ее в натопленный дом и устроили в глубоком кресле. Боль вместе с усталостью будто отступили, а может быть, просто утонули в этой смертельно мягкой обивке.
– Принцесса, – позвал ее варвар и отодвинул в сторону Корна. Капитан стоял навытяжку перед ней и будто ждал распоряжений.
– Не надо называть меня так.
– Как хочешь. Я обещал Ярвину о тебе позаботиться. И я выполню это обещание, ты ни в чем не будешь нуждаться. Но я не могу оставить его одного с врагами за спиной, понимаешь?
– Ты хочешь вернуться к нему, – поняла Эйслинг. – Конечно, езжай, ты ничем мне не обязан. Как видишь, здесь я в безопасности.
– Ты не поняла. Я обещал Ярвину, что позабочусь, значит, позабочусь. Просто дождись меня здесь.
– Что ты понимаешь под словом «позабочусь»?
– Ну там… возьму замуж. – Гундриг почесал подбородок и сам себе кивнул, словно подтвердил, что он так может.
