Но неожиданно выронила их, почувствовав страшную боль в области живота. Голова закружилась, а дыхание в груди спёрло.
Ангелина заметила, что Татьяне стало плохо, но не сделала попытки помочь.
Тата сквозь боль хотела наклониться, чтобы поднять письма, но Ангелина, желая опередить Татьяну, оттолкнула её в сторону, не расчитав своей силы. Таня была и меньше ростом и хрупкого телосложения, поэтому незамедлительно упала на пол.
Испугавшись, Ангелина позвала на помощь. Она не думала, что будут такие тяжелые последствия её необдуманного поступка.
Позвали доктора, который подтвердил, что у молодой графини начались преждевременные роды. Только Господь теперь знает, чем все закончится.
Таня не помнила, как оказалась в своей комнате, как Марфа переодела её в просторную сорочку… Боль, мучившая её время от времени, была просто невыносимой. Очередной приступ скручивал тело так, что Таня забывала, что нужно дышать. Липкая испарина покрывала лоб и руки, а золотистые волосы разметались по подушке. С каждым разом боль все нарастала и нарастала, пока Татьяне не стало казаться, что та охватила ее тело целиком, не давая даже малейшей передышки. В глазах темнело, и голос доктора звучал уже чуть слышно. Тата из последних сил боролась с темнотой, что готовилась поглотить ее. Собрав волю в кулак, она сделала последнее усилие, и комнату вдруг оглушил звук громкого детского плача.
Таня устало прикрыла глаза. Но новый приступ боли охватил тело, и графиня неожиданно вскрикнула.
— Что это? — сминая руками простынь, выдохнула она.
Когда послышался ещё один требовательный плач, Таня без лишних слов всё поняла! Двое детей! Такого она точно не ожидала. Устало прикрыв глаза, она всё же обратилась к доктору:
— Карл Борисович, кто у меня родился? — этот вопрос волновал Тату больше всего.
— Сын и дочь, Татьяна Владимировна, — довольно ответил доктор, не заметив, что подобная новость не принесла ожидаемой радости молодой матери. Она так надеялась, что родится только дочь…
Глава 29
Вернувшись, когда сумерки уже вступали в свои права, Александр узнал о состояние жены и громко повздорил с сестрой. На этот раз Ангелина не отпиралась, но, опустив голову, выслушала брата и, ничего не сказав, заперлась в своей комнате.
Александр мерил шагами кабинет, слыша душераздирающие крики жены. Он давно не молился, но ныне только и просил Господа сохранить душу его жены и их нерожденного ребёнка. Запустив пятерню в тёмные волосы, Игнатьев заметил на пороге входящего в кабинет доктора.
— Карл Борисович, как моя жена? — спросил Александр, в глазах которого доктор заметил слезы.
— Поздравляю вас, Александр Васильевич, у вас двое прекрасных деток. Татьяна Владимировна чувствует себя неплохо, учитывая сложившуюся ситуацию. Но, думаю, ей стоит побыть несколько дней в постели. Её здоровью ничего не угрожает.
Александр облегченно вздохнул. С души будто камень свалился. Но двое детей! Для него это стало такой же неожиданностью, как и для Татьяны. Не медля ни минуты, он направился к жене.
Татьяна лежала на огромной постели, с крошечным свёртком на руках. Она неожиданно подняла на него свои очи, и в какой-то миг их взгляды встретились. Игнатьев ничего не смог понять, глядя в голубые глаза жены.
Приблизившись, он присел возле постели, пытаясь разглядеть младенца, которого держала Татьяна. Он был так взволнован, что даже не поинтересовался, кто у них родился. Марфа стояла рядом с хозяйкой, держа в руках второго малыша.
— Как мы назовём наших детей? — у Александра не было сомнений, что это его дети, поэтому эти слова так просто слетали с его уст.
— Андрей и Анастасия, — тихо ответила Татьяна, слабо улыбнувшись.
Она слишком устала, но когда ей подали дочь, она вмиг забыла своё недовольство. А когда она прижала к своей груди и сына, поняла, что на самом деле значит счастье. Двое детей! Плод их с Алексеем любви, если таковая, конечно, имелась! Ныне в душе Тани начали селиться сомнения…
Эти малыши служили ей ярким доказательством собственной глупости и легкомыслия.
Поглядев на дочь, она будто увидела перед собой Езерского. Русые волосы, тёмные синие глазки, которые обещали стать совсем тёмными… Малышка была вылитой копией отца. Пока дети маленькие, несложно будет хранить их тайну… Но что случится, когда они подрастут? Татьяна пока не хотела думать об этом. Ныне самым главным было то, что её дети здоровы.
— Андрей и Анастасия, — задумчиво произнёс Александр, — отчего такой выбор? А впрочем, не важно, как ты решила, дорогая, так и будет.
Таня улыбнулась. Ей было сложно привыкнуть к такому Александру. То, что случилось до их венчания, теперь казалось ей страшным сном…
Встав на ноги, граф затаив дыхание, взял из рук Марфы сына. Светловолосый малыш раскрыл свои голубые глазёнки и внимательно поглядел на Игнатьева.
Ощущения, царившие в душе молодого человека, трудно было описать словами. Гордость и чувство благодарности жене распирали его сверх меры!
Александр передал горничной сына, беря из рук Татьяны Настю. Малышка недовольно скривила ротик и громко заплакала. Тёмные глазёнки раскрылись. И хотя Игнатьев никогда раньше не был так близко знаком с младенцами, он понял, как следует успокаивать малышку. Ласково покачивая девочку, граф, не скрывая улыбки, наблюдал за ней. Не прошло и нескольких минут, а красненькое личико девчушки расслабилось, и она мирно засопела.
Таня не верила своим глазам! Муж не переставал её удивлять. Она только надеялась, что Александр и дальше будет относиться к детям с подобной любовью.
Глава 30
Ангелина некоторое время наблюдала за Татьяной, в который раз поражаясь её лживой натуре. Те письма, которые она успела перехватить в тот недалекий майский день, на многое открыли ей глаза! И хотя mademoiselle Игнатьева была невинной девицей, почитав те строки, которые ровным почерком писал Татьяне Езерский, Ангелина поняла, что её невестка не ведает, что такое стыд.
Нынче зайдя в детскую и расспросив няню о том, как поживают малыши, Ангелина тщательней обычного стала разглядывать племянников, желая до конца убедиться в своих подозрениях. Приблизившись к маленьким колыбелькам, она стала наблюдать за малышами.
Андрей был точной копией Татьяны. Такие же светлые волосы и голубые глаза, которые к трём месяцам обрели насыщенный оттенок.
А вот Анастасия… Глядя на девочку, трудно было что-то сказать. Её волосы были темнее, чем у брата, а глаза… Ничего подобного Ангелина раньше не видела! Светло-голубые с тёмными крапинками, они мгновенно притягивали взор.
— Геля, отчего ты тут? — услышала Ангелина за своей спиной и резко обернулась.
Татьяна вошла в детскую, желая побыть со своими малышами. Её любовь к этим крохам росла день ото дня, и графиня старалась каждую свободную минуту проводить с Настей и Андрюшей.
