Я смущенно кивнула, наблюдая за подошедшим ко мне почти вплотную Анхелем.
— Давай пока помогу тебе избавиться от платья, — сказал он, обходя меня и прикасаясь к шнуровке на корсете.
— Так быстро? — вырвалось у меня. Сзади послышался веселый смешок. Дэм тоже хмыкнул, но промолчал.
— Ты желаешь оставаться в платье всю ночь, Цветочек? — невинно уточнил муж, тем не менее, судя по моим ощущениям и ослабшей шнуровке, развязал ее уже наполовину. — Расскажи нам, что тебя тревожит, малышка.
Я вздохнула и покаянно покачала головой. Нет, это невозможно. И почему я так переполошилась? Драконы ― мои мужья, у нас уже все было. А я волнуюсь так, словно все впервые. Но если честно, прямо сейчас для меня все и было впервые.
— Мне неловко. Я понимаю, что вы мои мужья, у нас уже была близость, но мне немного страшно, — покаянно призналась я, придерживая руками лиф платья. — И Никлауса не хватает. Он скоро придет?
В этот момент Анхель до конца расшнуровал брачный наряд, и я перестала его держать, платье соскользнуло к моим ногам, а я осталась в одной белоснежной, искусно расшитой изумрудными нитями плотной сорочке длиною до колен.
Вновь закусила губу, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Да, сорочка была плотной, но вот беда, драконы смотрели так, словно я осталась обнаженной, из-за их темных, голодных взглядов оголенные участки кожи жгло словно огнем, низ живота скрутило тяжестью.
И еще одна «беда»: под сорочкой действительно ничего не было. Под ней я была голенькой. Даяла сказала, что так требуется по драконьим традициям, я не стала спорить. И сейчас от этого пикантного знания мне было горячо. Во всех смыслах этого слова.
— Никлаус присоединится к нам, как только закончит с гостями, — хрипло сообщил Анхель, ведя по моему бедру кончиками пальцев. Я подалась назад, теснее прижимаясь к его твердому телу, ощущая пятой точкой внушительную мужскую плоть, бугрящуюся в штанах.
— Вино, — урчащим голосом напомнил Вадэмиан, подходя к нам так близко, что я невольно ощутила себя плененной двумя горячими твердыми мужскими телами.
Мне стало еще жарче, воздух словно сгустился, вынуждая глубоко, порывисто дышать.
Не отрывая взгляд от изумрудных омутов, отпила несколько глотков терпкой жидкости, слизывая с губ не попавшие в рот капельки. Распаляясь и от горящего мужского взгляда и от поглаживаний уже оголенных проворным Анхелем бедер.
— Это невозможно, — прошептал Дэм, прикрывая на секунду глаза. — Прости, Клаус.
Я не успела моргнуть, как муж осторожно вынул бокал из моих ослабевших пальцев, и он под мой тихий вскрик отлетел к стене, разбиваясь на мелкие осколки.
— Потом уберут, — больше мне, чем брату или себе, рыкнул Вадэмиан, впиваясь в мой приоткрытый рот жестким, волнующим поцелуем, шепча: — Не могу больше ждать.
— Согласен, — сдавлено прошептал Анхель, отводя локоны волос на другое плечо и осыпая открытую шейку цепочкой поцелуев, прикусывая и облизывая нежную кожу.
Одно движение, треск ― и сорочка падает жалкой тряпочкой к моим ногам, туда, где лежит платье, щелчок пальцев ― и ни платья, ни сорочки нет. Все, канули в лету. Но мне глубоко все равно.
Я погрязла в жарком, сносящем голову и разум поцелуе, играя с языком мужа, цепляясь подрагивающими пальцами за его руки, и глухо всхлипнула, когда Дэм, прервав поцелуй, подарил мне плотоядную улыбку и отошел на шаг.
Не понимала, что происходит и почему муж остановился, да и еще отошел на шаг, когда в то же время Анхель и не думал останавливаться. Он поглаживающими движениями опустил руки на бедра, еще ниже. Судорожно вздохнув, приоткрыла рот, чтобы уточнить о происходящем, но в этот момент наблюдающий за нами Дэм мне весело подмигнул, а затем Анхель сделал рывок, и я с открытым от изумления ртом оказалась у него на руках… с широко раздвинутыми ногами, открывающими мои женские, почти невинные прелести на обозрение голодного темно-изумрудного взгляда мужа.
— Ой! Анхель!
— Да, Цветочек? — мурлыкнул наглец, ведя носом по моей покрасневшей от смущения щеке, умудряясь кончиками пальцев поглаживать по повлажневшим складочкам, чуть раздвигая губки в стороны, открывая маленький комочек плоти, кружа у входа внутрь.
Вадэмиан заскользил широкими ладонями по щиколоткам, подбираясь вверх, к самому сокровенному, где уже хозяйничал близнец.
— Тебя что-то смущает, драгоценная? — серьезным тоном уточнил Вадэмиан, наклоняясь и внезапно, без предупреждения проводя кончиком языка по нежной плоти.
«Смущает? Да. Нет. Не помню…»
— Только не останавливайтесь, — хрипло выдохнула я, сглатывая и сдаваясь на милость мужей, откидываясь на плечо мужа, позволяя им делать все, что заблагорассудится. Только пусть не останавливаются.
Но они не собирались этого делать.
Влажный верткий язык Вадэмиана, вылизывающий мои складки, кружащий возле маленькой дырочки, сводил с ума, жаркие поцелуи Анхеля выводили за грань, вынуждая скулить и стонать, прося, нет, требуя большего. Того, что позволило бы унять сосущую пустоту внутри подрагивающего внизу живота.
Осторожный толчок пальцев Дэма внутрь меня вынудил выгнуться в руках мужа и лихорадочно зашептать:
— Пожалуйста! Дэм, прошу!
— Чего, любимая? — обманчиво спокойно уточнил этот невозможный мужчина, проталкивая внутрь меня еще один палец и делая легкие, тягучие, невозможно медленные толчки.
Но этого было недостаточно!
Захныкав, закрутилась на руках удерживающего меня Анхеля, стараясь насадиться глубже на эти коварные пальцы.
С губ мужчин сорвались приглушенные смешки.
— Хочешь его внутрь себя, малышка? — искушающе спросил Анхель, покусывая чувствительное местечко возле мочки горящего ушка.
— Да-а-а, — выдохнула я. — Да! Прошу! Иначе я сойду с ума!
Только, кажется, я уже была на грани сумасшествия. Я была готова скулить, просить и сделать все, чтобы мне дали освобождение от уничтожающей пустоты и голодных спазмов внутри.
— В таком случае, мы обязаны дать, то, что ты просишь, — хрипло прошептал Вадэмиан, быстро освобождая себя от одежды.
Я затаила дыхание, гася внутри утробный, голодный рык, с широко распахнутыми глазами смотря, как мой мужчина, словно издеваясь, нарочито медленно ступил ко мне, а его вздыбленное увитое венами естество призывно качнулось. Я облизнулась, заметив на кончике выступившую капельку.
— Это мы еще попрактикуем, — загадочно выразился Вадэмиан, проводя по истекающим соками складочкам головкой естества, собирая соки, и я уже готова была нарычать на него за промедление, как захлебнулась словами, когда его каменное достоинство наконец вошло в меня неглубоко, раздвигая напряженные мышцы.
Вадэмиан прикрыл глаза, а на его лице отразилось наслаждение. Мне на ухо застонал Анхель, словно чувствуя в этот момент то же, что и его брат.
