Маленькие усики украшали невозмутимое лицо, а умные глаза янтарного цвета как будто видели графа насквозь.
— Monieur, vous aviez raison. Votre femme ne pouvait pas revenir ici et écrire cette note (фр. — Месье, вы были правы. Ваша жена не могла вернуться сюда и написать эту записку).
— C'est à dire (фр. — То есть)? — не скрыв тревоги, поинтересовался Игнатьев.
— Сюда приходила очень похожая на вашу жену женщина, которая была одета в похожий наряд… — француз продолжал что-то говорить, но Александр уже не слушал. Он знал, что Татьяна не ушла от него по собственной воле, его сердце чувствовало это и не могло обмануть. Только теперь граф волновался по иному поводу. Езерский (а Игнатьев не сомневался, что это был именно он) похитил его жену, а он даже не знает, где стоит её искать!
Но он её найдёт, Александр не сомневался. Месье Леметр считался одним из лучших частных детективов в Париже, и на него была одна надежда!
Глава 11
Таня пришла в себя, тяжело разомкнув глаза. В последние несколько дней она с трудом понимала, что с ней происходит. В голове был туман, а тело казалось чужим. Но сейчас дымка рассеивалась, и девушка впервые могла как следует осмотреться.
Комната, украшенная в светлых тонах, показалась графине ужасно унылой.
Девушка могла бы ещё долго лежать под пушистым одеялом, но дурнота в который раз застала её врасплох, заставив метнуться к ночному горшку. Головокружение, сопровождавшее сей недуг, не заставило себя ждать.
Немного придя в себя, Тата наконец поняла, что это означает, и в миг её сердце наполнилось радостью. У неё будет ребёнок! Частичка Александра, которая скрепит их любовь ещё больше. Но вместе с радостью графиня испытала страх. Ведь теперь она в ответе не только за себя, но и за малыша, которого носит под сердцем.
Татьяна не знала, где находится, и тем более не предполагала, чего стоит ожидать от Езерского, но сейчас была твердо намерена выяснить это.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла горничная, облачённая в строгое чёрное платье с белым фартуком.
— Pani raczyła się obudzić (пл. — Госпожа изволила проснуться)?
Таня недоуменно посмотрела на прислугу. Незнакомый язык резал слух, но почему-то графиня была уверена, что это был польский.
— Madame a daigné se réveiller (фр. — Госпожа изволила проснуться)? — служанка повторила свой вопрос, только на этот раз по-французски, а затем продолжила: — Меня зовут Марыся. Пан велел мне позаботиться о вас.
Тата облегченно вздохнула. Приятно было слышать знакомый язык, на котором она могла объясниться.
— Oiu (фр. — Да), — коротко ответила графиня, понимая, что на большее не хватает сил.
— Laisse-moi vous'aider à vous'habiller (фр. — Позвольте мне помочь вам облачиться), — промолвила горничная, отправляясь в гардеробную.
Вскоре она вынесла оттуда скромное платье, но Таня не придала значения своему внешнему виду. Ныне её беспокоило совсем другое.
Хотелось поговорить с Езерским и расставить точки над «i».
— Скажи, Марыся, а где нынче пан? — спросила Татьяна, когда прислуга перестала над ней хлопотать.
— Пан в кабинете, — сказала Марыся, собираясь уйти.
— Проводи меня, — попросила графиня, не ожидая возражений.
Служанка покорно провела Таню по длинному коридору, а потом остановилась у огромной дубовой двери.
Поклонившись, она оставила Татьяну одну. Намереваясь не медлить, она постучала.
Услышав громкое «zaloguj się» (пл. — войдите) Тата толкнула дверь и неуверенно застыла на пороге.
— Таня? — удивленно сдвинув брови воскликнул Езерский, — что ты…
— Я пришла положить конец спектаклю, который вы устроили, — перебила мужчину Тата, — на каком основании вы держите меня тут?!
— Для всех в этом доме вы моя жена, — спокойно начал Алексей, развалившись в кресле, а затем добавил: — пани Езерская. А место жены подле мужа, moja droga!
— Вы… Вы! — гневно воскликнула Тата, — вы забываете, что у меня уже есть муж! И дети! Неужели для вас это не имеет совершенно никакого значения?
Графиня взмахнула правой рукой, показывая тоненькое кольцо, с небесно-голубым сапфиром.
— Таня, неужели ты думаешь, что будешь нужна Игнатьеву после того, как побываешь в моих объятьях? А после того, как родятся наши дети, он даже не глянет в твою сторону!
— Боюсь, вы опоздали, Алексей Станиславович! — иронично произнесла Татьяна. — Я в тягости!
Алексей смерил свою пленницу тяжёлым взглядом. Он надеялся, что, привезя Татьяну в своё отдаленное поместье под Краковом, сможет наладить с ней отношения. Путь из Парижа он старался одолеть в самый короткий срок. Четыре дня на поезде и несколько дней в экипаже… Чтобы Татьяна не выкинула какую-нибудь глупость, Алексей добавлял немного опиума из своих запасов в её пищу. Под его действием девушка была спокойна, но ныне былая дерзость вернулась. Новость, которую сообщила Тата, повергла молодого человека в тупик. Но неожиданно пришедшая в голову мысль заставила его улыбнуться.
Татьяна слишком сильно любит своего мужа. И ради его благополучия будет готова на многое.
— Ты уверена, что Игнатьев поверит в то, что это его ребёнок? — приблизившись, Алексей встал позади.
— Уверена! — огрызнулась Таня, повернувшись к нему лицом. В её голубых глазах блеснули невыплаканные слёзы.
— Думаю, ты понимаешь, moja droga, что я способен на многое. Будет печально, если с твоим супругом произойдёт несчастный случай…
— Вы чудовище! — выкрикнула девушка, ощутив, что может лишиться чувств в любой момент.
— Каково ваше решение, madame? — послышался насмешливый голос Езерского, заставивший Тату вздрогнуть.
На мгновение в комнате повисло тревожное молчание. Разум и сердце вели немую борьбу, и в какой-то момент сердце забилось сильней, заставляя принять единственно верное решение.
Положив руку на ещё плоский живот, девушка вздернула подбородок и уверенно заявила:
— Думаю, вы и сами прекрасно знаете мой ответ. Ребёнок должен расти со своим настоящим отцом! А ваши угрозы… Вы лжёте! Вы ничего не сможете сделать Александру! Скорее он убьёт вас!
Сказав это, она удалилась прочь, ни разу не обернувшись…
