Тут же перед глазами возникла ночная картина и ее нежное тело в наших руках. Но тела было мало, нам хотелось, чтобы она принадлежала нам полностью и без остатка.
Любопытные чувства, которые ранее не испытывал ни к одной из девушек. Даже Анарэль меркла рядом с лэрди Стаунхаус. И признаться, впервые за долгое время я ощутил глоток свободы. Свободы от бремени прошлого.
Я никогда не забуду Анарэль, это факт, но, наверное, только сейчас я понял, что еще смогу быть счастливым.
И вместе с тем также понимал, что и это счастье слишком хрупко. Мне как никогда хотелось оградить Цветочек от нашего проклятья, но я слишком эгоистичен, чтобы не попытаться… чтобы не надеяться, что она та самая.
Вновь взглянув на девушку, нежно улыбнулся. Наш Цветочек. Такая хрупкая и такая сильная.
Наша малышка.
Лея, словно услышав мои мысленные к ней посылы, вздрогнула и обернулась. На ее, несомненно, сладких губках появилась чувственная, смущенная улыбка. Недолго задержав на мне волнующий взгляд, тут же покорно опустила глаза, только этим нехитрым действом вызывая внутреннюю дрожь и желание.
Гулко сглотнул, сжимая руки в кулаки, ощущая приятное и в то же время болезненное напряжение в штанах и еще большее желание к ней прикоснуться. А лучше схватить, как древние драконы, закинуть на плечо и унести, спрятать в сокровищнице, купая в неумолимых ласках и страсти.
Но, увы, вместо прикосновений к Цветочку нас ждало погашение меток и завершение второго этапа.
***
Лорелея
После такого напряженного завтрака у всех девушек заметно упало настроение. Что было в общем-то и неудивительно. Нас всех пригласили в смежную с трапезной, но не меньшую, чем сама трапезная, полупустую комнату, и как при первом этапе, выставили в ровную линию.
Я и Даяла в этот раз оказались аккурат посередине нашей линии, а напротив меня возвышались наследники и распорядитель.
Никлаус вышел чуть вперед и, глядя в магишет, ровно произнес:
— Лэрди, в первую очередь я хочу поздравить вас с завершением второго сложнейшего этапа, — он с едва обозначенной улыбкой посмотрел на каждую из нас, ни на ком не задерживаясь.
Меня последнее, кончено, немного расстроило, но все же я думала несколько о другом, и даже пропустила нестройный хор ответного: «Благодарим, лэрд», вяло шепнув только его концовку.
Распорядитель удовлетворенно кивнул.
— Бесспорно, далеко не каждая девушка смогла выдержать это испытание и перейти к следующему. И все же то, что вы оказались в этой комнате, говорит о многом. Ведь остальные не смогли и этого. Но довольно разговоров, приступим к завершающему шагу. Итак, лэрди, тех, чьи имена я назову, прошу выйти вперед и отойти вправо. Пожалуйста, соблюдайте спокойствие. Разрешается присесть на диванчики. Все понятно?
Он ненадолго замолчал, припечатав нас серьезным взглядом, и дождавшись ответа: «Да, лэрд», тут же продолжил:
— Начнем. Илиада Лейринот, — он строго посмотрел на вздрогнувшую и побледневшую эльфийку, ту самую подругу русалки из Стеклянного холла. — Прошу, в правую сторону. Да, можете присесть.
Илиада медленно вышагнула из шеренги и, провожаемая растерянными взглядами девушек, на деревянных ногах подошла к ближайшему диванчику на «правой стороне», присела на краешек и замерла.
Отовсюду был слышан шепот претенденток:
— Это она прошла? Да?
— Не похоже.
— Да не прошла она! Прошедшие будут тут!
Мы с Даялой молчали, понимая, что кто-то, похоже, не понял с первого раза и кому-то сейчас не поздоровится. И действительно, не прошло и секунды, как его Светлость Анхель холодно процедил:
— Вам что-то из слов распорядителя было непонятным? Вас вежливо попросили соблюдать тишину. Молчать!
Думаю, о том, что абсолютно все в строю испуганно икнули, всхлипнули и присели, можно умолчать. Я и Даяла исключением не стали, уж слишком грозное выражение лиц было у наследников. Зато остальные названные девушки прошли на правую сторону в абсолютной тишине.
И спустя, по ощущениям, не больше двадцати минут на отсеянной стороне сидели на диванчиках и просто стояли одна эльфийка, две русалки, одна из которых ― подруга первой эльфийки из Стеклянного холла, две драконицы, одна демонесса и человеческая девушка. Последняя, конечно, вселяла надежду, но с каждой отсеянной девушкой мне становилось не по себе.
Я чувствовала всем своим существом, что именно названные девушки перешли в следующий этап и именно они остаются во дворце.
Мне было не на шутку тревожно. Особенно стало тревожно, когда назвали имя подруги.
— Даяла Крижель.
Вздрогнув, я ошарашенно, но не без искренней радости, вскинула голову, взглянув на Никлауса, в упор смотрящего на замешкавшуюся подругу, и незаметно толкнула ее в бок. Только после этого толчка Даяла с судорожным вздохом вышагнула из шеренги и с ровной прямой спиной прошла на правую сторону, рухнув рядом с недовольно фыркнувшей драконицей.
Никлаус же, словно издеваясь, дождался, пока подруга займет свое место, вернул внимание к нам, окинул безразличным взглядом и опустил в голову в магишет, проводя по нему кончиками пальцев, сухо известил:
— Следующее имя, последнее.
У меня от волнения начали подкашиваться ноги. В глазах потемнело, а в горле встал неприятный комок. Помянув великих, тяжело вздохнула, ниже опуская голову, чтобы избавиться от соблазна посмотреть на наследников и одного сейчас бездушного дракона, делая мысленную пометку найти способ припомнить ему мои потраченные нервы. И все же понимая, что сам Никлаус совершенно ни при чем.
Мое имя, сорвавшееся с губ распорядителя, прозвучало, словно гром в ясную погоду.
— Лорелея Стаунхаус.
Как я не рухнула в тот момент, находясь в растрепанных чувствах, ума не приложу, но, с трудом заставив передвигаться ноги, отошла ближе к подруге, встала за ее спиной и прикоснулась к плечу подрагивающей рукой, возвращая душевное равновесие.
На правой стороне нас было девять. Я даже хмыкнула данной символичности. Немного успокоившись, скосила глаза на невозмутимых наследников, также пообещав им, что найду еще способ отомстить за все, что происходило и еще, уверена, будет происходить на этом «прекрасном» отборе.
— Лэрди, — обратился распорядитель к оставшимся в строю встрепенувшимся и расплывшимся в торжествующих улыбках девушкам. — К сожалению, должен сообщить: вы не прошли испытание.
Меня затопило облегчение, как и остальных, судя по посветлевшим личикам, претенденток.
Мы прошли!
А вот с лиц уже бывших претенденток улыбки как ветром сдуло. Взамен возникли непонимание, бледность, злость и другие негативные эмоции. К счастью, падать в обморок никто из них не спешил.
