Каменная монолитная стена была приоткрыта, и из-за нее торчали металлические носки ботинок одного из стражей. Судя по потекам крови, стражник был или мертв, или серьезно ранен.
При нашем появлении имперцы посерели лицами и низко опустили головы. Мрачную тишину нарушало только гулкое сглатывание.
— Кто этот смертник? — прошипел Его Величество, отслеживая каждую эмоцию на лицах драконов. — Кто?
— Мы не успели узнать, Ваше Величество, — бухнулся в ноги один из стражей, упираясь лбом в пол.
— Встать, — хлестнул приказом я, и драконы вытянулись в струнку. — Кто главный смены?
Стражи красноречиво покосились на торчащие ботинки.
Император сурово поджал губы и повернулся к нам с братом.
— Поручаю вам разобраться в ситуации. Виновных наказать. Никакой пощады, — отчеканил Его Величество. По ряду имперцев пронеслись тихие всхлипы и стоны.
Император, даже не взглянув в их сторону, взмахнул рукой, мгновенно сформировав ледяную плеть, хлестнул ею по лицам стражей, рассекая на щеках кожу.
— Проверить сокровищницу, отчет мне на стол. Время исполнения — не более двух суток. Выполнять.
— Слушаемся, Ваше Величество, — склонились мы с братом в поклонах.
Еще один пронизывающий до костей взгляд ― и император скрылся в переходном портале.
Мы синхронно повернулись к провинившимся.
Медленно закатал рукава рубашки, понимая, что сегодня во дворце будет жарко, потянулся за магифоном, вызывая Эноридхена.
Анхель с равнодушным лицом шагнул вперед, жутковато улыбаясь:
— Итак, кто может объяснить, как так получилось, что в вашу смену была взломана имперская сокровищница?
***
Никлаус
Я разговаривал с Калирой по поводу организации предстоящего бала, когда в моей голове раздался вой, из-за внезапности которого только чудом не рухнул на пол.
Неверяще замер.
Взлом родовой пещеры! Как такое может быть?
Тряхнув головой, попросил Калиру немного подождать, достал магифон, собираясь связаться с императором, чтобы удостовериться, что это нелепая шутка, или произошедшее связано с недавним возмущением магического фона, заставшего меня в момент медитации, которое я списал на несдержанность второго наследника, вынудившую меня лишь усмехнуться.
В тот момент я решил, что Анхелю стало известно о моем желании ухаживать за Рели, а тот, как и брат, имел на человечку некоторые виды.
Странно, что все именно так сложилось, но и сдаваться уж точно не собирался. Более того, у меня в рукаве был нешуточный козырь, о котором пока знали только я и отец.
Однако высветившееся на экране сообщение от Эноридхена с просьбой незамедлительно явиться к сокровищнице явно к возмущению фона не имело отношения. Или имело?
— Произошло что-то серьезное, лэрд Таритарен? — проницательно уточнила Калира.
Я неопределенно пожал плечами, блокируя магифон.
— Можешь идти. Если будет необходимость в твоей помощи, тебя обязательно поставят в известность.
Калира понимающе кивнула.
— В таком случае, если что-то понадобится, я на связи.
Я только кивнул, открыл переход к сокровищнице с помощью портального камня, сетуя на то, что портальная магия была самым слабым моим даром. И все же толку ранее от этого дара, по крайней мере, во дворце, не было. Открывать прямые переходы было допустимо только в экстренных случаях. Через портальный камень, в принципе, тоже, но на камни не накладывались такие суровые запреты, как на прямые переходы.
Оказавшись у пещеры, удивленно открыл рот, подавившись воздухом. Представшая передо мной картина была до невозможности несуразна. Открытая имперская сокровищница, что уже было вопиющим происшествием, ведь пещера для дракона ― это настолько личное, интимное, что… Пресветлые!
Видеть, как с десяток стражей под конвоем уводят эйгары* Эноридхена, было не настолько возмутительно, как открытая пещера, но тоже подобное происходило совсем не каждый день.
На то, как двое эйгар вытаскивают за ноги стражника и невозмутимо тянут его в сторону казематов, я смотрел уже более спокойно и безразлично.
Меня заметили быстро. Эноридхен, негромко переговаривающийся со своим подчиненным, коротко мне кивнул, один из наследников, заметив его кивок, обернулся через плечо, суживая глаза.
— А тебя кто сюда звал, предатель? — выплюнул Анхель.
Вадэмиан также обернулся, взглянул на меня преувеличенно безразличным взглядом, но только слепой бы не увидел предупреждающих ледяных искр на дне его глаз, про узкий драконий зрачок, вытянувшийся в одну линию, и говорить не стоит.
Едва удержался, чтобы не закатить глаза. Ведут себя как драконята, у которых злой дракон конфетку отнял. Хотя в чем-то понять наследников было можно.
Равнодушно повел плечами.
— Не возражаете, ваши Светлости, если мы начнем с осмотра сокровищницы? — спокойно уточнил Кристоф, наклоном головы отпуская своего эйгара.
— Нет, — рявкнули наследники, прожигая меня взглядом.
Демиурги, и это будущие императоры. Иногда я чувствую себя старшим братом.
Вздохнув, молча подошел к стене и, прикоснувшись к ней, послал импульс. Ладонь болезненно обожгло, и стена с легким гудением начала откатываться, через плечо повернулся к Эноридхену, кивнул:
— Приступайте, Кристоф.
Дождавшись, когда Эноридхен скроется в пещере, обратился к братьям:
— Анхель, Вадэмиан, — посмотрел на них поочередно. — Сейчас не тот момент, чтобы выяснять, у кого шкура толще и чешуйки зеленее. Предлагаю продолжить наш разговор после того, как вы мне объясните, какого демона здесь происходит, и мы разберемся со сложившейся ситуацией.
Их лица перекосились, и до меня донесся отчетливый скрип зубов.
— Ладно, — спустя некоторое время протянул Дэм, покосившись на недовольно поджавшего губы близнеца. — Согласен.
— Согласен, — нехотя буркнул Анхель, мстительно прищуриваясь. — Но после того как закончим, кто-то останется без той самой шкуры. Никогда не пробовал на вкус дракона. Но, клянусь демиургами, очень хочу.
Смешливо фыркнул, пожал плечами.
— Сначала победи в честном бою, Анхель.
Брови брата удивленно изогнулись:
— Ты надеешься на другой исход?
— Вот когда узнаем, кто решил таким изощренным способом самоубиться, тогда и сразишься с братом, а теперь оба, живо в пещеру! — гаркнул на нас Вадэмиан, первым шагнув в сокровищницу.
Анхель, фыркнув, прошел мимо, намеренно задевая плечом. Я же только раздраженно вздохнул.
Мне лично не хотелось драться с братьями из-за девушки, это было более чем глупо. Но и уступить я не мог.
